Уоррен Баффет. Лучший инвестор мира

В наши дни Мангер называет Associated Retail Stores, родительскую компанию Cotton Shops, не иначе как «дешевой мелочью»¹². И он, и Баффет заинтересовались магазинами третьего эшелона, продававшимися по цене четвертого. Associated владела восьмьюдесятью магазинами с объемом продаж 44 миллиона долларов и прибылью около двух миллионов долларов в год. Шестидесятитрехлетний хозяин компании Бенджамин Рознер владел сетью магазинов-дискаунтеров, расположенных в не самых благополучных пригородах Чикаго, Баффало, Нью-Йорка и Гэри. Сеть использовала для своих магазинов несколько названий, в частности Fashion Outlet, Gaytime и York. Иногда Рознер открывал в одном районе несколько магазинов с одним и тем же ассортиментом, но под разными названиями. Они различались по размерам — самый маленький магазин был размером со скромную квартиру в Нью-Йорке, а самый большой — размером с пригородный дом. Рознер держал накладные расходы на минимальном уровне и торговал только за наличные. Управление этими магазинами требовало нестандартных навыков. Например, менеджер магазина в Чикаго, расположенного на Милуоки-авеню, большая и решительная женщина, «дула в свисток каждый раз, когда в магазин заходил человек, похожий на воришку». Все сотрудники бросали свои дела и начинали наблюдать за посетителем. Она знала в лицо практически всех воришек города, и уровень потерь из-за краж в ее магазине был куда меньше, чем можно было ожидать от неблагополучного района²⁰⁷.

Бен Рознер, родившийся в 1904 году в семье иммигрантов из Австро-Венгрии, вылетел из школы в четвертом классе. В 1931 году, в самый разгар Великой депрессии, он открыл небольшой магазинчик на севере Чикаго. Его капитал составлял 3200 долларов. Вместе с партнером по имени Лео Симон он начал торговать платьями по 2,88 доллара¹³. Симон умер в середине 1960-х годов, но Рознер продолжал платить его вдове Айе Симон (дочери издателя-магната Мозеса Анненберга) зарплату Лео в обмен на номинальную работу — подписку чеков на арендные платежи по восьмидесяти магазинам.

«Это продолжалось около шести месяцев, а затем она начала жаловаться, критиковать и давать беспристрастные оценки. И это в конце концов надоело Бену. Она была по-настоящему испорченной женщиной. Бен же был человеком с принципами. По его собственным словам, он мог сражаться с кем угодно, кроме своих партнеров. С его точки зрения, она перестала быть его партнером. Поэтому он решил положить этой ситуации конец.

Он решил наказать ее. Он планировал продать мне весь бизнес по бросовой цене, несмотря на то что владел половиной. Ему казалось, что таким образом он преподаст зарвавшейся дамочке неплохой урок. Как только мы встретились с ним, он рассказал мне эту историю, и я быстро ухватил ее суть».

Баффету уже доводилось общаться с людьми, которые убеждали себя, что им будет лучше, если они с чем-то расстанутся. Он знал, что таким людям лучше не мешать. «Сначала он рассказывает о компании, которую выстраивал всю свою жизнь, а затем о том, что просто сходит с ума из-за того, что не может вынести вдову своего партнера. Он находится в полном раздрае. Чарли решает присоединиться к нашему разговору. Примерно через полчаса Бен вскакивает со своего места, а затем говорит: “Мне сказали, что ты самый быстрый стрелок на всем Западе! Решайся!”, а я ответил: “Я приму решение до конца дня”».

Баффету был нужен хороший менеджер, однако Рознер собирался оставаться на своем месте лишь до конца года, а затем передать компанию новым владельцам.

Тем не менее Баффет заметил, что как компания не могла существовать без Рознера, так и сам Рознер вряд ли мог бы прожить без компании.

«Он слишком сильно любил ее, чтобы просто так уйти. Он делал дополнительную копию всей отчетности магазина для того, чтобы не терять времени и изучать данные, даже находясь в туалете. А еще у него был соперник — Милтон Петри из Petrie Stores. Как-то раз Бен пошел на большую вечеринку в отеле “Уолдорф”. Милтон тоже там был. Они немедленно начали обсуждать деловые вопросы. Бен спрашивал его: “Сколько ты платишь за свои лампочки? А какую наценку делаешь на ... ?” Это было все, о чем Бен мог говорить. Наконец, он задал Милтону вопрос: ^МА сколько ты платишь за туалетную бумагу?” Милтон ему ответил. Оказалось, что Бен покупал ее гораздо дешевле, однако он знал, что дешевизна — не всегда лучшее решение. Милтон это подтвердил: “Да, это лучшие условия, которые я мог выторговать”. Бен тут же извинился, поднялся с места, покинул мероприятие, поехал на свой склад в Лонг-Айленде и принялся разрывать упаковки с туалетной бумагой и проверять количество листов в каждом рулоне — он был чертовски подозрителен. Он знал, что разница между закупочной ценой, по которой они с Милтоном покупают бумагу, не может быть такой большой, поэтому заподозрил, что его обманывают поставщики.

Так оно и оказалось. Поставщики говорили ему, что в каждом рулоне содержится по 500 листов бумаги. На самом деле их оказалось значительно меньше. Они действительно пытались его обмануть».

Баффет знал, что хотел бы заниматься бизнесом с парнем, которому ничего не стоило уйти с важного мероприятия ради того, чтобы проверить количество листов в рулоне туалетной бумаги. Человек, готовый обмануть другого человека, сидящего напротив него за столом, никогда не смог бы стать партнером Уоррена. Он договорился с Рознером на шесть миллионов долларов. Стремясь добиться того, чтобы Рознер остался на работе и после продажи компании, он не скупился на лесть и похвалы, затем придумал ему несколько заданий, результатам которых можно было бы дать нормальную количественную оценку, а затем просто оставил его в покое¹⁴.

Баффет чувствовал себя одним из Бенов Рознеров нашего мира — в их непримиримости таился дух успеха. Он устал от проблемных компаний типа Hochschild-Kohn и постоянно искал людей типа Бена Рознера, выстроивших великолепные компании, которые он мог отныне купить. Он разделял с Рознером одну и ту же навязчивую страсть. Сам Баффет говорил об этом так: «Энергия — это плата за совершенство».

Глава 30. Реактивный Джек

Омаха • 1967 год

В конце 1967 года Сьюзи начала думать о том, что если бы Уоррен перестал так много работать, то смог бы уделять больше внимания и ей, и всей остальной семье. С ее точки зрения было очевидно, что они с Уорреном могут вести вполне хорошую жизнь с состоянием восемь — десять миллионов долларов. Комиссионные Уоррена за 1966 год составили 1,5 миллиона долларов, а капитал превысил девять миллионов*. Сьюзи пыталась убедить Уоррена в том, что пришло время для менее напряженной работы. Однако тот совершенно не собирался сходить с накатанной колеи, несмотря на то что постоянно перемещал фокус своего внимания — находя деньги для партнерства, покупая акции National American, Sanborn Map, Dempster, Berkshire Hathaway, Hochschild-Kohn, American Express и делая массу более мелких инвестиций. Иногда в самолете у него начинала болеть спина, и время от времени Сьюзи приходилось ухаживать за ним по нескольку дней, пока он корчился от боли. Доктора не могли найти причины болей — по их мнению, это было каким-то образом связано с его работой или стрессом. Однако Уоррен не перестал бы работать из-за каких-то там болей в спине. Это было так же невероятно для него, как съесть большую тарелку брокколи, руководствуясь соображениями здоровья.

Он был всегда занят — книгой, телефонным звонком, партией в бридж или покер с друзьями типа Дика Холланда или Ника Ньюмана, успешного бизнесмена, владевшего торговой сетью Hinky Dinky, в магазине которой маленький Уоррен испытал большое унижение после того, как дед отправил его купить там немного хлеба.

Ньюман и его жена были активными членами местного сообщества и много занимались защитой гражданских прав. Как и Холланды, они представляли собой портрет типичных друзей семьи Баффетов. Сами Уоррен и Сьюзи почти не выходили в «городской свет».