Смерть Сталина. При чем здесь Брежнев?

Тем не менее, мы продолжим цитирование достаточно правдоподобной аргументации Н. Добрюхи, касающейся результатов анализа крови Сталина, полученных в последний день его жизни.

«Итак, первые результаты анализов крови и мочи, потрясшие врачей, поступили в их распоряжение примерно к началу суток 5 марта 1953 года, т. е. тогда, когда предпринимать что-то было уже поздно, поскольку ядовитые вещества, попавшие в организм, привели к необратимым нарушениям в сердце и всей системе кровообращения Сталина, включая, что особенно опасно, головной мозг. Почему обнаружение ядов оказалось столь запоздалым, специалисты объяснили мне чуть позже, когда комментировали самые страшные моменты анализов крови?!

…Второй анализ 5.03.1953 г., отраженный в «Исследовании крови № 14966», дал еще более ошеломляющие результаты, а именно:

Гемоглобин по Сали — 83;

Эритроциты — 4740000 (эритроциты в норме);

Цветной показатель — 0,88;

Лейкоциты — 21.000 (При норме 5000–8000. Белые кровяные клетки поглощают бактерии, вредные для организма частицы и чужеродные вещества. — НАД.)

Лейкоцитарная формула:

Лимфоциты— 4,5 % (При норме 22–30 %. Резкое их уменьшение означает серьезную борьбу организма за сохранение своей жизнеспособности и одновременно — опасное снижение защитных функций организма. Кроме того, резкое снижение числа лимфоцитов означает, что они зафиксировали в организме токсины, т е. отравляющие вещества преимущественно природного происхождения, и начали активно превращаться в моноциты и макрофаги, способные поглощать и переваривать токсины, что и нашло отражение в следующих ниже показателях крови. — НАД.)

Моноциты— 10,5 % (При норме 4–8 %. Это дополнительное подтверждение наличия в организме токсинов. Превращение лимфоцитов в моноциты, а моноцитов в макрофаги свидетельствует о борьбе организма не на жизнь, а на смерть. Обнаружение нарастающего числа макрофагов говорит о необходимости борьбы организма именно с токсическими веществами. — НАД.)

Клетки Тюрка — 0 % (При норме 0–1 %. — НАД.)

Базофилы — 0 % (При норме 0–1 %. — НАД.)

Эозинофилы— не найдены (При норме 1–4 %. Способны обезвреживать токсины. — НАД.)

Нейтрофилы— 85 % (При норме 55–68 %. Рост числа нейтрофилов, пожалуй, главный свидетель наличия именно токсических ядов в организме. Именно нейтрофилы способны поглощать токсины и вообще мелкие инородные тела. Токсины — сложные соединения белковой природы бактериального, растительного или животного происхождения, вызывающие в зависимости от форм проникновения в организм и силы своего воздействия летальный исход. Этот показатель на бланке жирно подчеркнут синим карандашом. — НАД.)

Классификация нейтрофилов по Шиллингу

Миэлоциты — 0 % (При норме 0 %. — НАД.)

Юные — 0 % (При норме 0 %. — НАД.)

Палочко-ядерные— 18 % (При норме 2–5 %. Этот показатель тоже жирно подчеркнут синим карандашом. — НАД.)

Сегментно-ядерные — 67 % (При норме 50–68 %. — НАД.)

Особые замечания. В части нейтрофилов имеется токсическая зернистость.

Лаборант Виноградов(а)».

Вот эти «Особые замечания» и повергли в шок врачей, пытавшихся вылечить Сталина, ибо они-то знали (в отличие от простых смертных), что: зернистые лейкоциты или гранулоциты (т. е. базофилы, эозинофилы и нейтрофилы) защищают организм человека от бактерий и токсических веществ. В сталинском же случае была обнаружена в лейкоцитах именно «токсическая зернистость».

Здесь необходим дополнительный комментарий специалистов. Вот что они мне дали прочитать: «Сильнодействующие вещества ядов некоторых животных (змей, насекомых и пр.) и растений, а также токсины бактерий являются белками. (Поэтому, как я понял, резкое повышение белка в моче означает отравление организма этими ядами… или одним из этих ядов. — НАД.) При попадании в кровь… опасных для организма продуктов… вырабатываются антитела — белки иммуноглобулина, принимающие участие в нейтрализации токсичных чужеродных белков… Некоторые отравления вызывают тахикардию, т. е. учащение сердечных сокращений более 90 в 1 минуту при норме 60–80…»

Тут я спросил: «Почему анализы крови не сразу, а только на 3 день, показали наличие токсинов?» Мне сказали: «Даже самые плохие студенты медвузов знают: чтобы лейкоциты отреагировали на чужеродные токсические частицы в организме человека, и произошло накопление антитоксичных моноцитов и нейтрофилов, лимфоциты должны иметь более или менее продолжительное время для распознавания этой чужеродности и время для образования такого количества моноцитов и нейтрофилов, которое способно пытаться уничтожать эту чужеродность. Что и имело место. Однако, когда обнаружили эту токсичность в лейкоцитах вашего больного, было уже поздно, так как произошли невосстановимые разрушения в сердце и головном мозге…» Что, кстати, и показала— мысленно вспомнил я, — электрокардиограмма 5 марта, до этого (2 марта) не фиксировавшая сколько-нибудь серьезных изменении в сердце Сталина!

— Когда же и что нужно было делать, чтобы попытаться спасти больного? — не унимался я. И мне ответили: «Во всех случаях должно производиться промывание желудка… даже по истечении 3–5 и более часов после поступления яда. И независимо от того, применялись или нет другие мероприятия! Полезность и сила этого метода в относительный быстроте и полноте выведения яда из желудка (если отравление произошло через рот), а также в уменьшении опасности мозгового инсульта у пожилых людей, благодаря отсутствию подъема кровяного давления, какое бывает из-за сильного натуживания при рвоте… Кстати, во многих случаях промывание желудка помогает и при других формах попадания яда в организм, а не только через рот. Почему? Долго объяснять… Но поверьте на слово, что это точно!..»

Внимательно перечитывая журнал врачей, я с удивлением обнаружил, что все или почти все сказанное специалистами имело место и в случае со Сталиным. Причем, надо сказать, показывая журнальные записи специалистам, я не стал объяснять, кого они касаются конкретно. Да меня, консультируя, и не спрашивали, видимо, предпочитая жить по принципу: меньше знаешь — лучше спишь! Короче, я получил консультацию, а они — деньги. И… разошлись (выделено мной. — А К.).

Итак, когда врачи, лечившие Сталина, все это поняли, было уже поздно. (На что, скорее всего, и рассчитывал Берия!) После обнаружения «зернистой токсичности в лейкоцитах» врачи наверняка осознали, что отравление было совершено таким образом, чтобы сперва проявилось не само первичное заболевание (т. е. отравление), а так сказать, бросавшаяся в глаза видимость болезни в форме кровоизлияний в мозг и желудок, т. е. последствия отравления.

Светила медицины, напуганные разраставшимся в те дни «делом врачей», заявлять во всеуслышание о том, что они поняли, не решились. Оставили только (на всякий случай?!) ничего не говорящую некомпетентным людям запись «токсическая зернистость в лейкоцитах», которая тогда «просто затерялась» среди бумаг и… поэтому(?) не вошла в официально обнародованные документы.

Медики понимали: скажи они, что имеет место отравление, а они все эти дни лечили инсульт и гипертонию (т. е. болезнь, а не причину!), и Берия арестует их тут же. А уж под пытками они сами наговорят чего угодно!

Так организованное (неважно кем!) «дело врачей» сыграло свою зловещую роль в убийстве Сталина.

Все это подтвердит вскрытие. Но кто же из патологоанатомов рискнет в Акте написать это прямо, когда Хозяин тела уже абсолютно бессилен защитить тех, кто узнал и мог бы сказать народу правду?!» [146]

В чем Н. Добрюха безусловно прав, так это в том, что «дело врачей» не могло не повлиять на членов комиссии при принятии ими заключений по поводу неожиданных результатов объективных исследований состояния здоровья Сталина. Так, в своих воспоминаниях о последних днях жизни и смерти вождя действительный член Академии медицинских наук СССР, директор Института терапии АМН СССР, профессор АЛ. Мясников, а в ту пору член комиссии по оказанию врачебной помощи Сталину, рассказал: