Янгель. Уроки и наследие

В действительности все ровно наоборот. Моменты официального признания и чествования с вручением наград, вершащие победную реализацию задуманного, тонут в повседневной изнурительной, порой рутинной работе, в процессе которой не только выдвигаются идеи, решаются принципиально новые технические проблемы, рождаются неизвестные до того конструкции и многое другое, что сопутствует творческой деятельности крупного инженера, внедряющего научные и технические идеи века, но и осуществляется постоянная администраторская и организаторская деятельность со всеми вытекающими последствиями, связанными с функционированием крупного коллектива. Несмотря на огромный авторитет М.К. Янгеля не только в кругах полигонных военных специалистов, но и у высшего руководства в лице Главнокомандующих ракетными войсками М.И. Неделина и Н.И. Крылова, главный военный заказчик в лице министра обороны СССР А.И. Гречко не был сторонником и не поддерживал перспективные начинания днепропетровского Главного. И это все на фоне постоянной сложной обстановки, в которой приходилось отстаивать новые направления: непрекращающаяся неравная борьба за заказы с основными конкурентами С.П. Королевым и особенно В.Н. Челомеем, имевшим и после "хрущевского" периода весомую поддержку в лице А.И. Гречко.

Бескомпромиссность в противостоянии с теми, кто не разделял взгляды М.К. Янгеля на развитие ракетной техники, носила порой очень резкий характер и не раз вынуждала идти на крайние меры, добиваясь отстранения от занимаемых должностей ставших тормозом руководителей смежных организаций и осуществлять перестановки в собственном конструкторском бюро.

Сослуживцы всегда видели подтянутого, спортивного сложения Главного с неизменной чисто янгелевской улыбкой, ставшей (как и улыбка Джоконды) хрестоматийной в кругах тех, с кем приходилось общаться. И только наметившаяся сутулость могла для наблюдательного глаза сказать о той тяжелой повседневной работе, скрытой от глаз сослуживцев. А ведь в конструкторском бюро никто практически не знал, какой "букет" недугов — прямое следствие трудного детства и суровых лет военного и послевоенного времени, мучил Михаила Кузьмича.

Пять инфарктов за днепропетровский период жизни М.К. Янгеля — такова цена подвижнического труда на ниве ракетной техники. Несомненно, болезни Главного усугублялись обстоятельствами личной бытовой неустроенности, связанной с кардинальным изменением места работы.

Семья не захотела расстаться со столичным образом жизни и переехать по месту работы ее главы, оставшись в Москве. В результате — существование без близких, на правах командированного в бесконечных переездах по треугольнику Днепропетровск-Москва-Полигон. Жена руководителя такого масштаба должна быть не только спутником, но и помощником, делить ежедневно "тяготы быстро текущей жизни", а может и раствориться в ней. История знает много таких примеров самопожертвования.

Все это создавало человеку, казалось, облеченному высшим государственным доверием, атмосферу постоянного нервного напряжения, обстановку одиночества, практически без дома и комфорта. Создав огромный работоспособный дружный творческий коллектив, оставаясь его признанным глубокопочитаемым лидером, Главный конструктор оставался практически одиноким. Заканчивая поздним вечером напряженный изнурительный рабочий день, сослуживцы отправлялись к своим домашним очагам, а он — в неуютную "холостяцкую" гостиничную квартиру.

Уезжая на новое место работы, обещал наладить дело, подготовить смену и вернуться через несколько лет. Срок пребывания пришлось продлить в связи с важнейшей государственной задачей — созданием первой межконтинентальной баллистической ракеты на высококипящих компонентах топлива — Р-16. Трагедия на полигоне находит резонанс в семье. Снова приходится отложить возвращение домой. Он должен довести дело до конца. Не выполнено уже не первое обещание. Впереди же новые идеи, новые задачи, на основе которых должен быть создан мощный ракетно-ядерный щит страны для обеспечения мира на планете в сложные шестидесятые годы. И возвращение в Москву так и не состоится. Интересы Государства для М.К. Янгеля всегда были выше любых других.

Смелый и решительный в претворении принятого решения, бескомпромиссный в сложных жизненных коллизиях, не терявший чувства высокого человеческого достоинства на любом уровне, он был, как это не может показаться странным, слабым, по отношению к себе, не мог во внеслужебной обстановке порой справится с собой и в этом была его трагедия. В результате психологический надлом со всеми вытекающими последствиями и прежде всего, потеря сна. Без "стимуляторов" не обойтись, появилась тяга к "коньячным разгрузкам". И как следствие, неконтролируемые поступки. "Аборигены" конструкторского бюро и сегодня помнят знаменитые "пирожковые разборки", когда Главный конструктор ловил в коридоре молодежь, поедавшую в рабочие утренние часы продававшиеся тут же пирожки и бутерброды, и учинял нарушителям трудовой дисциплины публичные разносы. По форме вроде бы все было правильно. Сотрудники же реагировали на это своеобразно. Улыбаясь, они комментировали: "не царское" это дело.

Были и другого характера подобные "не царские" акции. Так, однажды Михаил Кузьмич назначил совещание в нерабочую субботу и, проходя мимо раздевалки, увидел в ней всего лишь одно пальто. Оно, как выяснилось потом, принадлежало рядовому инженеру. Остальные все были рангами повыше, а посему разделись, где посчитали удобней. Войдя в приемную, он первым делом спросил у секретаря:

— Что, еще никто не пришел?

Получив ответ, что его уже ждут, Главный вошел в кабинет. И когда увидел всех сидящими за столом заседаний, вдруг взорвался:

— А где вы разделись? На вешалке только одно пальто. Что, все остальные предпочли кабинеты? Только у Главного есть эта небольшая привилегия. Остальные должны пользоваться раздевалкой. Прошу об этом помнить.

Конечно, все почувствовали себя в этой ситуации крайне некомфортно. Но, надо сказать, что слишком велико было уважение сотрудников к своему Главному, слишком велик был его авторитет. Поэтому они с должным пониманием относились к появившимся подобного рода проявлениям неуравновешенности своего руководителя. Прекрасно осознавая насколько непростая у него жизнь, и как он предан своему делу, как мудро ведет коллектив от успеха к успеху, они даже во многом сочувственно воспринимали подобные инциденты и посему не держали ни "дули в кармане", ни "камня за пазухой". Не все было спокойно на "Олимпе". Поводов находилось предостаточно и, в первую очередь, связанных с выбором основного направления работ. Потерпев неудачу в попытке создания носителей для большого космоса, Главный все внимание сосредотачивает на боевой жидкостной ракетной тематике. В то же время в коллективе возникают сильные тенденции, направленные на развитие новых направлений, связанных с проектированием малых спутников Земли и созданием твердотопливных двигателей. В этой связи в структуре конструкторского бюро происходят преобразования, связанные с организацией новых подразделений. Обстоятельства требуют произвести и кадровые перестановки. Забота о преемственности в деятельности конструкторского бюро требует выдвижения перспективных молодых заместителей.

Оценивая сложившуюся обстановку и пытаясь не допустить возникновения конфликтных ситуаций в разговоре с директором завода А.М. Макаровым, Михаил Кузьмич откровенно заявляет:

— Зачем они — рвутся в бой? Я уже больной человек, и сейчас, как никогда раньше, мне крайне необходимы верные помощники и товарищи, которые смогли бы достойно продолжить мое дело.

Прекрасно осознаю свои недостатки в этой ситуации, не могу смириться, когда бьют лежачего. Что им еще надо?

Между тем стычки между лидерами принимают тот уровень, который может обернуться против конструкторского бюро.

— В партком, — вспоминает бывший в то время его первым секретарем В.М. Михайлов, — стали поступать тревожные сигналы: становится невозможно работать, не успеет Главный, приняв решение, уехать в командировку, как они отменяются. Это создавало крайнюю нервозность во взаимоотношениях в среде руководителей подразделений. И высказывались настойчивые предложения: