Десять покушений на Ленина. Отравленные пули

Весть о ранении В.И.Ленина подняла бурю гнева в сердцах трудящихся. Они требовали строгого наказания террористов, клялись делом доказать преданность вождю, новыми победами на фронте и в труде "быстро залечить его раны", чтобы он снова встал к рулю Советского государства.

На заводах и фабриках стихийно возникали митинги. Рабочие массы буквально осаждали Президиум Московского Совета. Стремились хоть что-то узнать о состоянии здоровья своего вождя.

Советский правительственный аппарат работал особенно интенсивно. При первой же возможности был налажен выпуск медицинских бюллетеней, в которых извещалось о ходе болезни Владимира Ильича. Управляющий делами Совнаркома В. Д.Бонч-Бруевич по прямому проводу сообщал в Петроград все подробности покушения на Ленина, составил описание происшедшего на заводе Михельсона и послал эти сведения во все московские и петроградские газеты, передал их правительственному телеграфному агентству для передачи по всей стране. В Петрограде было установлено круглосуточное дежурство в Совете и туда сообщались все новые сведения почти каждый час. Пока не удавалось выяснить, были ли у Каплан соучастники. Она настойчиво убеждала следствие, что действовала в одиночку, на свой страх и риск. Всякую связь в покушении со своими однопартийцами — правыми эсерами и их Центральным Комитетом — отрицала.

В сложной и напряженной обстановке проводило ВЧК следствие. 20 июня был убит комиссар Петроградского Совета по делам печати, пропаганды и агитации В.Володарский. В начале июля 1918 г. подавлен левоэсеровский мятеж в Москве, Рыбинске и Муроме, а 22 июля — белогвардейский мятеж в Ярославле. 2 августа последовала высадка в Архангельске английских, американских и французских интервентов. 4 августа англичане оккупировали Баку. Осуществлялась операция ВЧК по ликвидации заговора Локкарта.

За несколько дней до покушения на В.И.Ленина секретарь Совнаркома Л.А.Фотиева в приемной обнаружила письмо. Некто, предпочитая остаться неизвестным, угрожал: "Раздастся выстрел в Петрограде, эхо его отзовется в Москве".

Угроза была осуществлена. Утром 30 августа в здании Петроградской ЧК Леонид Канегиссер убил председателя ЧК М.С.Урицкого. Не успел Ф.Э.Дзержинский с группой чекистов доехать до Петрограда для расследования убийства Урицкого, как Фанни Каплан осуществила в тот же день вечером вторую угрозу — стреляла в Ленина и тяжело его ранила.

Как только заместителю председателя ВЧК Я.Х.Петерсу стало известно, что террористка находится в Замоскворецком военном комиссариате, он приказал немедленно доставить ее на Лубянку. По тихим ночным улицам две машины без остановок помчались к центру Москвы, к зданию ВЧК. Здесь их ждали нарком юстиции Д.Н.Курский, член коллегии этого же наркомата М.Ю.Козловский, секретарь ВЦИК В.А.Аванесов, Я.X.Потерс, Н.А.Скрыпник — заведующий отделом ВЧК. Позднее к ним присоединился В.Э. Кингисепп — член ВЦИК и член коллегии ВЧК. В течение четырех дней — 30, 31 августа, 1 и 2 сентября 1918 года — следователи и чекисты допросили более 40 свидетелей покушения.

Список свидетелей, прибывших в Военный Комиссариат Замоскворецкого района 30 августа 1918 года:

СПИСОК ЛИЦ, ПРИВЛЕЧЕННЫХ ПО СЛЕДСТВЕННОЮ ДЕЛУ Ф.Е.КАПЛАН:

На квартире Давида Савельевича и Анны Савельевны Пигит, где остановилась в Москве Каплан, чекисты долго не снимали засаду. Но никто по адресу арестованных не пришел. После расстрела Фанни Каплан и окончания следствия ВЧК сочло возможным освободить из-под ареста всех подозреваемых: Д.С.Пигит, А.С.Пигит, В.М.Тарасову, Ф.Н.Радзиловскую, В.Штальтерброт — эсеров, знавших Каплан по тюрьмам и каторге, встречавшихся с террористкой в Москве. Освобождены были Поповы и их знакомые: К.С.Московкина, домашняя портниха и подруга М.Г.Поповой; Н.С.Семичев — знакомый М.Г.Поповой; В.Д.Никишин — племянник Д.И.Семичева. Была освобождена М.С.Конциновская, квартировавшая у брата и сестры Пигит.

В следственном деле Ф.Е.Каплан было прошито и пронумеровано 124 листа, листы 52, 76, 102 повторены дважды; 1, 78 — по одному разу, листы дела 11, 84, 87, 94 — отсутствуют.

Каплан на Лубянке первым начал допрашивать Д.И.Курский. Он внимательно смотрел на женщину, сидевшую на стуле в напряженной позе. Она словно приготовилась к прыжку.

— Кто вы?

Молчание. Курский повторил вопрос. Арестованная нервно дернула плечом:

— Отвечать отказываюсь.

— Вы не хотите назвать свое имя? Причины?

— Отвечать отказываюсь.

— Где вы взяли оружие?

— Не имеет значения.

— Вам его кто-нибудь передал?

— Не скажу.

Каплан говорила короткими рублеными фразами. Ни одного лишнего слова. Кратковременное пребывание в камере помогло ей, видимо, собраться.

— С кем вы связаны? С какой организацией или группой?

Молчание… Курский повторил вопрос.

Каплан будто не слышала. Главное для нее — не выдать своих связей с партией, с членами Центрального Комитета.

— Отвечать не желаю.

Курский задал еще несколько вопросов. Каплан молчала.

К допросу террористки приступил Петерс. Каплан продолжала упорствовать.

— Кто ваши сообщники? С какой партией вы связаны? Кто руководил подготовкой покушения?

Террористка упорно молчала, а если и отвечала, то ответы были односложными и короткими: "Нет. Не окажу. Не знаю. Не желаю отвечать". Категорически отрицала даже то, что в ее портфеле нашли профсоюзный билет на имя Митропольской и железнодорожный билет до Томилино.

Чекист Илья Фридман, охранявший Каплан, вспоминал, что во время ее допроса заместителем председателя ВЧК Я.Х.Петерсом присутствовал председатель ВЦИК Я.М.Свердлов.