Хедлайнеры

Вскоре выяснилось, что в Объединенные Арабские Эмираты Марина попала в середине 90-х – по контракту, который заключил с ней местный клуб. “В Кургане мне не хватало адреналина, – Черкунова пила коктейль “Long Beach” и вспоминала о периоде, когда ее “потянуло на острые ощущения”. – Я не умею сидеть на одном месте, мне хотелось движения… Восток был для меня закрытой и малоизвестной территорией. Это было жутко любопытно. И интересно попробовать себя”.

Со слов Макса, они познакомились в Дубаи, где Марина пела Гершвина и жесткие атональные блюзы. Фадеев впечатлился экспрессивной манерой пения Черкуновой и предложил поработать вместе.

…Я поблагодарил Марину за эмоциональный рассказ. Мне стало понятно, что первоначальный акцент в пиар-кампании будет сделан на экзотику. Вскоре пресс-релиз Total был готов, концептуально стилизованный под сказку про “Тысячу и одну ночь”.

Начало манифеста выглядело лирически: “Пророкам в нашем отечестве всегда нелегко. История создания Total напоминает арабскую сказку, рассказанную в Европе, где есть ароматы дивных благовоний и экзотическая сексуальность, зажигательная музыка Востока и английский сплин, преодоление трудностей и опасностей, движение по восходящей спирали и внезапные повороты судьбы, ряд загадочных и почти фантастических совпадений. Итак…

Путешествуя по Ближнему Востоку, продюсер Максим Фадеев в одном из клубов Дубаи встретил светловолосую девушку с серыми глазами, поразившую его своей неземной энергетикой. „На сцене она переставала быть человеком, – вспоминает Макс. – Я не знаю, кем она была в тот момент. Она словно улетала в другой мир. И это завораживало“”.

Рассылая по электронной почте “Тысячу и одну ночь” (так я называл пресс-релиз Total), мы надеялись, что журналисты обратят на него внимание. Но я сильно недооценил флегматичность российской прессы. В течение года я прочитал в нескольких десятках изданий огромные фрагменты пресс-релиза, подписанные фамилиями штатных журналистов. С одной стороны, было приятно, что текст оказался столь востребованным. С другой стороны – за державу, конечно, обидно. Не любят в ней люди работать…

В СМИ первые новости про Total были выстроены исключительно вокруг знакомства Фадеева и Черкуновой. Заголовки статей носили преимущественно светский характер: “Тоталитарный роман”, “Тотальный мираж”, “Тотальный успех”, “Макс и девушки нежного возраста”.

Последний заголовок был мне особенно дорог. Дело в том, что, несмотря на стройное спортивное телосложение и искрящиеся молодые глаза, у Марины была взрослая дочь Настя. Прессе знать об этом было не обязательно. На съемках клипа “Не гони” фотографу Наде Лебедевой удалось сделать несколько снимков, на которых Черкунова выглядела чуть ли не двадцатилетней. Никакого фотошопа – просто дневной свет удачно падал на лицо артистки. Так дальше с этой фотосессией мы и работали.

На стартовой стадии раскрутки Тotal был еще один характерный эпизод, о котором имеет смысл сегодня вспомнить. Незадолго до знакомства с Черкуновой я впервые посетил Дубаи. Так получилось, что мне там (в отличие от последующих визитов) не очень понравилось. Исходя из такого “бесспорного” эмоционального посыла, я убедил Марину и Макса в том, что Эмираты – это лажа. И поэтому они познакомились не там, а в Пакистане – мол, звучит круче и солиднее. По-видимому, говорил я красноречиво – певица и продюсер согласились на эту версию без особого сопротивления.

В первых интервью эта географическая история из уст Фадеева так и звучала. До тех пор, пока не выяснилось, что по законам Пакистана незамужнюю Марину не могли устроить там на работу. Освещение ее семейного положения никоим образом не входило в наши планы – поэтому в последующих интервью Пакистан спешным образом был вновь переделан на Дубаи. Так в нашей папке с публикациями про Total осталась легкая путаница в показаниях cвидетелей…

В декабре 2000 года Тotal принял участие в юбилейной акции “Cosmopolitan” – с размахом и роскошью журнал отмечал в Манеже собственное пятилетие. В один из дней было запланировано выступление нескольких артистов, среди которых был и Total. Любопытно, что на “разогреве” у новичков выступала жутко модная в том сезоне Чичерина…

К дебютному появлению перед публикой готовились ответственно. Репетировали ежедневно – даже не хватило времени принять участие в ежегодной вечеринке журнала “ОМ”.

В Манеже Total исполнил несколько композиций: “Ну, здравствуй”, “Камасутра”, “Тоска”, “Не гони” и “Дискотека”. Пластика и энергия Марины, демонстрировавшей прямо-таки акробатические трюки, чуть не подожгли стены бывших царских конюшен. Бешеная энергетика и неподдельный драйв, создаваемый гитаристом Геной Гаевым и мощной ритм-секцией, отметали всякие сомнения в том, что Total – это действительно новое слово в музыкальной культуре. Психоделический треск винила Ани Корниловой, яростно читавшей рэп в песне “Ну, здравствуй”, усиливал сюрреалистичность акции, проходившей в ста метрах от Кремля.

Это выступление продемонстрировало своеобразие и космополитичность Total: “русская группа с нерусским звучанием”. Как сказал один из музыкальных критиков, “если бы рядом лежал хворост, он бы запылал”.

Концертный саунд Total отличался небывалой плотностью и оказался почти неотличим от студийного. Журналисты долго не могли поверить, что отечественная рок-группа может создавать такую стену звука на ординарной аппаратуре. Первой в это поверила фирма “Real Records”, заключившая с Total контракт на выпуск дебютного альбома.

“В феврале у Total выйдет пластинка, которая ознаменует появление в России новой музыки, – говорил Фадеев в интервью. – Козырев уже сдался. Это довольно благородное занятие – поднять наш уровень восприятия до европейского”.

Спустя месяц у группы состоялся первый сольный концерт, совмещенный с презентацией клипа “Камасутра”. Это был отличный информационный повод, позволявший нам проникнуть в Большую Прессу. Анонсируя это мероприятие, “Комсомольская правда” включила клубный дебют Total в три основных события месяца – аккурат между приездом No Smoking Orchestra Кустурицы и очередным юбилейным концертом Кости Никольского.