Контрреволюционный заговор Имре Надя и его сообщников

Когда, в связи с подстрекательством группы, враги народной демократии зашевелились, они сочли, что настало время сделать непосредственные приготовления к захвату власти и прежде всего к разработке имренадевской правительственной программы.

В своем дневнике, конфискованном при аресте, Геза Лошонци написал, что ряд членов группы вечером 22 октября собрался в здании СЕВОС (Союз кооперативов). Лошонци записал следующее:

«Тема совещания: подготовка программной речи Имре Надя. Мы договорились о том, что встретимся в пятницу вечером у меня. Там будут также Донат и Харасти. До тех пор каждый подготовит свои тезисы, и мы вместе их обсудим».

Миклош Гимеш в своем показании подтвердил это: «Мы договорились, что о вопросах венгерской внешней политики буду писать я, а Геза Лошонци должен был написать материал о вопросах Отечественного Народного фронта».

Перед упомянутым совещанием в СЕВОС побывал и Ференц Донат, который сказал об этом следующее:

«22 октября 1956 года около 18 часов я прибыл в СЕВОС. Мне сообщили, что речь идет о подготовке экономической части новой правительственной программы, так как, вероятно, Имре Надь будет премьер-министром. Меня просили высказать мои соображения по аграрной части».

На другой день, 23 октября, на нелегальном совещании группы Имре Надь было решено относительно изменений в личном составе руководства.

Геза Лошонци в упомянутом дневнике пишет следующее:

«Утром 23 октября я по телефону позвонил Шандору Харасти, Ференцу Донату, Силарду Уйхеи, Имре Надю, Ференцу Яноши и попросил их прийти ко мне на квартиру для обсуждения создавшегося положения.

Около половины одиннадцатого все были в сборе. Все единодушно придерживались мнения, что и у нас обстановка вполне созрела для проведения нужных изменений. Правительство следует коренным образом реорганизовать.

Я подчеркивал, что нужно освободиться не только от коммунистов-сталинистов, но и от «беспартийных», спаянных со сталинистами. Согласно нашей договоренности, в Политбюро из числа наших следует ввести Имре Надя, Шандора Харасти, Ференца Доната, Золтана Санто, Гезу Лошонци. В ЦК помимо упомянутых, мы намеревались ввести Йожефа Силадьи, Йожефа Шуреца, Миклоша Вашархеи, Ласло Кардоша, Габора Танцоша, Йене Селла, Дьердя Лукача, Шандора Новобацки, Шандора Фекете, Миклоша Гимеша, Лайоша Конья, Дьюлу Хая, Шандора Эрдеи, Ференца Яноши, Ласлоне Райк.

Мы решили также, что следует незамедлительно сместить наиболее скомпрометировавших себя секретарей райкомов и обкомов, председателей советов.

Был краткий спор о том, следует ли Имре Надю стать премьер-министром или же первым секретарем партии. Надь считал, что он должен стать не первым секретарем, а премьер-министром. Таковым его помнит народ и желает, чтобы он вновь стал премьер-министром. С этим затем согласились и все остальные.

Мы решили, что будем считать достигнутую договоренность обязательной для каждого из нас. Будем действовать только в согласии с этим. Учитывая положение, будем встречаться ежедневно».

Отвечая на вопросы председателя, Ференц Яноши на судебном заседании 6 февраля показал о тайной сходке, состоявшейся в утренние часы 23 октября, следующее:

«Имре Надь упомянул, что Лошонци пригласил его и меня к себе на квартиру … Со сказанным в ходе беседы я согласился, включая и демонстрацию молодежи. Кроме этого, я в связи с кооптациями в Центральный Комитет внес предложение включить Шандора Харасти и Силарда Уйхеи. Далее, когда Геза Лошонци сказал мне, чтобы я записал внесенные предложения, я сделал это».

Несмотря на то, что и в ходе самого слушания дела совпадающие показания подтвердили, что Имре Надь хотел получить пост председателя венгерского правительства, поставил себе целью именно это, и по его инициативе члены его группы вели деятельность в этом направлении и организовали демонстрацию – сам Имре Надь пытался отрицать это и перед судом. На одном из февральских заседаний суда Имре Надь сказал следующее:

«Лошонци или кто-то другой, не знаю, кто, высказал, что было бы хорошо, если бы функцию первого секретаря партии взял на себя я. Я ответил на это, что никогда не стоял во главе руководства партии в качестве первого секретаря. Массы меня знали по периоду 1953 – 55 годов, как председателя Совета Министров. Не соответствует действительности утверждение, будто я сказал, что хочу стать председателем Совета Министров». Заявление Имре Надя было опровергнуто перед судом и показанием Миклоша Вашархеи.

«Начался разговор о том, какие перемены личного порядка следует предпринять. Были высказаны предложения относительно того, кому быть членами Политбюро, каких людей включить в Центральный Комитет… По этому вопросу почти все высказались, высказался и я, называл имена, вносил предложения. Среди предложенных фигурировало и мое имя, как будущего члена Центрального Комитета…

Речь зашла и о том, какую функцию взять на себя Имре Надю. На это Имре Надь сам сказал, что он охотнее берет на себя пост председателя Совета Министров, потому что его знают в стране по этой должности». Группа Имре Надя составила правительственную программу и список членов правительства в то время, когда Венгерская Народная Республика имела свое законное правительство. Она составила эти документы, чтобы свергнуть законное правительство и занять его место.

Целью этих совещаний было – как это явствует из документов – не изменение в составе руководства СТМ и партии, а захват этих ключевых позиций, получение возможности направлять руководство и таким образом изменить в корне характер этих организаций, а затем использовать их в своих интересах.

Организация демонстрации 23 октября

Пользуясь своими связями, перед 23 октября группа Имре Надя организовала в ряде вузов враждебные по своему характеру митинги. Из них выросла демонстрация 23 октября, прелюдия контрреволюционного мятежа.

Сторонники Имре Надя ездили из вуза в вуз, вели организационную деятельность, провозглашали подстрекательские националистические лозунги. Решающую роль сыграло собрание студентов Политехнического института 22 октября. Здесь под влиянием выступления Йожефа Силадьи было принято решение о демонстрации.

Защитник йожефа Силадьи задал вопрос своему подзащитному:

«Защитник: 22 октября, выступая в Политехническом институте, подчеркнули ли вы, что выступаете как доверенное лицо Имре Надя?

Силадьи: По моему, такая постановка вопроса неправильна. Я выступил два раза. В моем первом выступлении я сказал, что Имре Надь должен стать председателем Совета Министров; был дан рецепт, что нужно сделать: с Имре Надем к власти!

В дискуссии шла речь и о том, быть ли демонстрации, или нет. Ректор Чолноки высказался за то, чтобы не было. Это дало мне повод опять попросить слова. Я говорил минуту или две и сказал: мое мнение, чтобы была демонстрация. Много говорилось и о том, чтобы студенты отнесли свои требования к Имре Надю. Вторая мысль моего выступления заключалась в том, что это не имеет никакого смысла, ведь Имре Надь не у власти, поэтому свои требования они пусть не несут Имре Надю, а идут завтра на демонстрацию. Между прочим, я хорошо знаком с Имре Надем, – вот примерно как я сказал».

Пал Сербии, адъюнкт Политехнического института, сказал в своем свидетельском показании о выступлении Силадьи следующее:

«Йожеф Силадьи внес перелом в ход собрания. Он приветствовал инициативу студентов, заявил, что присоединяется к ней. В последнее время, сказал он, он слушает Лондон, Париж, Белград, откуда обычно передают весьма достоверные, реальные сведения, и эти передачи более соответствуют действительности, чем радиопередачи народно-демократических стран. В демагогическом тоне он говорил еще о многих вещах, кричал и бесновался. Речь его была резко антисоветской». Отрывок из дневника Гезы Лошонци:

«Во вторник утром встреча между революционной молодежью и группой Надя. Группа также считала, что демонстрация должна состояться».