Смерть, идущая по следу (интернет-версия)

— Упомянутый кадр № 9 из плёнки № 3 интересен нам и в силу других причин. Прежде всего, он весьма выразительно характеризует погоду, которая стояла в долине рек Лозьвы и Ауспия во время перехода группы Дятлова. Сами по себе температурные показатели без знания влажности воздуха и скорости ветра мало что могут сообщить о комфортности внешней среды. Зато ватник Тибо-Бриньоля, снятый с тела и заброшенный на рюкзак, ясно и притом однозначно свидетельствует о том, что никаких запредельных погодных катаклизмов тогда не было. Тибо снял ватную куртку («ватник»), набросил поверх свитера, не застёгивая, ветровку и спокойно зашагал по лыжне… И ему — нормально, он улыбается, позируя, фотографу. Никакого погодного кошмара ни в конце января, ни 1 февраля 1959 г. в тех местах не наблюдалось и упомянутая фотография является тому ярким подтверждением;

— И ещё одно очень важное наблюдение, которое — увы! — не сделали «исследователи» трагедии, таращившиеся полгода в выложенную Алексеем Владимировичем Коськиным фотоподборку. Мы знаем, что Николай Тибо-Бриньоль имел незарегистрированный финский нож (т. е. без номера и, скорее всего, самодельный). Кроме него «финки» имели Колеватов и Кривонищенко. В те времена криминалистическое понятие «ножа финского типа» было самым общим — под таковым понимался нож, имеющий лезвие с обушком (т. е. односторонне заточенное) и стопор для руки (гарду). На приведённой выше фотографии № 9 мы видим рукоять этого ножа и гарду. К гарде прикреплено простейшее приспособление наподобие крючка, которым нож подвешивался к карману. Нож не был приспособлен для скрытого ношения, он всё время оставался на виду, как и «финка» Кривонищенко, которую можно видеть на многих походных фотографиях Георгия.

Фрагмент снимка № 9 из фотоплёнки № 3. Изображение кликабельно, его можно рассмотреть с максимальным разрешением. При внимательном рассмотрении можно видеть на левом боку Николая Тибо-Бриньоля самодельный нож «финского» типа, подвешенный к карману самодельным приспособлением вроде крючка. На рукоять ножа и крючок указывают стрелочки. Можно видеть даже часть гарды (упора, предотвращающего соскальзывание руки на лезвие). Нож подвешен «под правую руку», что свидетельствует о том, что Тибо был правшой.

— Подвеска Николаем своего ножа на левом боку однозначно свидетельствует о том, что Тибо-Бриньоль был правшой. Поэтому нет ничего удивительного в том, что незадолго до гибели он спрятал свои шерстяные перчатки в правый карман меховой куртки, которая была в ту минуту на нём. Это естественное, внерассудочное для правши движение. Из факта нахождения обеих перчаток в правом кармане куртки некоторые исследователи пытались делать далеко идущие выводы о пребывании Тибо в бессознательном состоянии и его утеплении товарищами по походу после получения им фатальной травмы головы. Логика их рассуждений была примерно такова: если бы Тибо был в сознании и одевался сам, то непременно вытащил бы перчатки из кармана. Более очевидная мысль — что Николай сам снял перчатки и, скомкав, засунул в карман — светлые головы чудаков не посещала. Между тем, факт нахождения обеих перчаток в одном кармане, наводит на мысль, что Тибо торопливо засунул их в карман правой рукой, в то время как левая была занята чем-то таким, что Тибо не хотел выпускать из рук. Это мог быть фонарик, а мог быть — нож, в зависимости от того, как Николай оценивал степень грозившей ему опасности.

Ф о т о п л ё н к а № 4содержит 27 отснятых кадров и принадлежит она Рустему Слободину. Поход начинается с 13 кадра, т. е. первые 12 снимков содержат «допоходные» сюжеты. Примечательно, что среди этих «допоходных» кадров также, как и на плёнке № 2, можно видеть массовые мероприятия на природе с флагами, транспарантами и прочей атрибутий «комсомольско-воспитательной» работы. Пятый фотоснимок, «допоходный», является своеобразным шутливым портретом Игоря Дятлова — тот влез на гладкий ствол дерева и оглядывается через плечо, словно спрашивая: «ты успел меня сфотографировать?» Такой снимок мог сделать только человек, находившийся с Игорем Дятловым в очень хороших отношениях можно сказать, доверительных. Перед ним Дятлов позволял себе дурачиться и не боялся выглядеть глупо.

Фотоплёнка № 4, кадр № 5. Снимок не имеет отношения к походу, но очень интересен для нас, поскольку позволяет сделать вполне определённые выводы об отношениях между фотографом и Игорем Дятловым. Изображение кликабельно, его можно рассмотреть с бОльшим разрешением.

Участники похода появляются в 17 кадре (групповой непостановочный снимок в столовой, сделанный словно бы навскидку, незаметно для товарищей). Примечательны персоналии, собравшиеся за одним столом — Игорь Дятлов, Георгий Кривонищенко, Александр Колеватов и Семён Золотарёв (спиной к фотографу). Под «обрез» кадра попала Зина Колмогорова, тоже, кстати, любопытный момент!

Последующие кадры — 18-й, 19-й и 20-й — сделаны в посёлке 41-го квартала. Все они являются групповыми, постановочными. На первых двух позируют рабочие-лесозаготовители и участники похода присоединились к ним лишь на третьем снимке. Кто же попал в кадр? Юрий Юдин, Игорь Дятлов, Людмила Дубинина, Николай Тибо-Бриньоль, Александр Колеватов и Зина Колмогорова.

Снимок № 21, показывающий групповой привал на льду реки, предоставляет нам замечательную возможность установить принадлежность фотоплёнки. На фотографии изображена вся группа, кроме того человека, разумеется, который держит фотоаппарат. Итак, мы видим (слева направо): Золотарёв, Дорошенко, Колеватов (сидящий на рюкзаке внаклонку, с наброшенным, как обычно, капюшоном своей узнаваемой тёмной ветровки), Колмогорова, Дубинина, Кривонищенко, Тибо-Бриньоль, Дятлов. Получается, что фотоснимок сделал Рустем Слободин. Снимок не «постановочный», Золотарёв явно не позирует и, скорее всего, даже не знает, что владелец фотоаппарата фотографирует группу. А поэтому мы можем исключить предположение, согласно которому фотоаппарат принадлежит Золотарёву, который отдал его Слободину для того, чтобы тот сделал фотоснимок владельца. Отсюда с неизбежностью следует вывод, что «плёнка № 4» извлечена именно из фотоаппарата Рустема Слободина, а «плёнка № 2» — из фотоаппарата Золотарёва. И никак иначе.

Тот самый снимок № 21 из фотоплёнки № 4. Изображение кликабельно, его можно рассмотреть с бОльшим разрешением.

Фотография № 22 — крайне неудачная, нерезкая — изображает Тибо и Золотарёва, поменявшихся головными уборами. Фотоснимок сделан на льду Лозьвы, аналогичные кадры, сделанные буквально в те же самые секунды или минуты, мы видим на плёнке из фотоаппарата Кривонищенко (кадры 5–7 плёнки № 1) и фотоплёнке № 5 (кадры 15,16 и 17). Видимо, все участники похода были в тот момент расположены к общению и находились в отличном настроении. Все, кто желал, сделали в ту минуту фотографии, запечатлели, так сказать, мгновение. Т. о. у нас есть кадры с одним и тем же сюжетом, снятые почти одновременно на одном и том же месте, происходящие от трёх фотографов. Нет только аналогичных кадров, отснятых Золотарёвым. Это подкрепляет высказанное выше предположение, согласно которому Золотарёв в походе вообще не фотографировал (хотя и имел фотоаппарат, который всем демонстрировал).

На этом, фактически, содержательная информация на фотоплёнке № 4 исчерпывается. Оставшиеся фотоснимки неинформативны: снимок № 23 — обзорный, сделан вслед удаляющейся группе, фотографии №№ 24, 26 и 27 — бракованы, сделаны с сильной засветкой. Кадр под № 25 тоже частично засвечен, но на нём можно всё же увидеть снятого со спины лыжника. Это непостановочный, обезличенный и неинформативный для нас кадр.