Музей д'Орсе Париж

От академизма до импрессионизма

Александр Кабанель, яркий и чрезвычайно популярный в свое время представитель академической живописи, являлся любимым художником Наполеона III. Полотно «Рождение Венеры» впервые было представлено на обозрение публики на парижском Салоне 1863.

Прекрасная Венера (в греческой мифологии — Афродита), согласно легенде, была рождена из морской пены. Она предстает очарованному зрителю раскинувшейся на волнах, мягко качающих ее тело, нежащееся в ласковых лучах солнца. При бесподобной роскоши форм оно кажется невесомым, ведь богиня покоится на морской воде, нисколько не погружаясь в нее, а словно скользя по поверхности. Ее можно принять за мираж, возникший перед изумленным взором морехода. Томная, чувственная поза, влекущий взгляд, мраморная белизна нежнейшей кожи — такова богиня любви в представлении людей середины XIX столетия. Любовь и красота, которые олицетворяет собой эта в прямом и переносном смысле божественная женщина, окрашены сексуальной страстностью.

Мифологическая канва стала допустимым моралью времени поводом для изображения влекущего обнаженного тела. Художник хорошо знал интересы публики. Манящая женщина, виртуозно написанная почти во всю ширину двухметрового холста, никого не могла оставить равнодушным. «Рождение Венеры» имело огромный успех и стало украшением выставки, картину тут же приобрел император, а «божественная» природа героини так и осталась оправданием любованию этой бесстыдной красотой.

В данном полотне художник обратился к великой поэме Данте Алигьери «Божественная комедия». Александр Кабанель выбрал достаточно популярный сюжет из V песни «Ада» о смерти двух несчастных любовников, заколотых ревнивым мужем Франчески, которому Паоло приходился родным братом. «Любовь сжигает нежные сердца», — говорил Данте. Иногда она дается слишком высокой ценой. Трагедия произошла во время первого робкого поцелуя, который Паоло сорвал с губ красавицы, когда они вместе читали рыцарский роман.

Многие художники давали свое истолкование этого сюжета. Кабанель обратился к его развязке, когда поцелуй замер на устах, глаза навсегда закрылись, а из бессильно повисших рук героини выпал роман о любви рыцаря Ланселота и королевы Джиневьеры, так и не дочитанный ими. Бледные лица хорошо освещены, они привлекают внимание зрителя к безвременно погибшей красоте и молодости. Фигура ревнивца, заколовшего брата и жену, наполовину скрыта тяжелой драпировкой, лицо живописец оставляет в полутени, тем самым давая почувствовать черноту мыслей героя. Он, уродливый от рождения, нелюбимый женой, пристально смотрит на своих жертв, навечно оставшихся прекрасными и соединившими души для скитаний в аду. Его напряженный взгляд, следивший за зарождавшейся любовью, словно не оставляет их и после смерти.

Эжен Делакруа по праву считается главой французского романтизма. Долго не признававшийся официальными художественными кругами, свято чтившими традиции академической школы, он творил новое искусство, став кумиром для молодых живописцев.

Яркие краски Делакруа черпал из впечатлений от путешествий по Северной Африке, где наблюдал поражавшие воображение сцены охоты на диких зверей. Художнику замечательно удавались сложные ракурсы, он мастерски компоновал фигуры на плоскости, выбирая наиболее экспрессивные и динамичные схемы.

Отчаянная борьба животного и хладнокровно-жестокие, четко выверенные действия охотников, ужас обезумевшей, вставшей на дыбы лошади, готовой сбросить своего седока, его опасное положение, требующее огромных усилий — усидеть на коне и поразить разъяренного тигра, — этот чисто романтический накал страстей, характерный для искусства Делакруа, будоражит чувства зрителей.

Гюстав Доре — замечательный живописец французского романтизма и гениальный иллюстратор, создавший непревзойденные циклы произведений ко многим творениям мировой литературы. Величайший художник, не получивший профессионального образования, начал рисовать в раннем детстве и покорил Париж в пятнадцать лет.

Мистический сюжет полотна «Энигма», само название которого погружает зрителя в зыбкую тайну, навеян событиями Франко-прусской войны (1870–1871). Потерянные жизни, разрушенные судьбы тысяч людей… Эти трагические последствия политических споров двух держав, провоцировавшие депрессивно-эсхатологические (связанные с представлениями о конце света, искуплении, загробной жизни и судьбе Вселенной) настроения в обществе, нашли свое выражение в творчестве Доре. Действие картины происходит на холме — недавнем поле боя, хранящем свои трофеи — убитые тела. Над ними на фоне клубящегося дыма поднимаются фигуры Сфинкса и крылатой женщины, охватившей рукой его голову. Кто она и какую связь имеет с горящим разоренным городом? Какую тайну охраняет Сфинкс? Загадал ли он свою загадку или, напротив, женщина ждет его ответа на некий важный вопрос — зрителю остается лишь догадываться. Смысл разговора персонажей художник оставляет неясным.

Камиль Коро был близок с пейзажистами барбизонской школы, писавшими родную французскую природу. В нее был влюблен и Коро. В его творчестве переплелись реалистические искания и чувственное восприятие действительности. Имея, по собственному выражению, «живую страсть к природе и расположение следовать ей с такой настойчивостью, которую ничто не может ослабить», он старался правдиво воспроизводить ландшафты. При этом всегда прислушивался к ощущению, которое вызывало в душе увиденное, и переносил его на холсты, наделенные особым лирическим настроением. «Прекрасное в искусстве — это истина, слитая с впечатлением, которое вы получили при созерцании природы», — писал Коро.

Работая над изображением того или иного мотива, художник сначала старался его прочувствовать и только после этого приступал к краскам. Главным в живописи он считал соотношение форм и сочетание тонов. На полотне «Утро. Танец нимф» очевидно тщательно выверенное гармоничное сочетание темных масс листвы и просветов между ними, задающее спокойный ритм композиции. Отголоском классической традиции кажется танец мифических существ, выражающий радость бытия. Изящные фигурки оживляют пейзаж, в их легких движениях среди луговых трав и тенистых деревьев, окутанных тончайшей дымкой, отражается мечта об утраченном Золотом веке — созвучии человека с окружающим миром.

Жан-Франсуа Милле связан с барбизонской школой живописи: покинув Париж в 1848, он поселился в деревушке Барбизон. Художник писал сельские пейзажи, одухотворенные трудом человека. Еще ребенком он сам работал в поле, поэтому повседневная жизнь крестьян была ему не только хорошо знакома, но и бесконечно дорога. Милле не выбирал иных мотивов, он писал: «Так как я никогда в жизни не видел ничего другого, кроме полей, я стараюсь говорить, как могу, о том, что я видел и испытал, когда я в них работал».