Секреты Советской Латвии

«Одним из главных направлений» партийное начальство считало, конечно же, «усиление интернационального и патриотического воспитания трудящихся». В этой связи принимались конкретные меры в плане «должного представительства проживающих в республике наций и народностей во всех звеньях общественно-политической структуры, формированию партийного и государственного аппарата».

Вот взять евреев, что составляют 95,6 % выехавших за рубеж. Так разве плохо живут? Вот, пожалуйста: «В республике хорошо известны такие руководители, как Герчиков И.З. — директор п/о “Дзинтарс”, член бюро Ленинского райкома партии г. Риги, Малкиель М. Г. — главный врач санатория “Яункемери”, член бюро Юрмальского ГК Компартии Латвии, кандидат медицинских наук, заслуженный врач Латвийской ССР... главный режиссер театра Русской драмы, народный артист Латвийской ССР Кац А.Ф.» Звание Народного артиста Латвийской ССР присвоено худруку камерного оркестра Госфилармонии Лифшицу Т.Б. Да что там: «Партийная прослойка среди еврейского населения республики составляет 12,2 %, тогда как в среднем среди всего населения республики коммунистов 6,8 %».

Действительно, такие данные стоило хранить тогда под грифом «секретно». Ведь это рушило сразу и антисемитские, и сионистские стереотипы! Точно так же, как, несмотря на наличие крупной латышской диаспоры на Западе, с 1977 по 1986 годы туда для воссоединения с семьями выехало всего 108 латышей, или 1,1 % эмигрантов. А сейчас какова их доля? Две трети, не менее.

Так или иначе, 25 лет назад из Латвии выехало всего 397 жителей, причем в капстраны 372, а в соцстраны — 25. Прирост эмиграции был значительным — 270 человек по сравнению с 1986 годом, причем «в основном, за счет изменений порядка выезда в Израиль (к любому отдаленному родственнику)».

1987 год ознаменовался политической эмиграцией — СССР позволил покинуть страну целым 8 семьям лиц, связанных с группой «Хельсинки-86», устроивших акции 14 июня и 23 августа в Риге у Памятника Свободы. Обратим внимание — над ними предварительно потрудились:

«Со всеми членами группы “Хельсинки-86” неоднократно проводились индивидуальные беседы и обсуждения в трудовых коллективах, об их антисоветской деятельности было широко рассказано в прессе, они были профилакти-рованы КГБ республики. Для оздоровления обстановки в республике препятствий к выезду националистически настроенных лиц за границу не было».

Характерно, что на Запад выпустили даже осужденного Линар-дса Грантинына. Посадили мастера по янтарю на 6 месяцев за уклонение от воинской обязанности. Интересно, что в архиве имеется справка о том, что его осуждение полностью обосновано. Автор — Анатолий Валерьянович Горбунов, будущий спикер парламента независимой Латвийской Республики! А тогда «всего лишь» секретарь ЦК КПЛ по идеологии. Что же до Л. Грантинына, то ныне он возглавляет самочинный «Народный трибунал», и по интернету грозит страшными карами отступникам латышской нацидеи.

А как носились в Центральном Комитете с латышской эмиграцией! В 1988 году к ним отправляли танцевальный ансамбль «Гауя», хор «Дзинтарс», труппу Театра Райниса.

«Одновременно предусматривается принять в республике прогрессивных деятелей культуры из эмигрантских кругов (писателей, художников, издателей и др.)... Намечается подобрать контингент слушателей курсов латышского языка, создаваемых при Латвийском государственном университете в 1 989 году, из латышей, проживающих за границей».

И лишь в конце цековского документа значится сухонькая при-писочка:

Эмиграционные настроения среди определенной части населения республики вызывают также еще имеющиеся случаи плохого снабжения продовольствием и товарами первой необходимости, трудности в обеспечении жильем, усиливающаяся пропагандистская деятельность западных радиостанций».

Да, времена меняются, однако номенклатура думает все так же.

Откроешь любой политологический доклад местных «аналитиков»,

и обязательно прочтешь про «мохнатую руку Москвы», которая-де во всем вредит латышскому народу, неустанно влезая во внутренние дела Латвии. Так, в 2012 году для острастки объявили «невъездными» в Латвию российских историков Александра Дюкова и Владимира Симиндея (организаторов историко-документальной выставки «Угнанное детство: судьбы детей, угнанных на территорию Латвии, 1943—1944 гг.») и представителей СМИ Модеста Колерова и Игоря Павловского. «Не то» они говорили и показывали про историю, современность и будущее ЛР. Теперь, надо думать, местное население осознает, что живет в лучшем из миров? А может, все-таки стоит сначала устранить «все еще имеющиеся случаи плохого снабжения» народа... деньгами! Благо, с товарами 1-й, 2-й, и даже 10-й необходимости все ныне ОК.

(По материалам Государственного архива Латвии. ¹⁵)

***

Но дошла перестройка и до самих рижских «ментов». Вспомним: с начала по вторую половину 80-х годов СССР трясло от показательных VIP-процессов. Дело Щелокова, дело Чурбанова, дело магазина «Океан» и «Елисеевского» гастронома, «хлопковое» узбекское дело. Расстрельные приговоры за экономические преступления партийно-советско-хозяйственной номенклатуры сыпались как из рога изобилия. Похожее дело разворачивалось — под прямым патронажем Москвы — ив Латвийской ССР.

Основным фигурантом должен был стать второй человек в МВД — полковник Владимир Канеп. Папку Секретного сектора Общего отдела ЦК КПД ¹⁶ открывает совершенно секретное сообщение Генерального прокурора СССР А.М. Рекункова — первому секретарю ЦК Компартии Латвии Б.К. Пуго. На календаре — стылое 3 февраля 1986 года. Материал под стать погоде:

«Установлено, что во время работы Канепа в УВД г. Риги имели место грубые нарушения законности и разного

рода извращения в работе с негласным аппаратом. Его доводы о непричастности к этим нарушениям опровергаются материалами следствия. Показания отдельных лиц о взяточничестве и других преступлениях Канепа, требуют дальнейшей тщательной проверки...»

Генпрокуратура СССР назначает республиканского прокурора Дзенитиса ответственным за «полное и всестороннее расследование дела в отношении Канепа В.В.», и подчеркивает — за ходом следствия «осуществляется контроль».

Владимир Вильгельмович Канеп к тому времени был, что называется, мужчиной в самом расцвете сил — 48 лет, 24 года партстажа, 23 года работы в милиции. Из рабочих — начинал монтажником на ВЭФе, в 63-м был принят опером БХСС Риги. Специализировался на борьбе с хищениями соцсобственности до 1977 года, когда стал замначальника ГУВД Риги. В 1983 году Канеп возглавил рижскую милицию.

Родина до поры, до времени, высоко ценила его ратный труд — орден «Знак Почета» в 1977 году, 6 медалей. В автобиографии Канеп особо выделяет «За отличную службу по охране общественного порядка» за 1982 год:

«Это награждение связано с задержанием особо опасных преступников. Кроме того, за раскрытие наиболее сложных и опасных преступных групп, неоднократно поощрялся приказом Министра МВД СССР».

В пояснительной записке на имя Бориса Пуго — тогдашнего босса латвийских коммунистов — В. Канеп повествует о «контроле за расследованием средств статьи 9-ой», то есть выплатам негласным сотрудникам милиции. В то время в Риге работала спецгруппа МВД СССР под руководством полковника Сванидзе. К Канепуон — субъективен: «Исключительно предвзято и тенденциозно осуществляет проверку в отношении моей служебной деятельности. Почти всем приглашенным к нему на беседу сотрудникам задавались вопросы, знают ли они что-либо компрометирующее меня».

Когда же разговор пошел в кабинете самого Канепа, то Сванидзе, увидав в секции три пачки импортных сигарет, «одну пачку рас-

крыл и начал курить, а две положил себе в карман». Затем проверяющий принял приглашение пообедать дома у Канепов, а также сувенир — «пишущую ручку-фонарик китайского производства». Дальше — больше: товарищ Сванидзе, уезжая из Риги, принимает уже два блока тех самых импортных сигарет. «Он поблагодарил и попросил газету, чтобы их завернуть. Стоимость этих сигарет т. Сванидзе не возместил».