Арсенал-Коллекция 2013 № 10 (16)

Американские солдаты во время обыска одного из дворцов Саддама Хусейна, 7 апреля 2003 г.

Американский сапер проводит разминирование, Суннитский треугольник, первая половина 2004 г.

Захват американскими спецслужбами бывшего президента Ирака Саддама Хуссейна не оказал никакого влияния на рост повстанческого движения в Ираке. На снимке иракский переводчик Самир из американской "Task force 121", специальной команды созданной для поимки беглых иракских лидеров

4. Оккупация и постоянная напряженность в стране создали благоприятную почву для появления в Ираке международных террористических организаций, прежде всего Аль-Каиды. Как отметил О. Валецкий, партизанскую войну в Ираке развязали сторонники исламского фундаментализма, а инициатива ее начала была положена Аль-Каидой, которая смогла внедрить в Ирак большое число членов фундаменталистских организаций из других исламских стран и начать в среде суннитских мусульман исламскую революцию [8, с. 121]. Уже в начале июня 2003 года в Ираке впервые было упомянуто имя Усамы бин-Ладена и о его причастности к активности иракских повстанцев [13, с.252]. Вдобавок, религиозный фундаментализм ожесточенных иракских суннитов активно раздувался другими арабскими странами, прежде всего Саудовской Аравией (официальной религией которой является ваххабизм) и Иорданией. Вместе с местными радикальными исламистскими группировками, прибывшие в Ирак экстремисты образовали в стране густую подпольную сеть и развернули террористическую деятельность.

5. Расформирование оккупационной администрацией старой иракской армии (численностью более 400 000 человек), которую, в принципе, можно было бы использовать для поддержания гражданского порядка и безопасности в стране. Вместо этого, десятки тысяч способных носить оружие мужчин были фактически выброшены на улицу, что в условиях крушения прежнего уклада жизни, безработицы, бесперспективности и царившего вокруг беззакония привлекло многих из них на сторону радикальных исламистских группировок.

6. Наличие в руках населения огромного количества оружия. В самом начале кампании американцы были буквально потрясены тем, насколько насыщенным оказалось иракское общество автоматами АК-47, которые "отчасти были национальным символом" [2, р.35]. Как отметил военный корреспондент журнала "Тайм" А. Перри: "Для иракца ходить с АК все равно, что для техасца носить пистолет" [11, с.322]. Более того, после того как прежняя иракская армия и полиция были распущены, многие из их членов уходя "на гражданку" прихватили с собой оружие. Вдобавок, в период анархии после свержения Хусейна многочисленные иракские военные склады были разграблены, при этом в руки населения попало не только стрелковое оружие, но и взрывчатка. Как следствие, наличие множества вооруженных гражданских в зоне боевых действий неизбежно должно было приводить к конфликтам между американскими солдатами и иракцами. Попытки разоружения иракского общества, конфискация и изъятие оружия, неизбежно приводили к конфликтам даже с теми иракцами, которые и не помышляли о переходе на сторону сопротивления.

7. Согласно американской доктрине по борьбе с повстанческим движением FM 3-07 "военные операции должны дополняться политическими, социальными и экономическими реформами" [2, р.38]. Однако как раз с этим случилась большая проблема. Война разрушила экономические механизмы и системы жизнеобеспечения иракского общества, а восстановление их столкнулось со значительными трудностями. В результате страна погрузилась в социально-экономический хаос, а жизненный уровень населения, и так не слишком высокий, сильно упал.

Американский патруль на одном из шоссе в Ираке

Боец 82-й воздушно-десантной дивизии на боевом посту

Интересно, что на просторах бывшего СССР, в "лучших традициях" стереотипов "Холодной войны" очень любят трактовать развернувшуюся в Ираке партизанскую войну не иначе как "всенародным сопротивлением иракского народа американским оккупантам". Таков, например, дух уже цитированной нами работы украинского военного аналитика А. Маначинского. Однако подобный подход, во-первых, никак не отражает всей сложности картины, во-вторых, полностью игнорирует ближневосточные арабские традиции и реалии Ирака, и, в-третьих, демонстрирует весьма слабую компетентность продвигающих его авторов в понимании этих самых реалий. "Сводить все к борьбе "повстанцев" с "оккупантами" глупо и недобросовестно, хотя кому-то и невозможно переменить годами пропагандируемые идеи" [8, с. 122].

Стоит также отметить, что поначалу американцы считали, что партизанскую деятельность против них ведут лишь небольшие группы саддамовских лоялистов, а сам Саддам Хусейн является едва ли не главным руководителем сопротивления. Классическая ошибка. Ведь по большому счету, после падения своего режима Саддама Хусейн оказался "на свалке истории" - более никакого влияния на свой бывший народ он не оказывал. Поимка Хусейна 13 декабря 2003 года (операция "Красная заря") никак не отразилась на иракском сопротивлении - в этом плане иллюзии американцев развеялись довольно быстро. Только потом всем стало ясно, что единого подпольного центра в Ираке не существовало, а Хусейн не оказывал на повстанцев ни малейшего влияния. Как впоследствии оказалось, в стране насчитывалось несколько десятков различных подпольных организаций и групп, разной численности и часто изолированных друг от друга, вступивших на путь активной вооруженной борьбы против оккупантов.

За первые четыре месяца после падения Багдада в Ираке было отмечено около 200 серьезных нападений на оккупационные войска, большинство из которых произошли в районе Багдада и так называемого "Суннитского треугольника". По началу эффект этих атак был минимален, однако затем потери Коалиции начали расти. Если первое время большинство влиятельных фигур в американском лагере не обращали на все это никакого внимания, то уже в июле 2003 года серьезный американский военный аналитик полковник Д. Хэкуорт (который еще за десять месяцев до начала кампании пророчески предсказал все трудности, с которыми американцам предстоит столкнуться в Ираке) прямо написал: "...мы увязли в классической первой фазе партизанской войны. С каждым днем Ирак становится все более опасным местом, и ситуация будет усугубляться до тех пор, пока наши военачальники не поймут противника и природу... партизанской войны... Уже не первый раз мне приходится скрещивать шпаги с Рамсфельдом (министр обороны США - Р.П.) по поводу его оценки наземных операций в Ираке - мне кажется, что он и его главные советники в Пентагоне знают о них слишком мало" [11, с.351].

Иракские повстанцы

Центр Фаллуджи до войны, кипит жизнью

Применяемые иракскими боевиками тактика и методы не являлись чем-то из ряда вон выходящим. Все начиналось с банальных обстрелов коалиционных войск, не приносящих особого вреда, но затем партизаны перешли на организацию засад. Затем, с середины 2003 года отмечается проведение боевиками хорошо спланированных и организованных нападений [1, р.176]. Атаки террористов-смертников, засады, диверсии на нефтепроводах и путях сообщений, широкое применение мин и самодельных взрывных устройств (СВУ; англ. Improvised explosive device - I ED), обстрелы авиационных целей из переносных зенитных комплексов, огонь снайперов, убийства коллаборационистов - все это давно уже знакомо по опыту конфликтов на Ближнем Востоке и в других регионах во второй половине XX века. При этом наибольший эффект при минимальных затратах дает использование СВУ. Такие бомбы закладываются вдоль дорог и в действие приводятся дистанционно, во время следования колонны. Конкретно в Ираке широкое применение СВУ берет начало с конца 2003 - начала 2004 годов. Один из участников сопротивления вспоминал: "Мы узнавали, по какой дороге собираются проехать американцы и устанавливали на ней несколько СВУ, сделанных из артиллерийских снарядов или ракет от истребителей "Мираж". Один из нас все время оставался в этом районе, и когда танк въезжал в "зону смерти", приводил в действие взрывчатку, после чего уходил" [14].