Моя жизнь 1964-1994 (СИ)

5

Новогоднее веселье закончилось. Впереди у нас были зимние каникулы. Я целыми днями либо гулял с друзьями по двору, либо, договорившись с Саней Ильиным, мы приглашали куда-нибудь наших девчонок. Вечерами мы с дворовыми ребятами и девчонками болтались по парадным, устраивая гитарные концерты, или играли во что-нибудь в новых, достраивающихся домах. Некоторые новые дома стояли еще незаселенные, половины домов в соседних дворах еще и в помине не было, — стояли только фундаменты, так что, мест для наших развлечений тогда хватало.

В один из дней наших зимних каникул, по договоренности еще в школе, наш класс, под предводительством нашей пионервожатой Нади Савиновой поехал в Шапки кататься на лыжах на «Царь-гору».

От Московского вокзала рано утром шел поезд «Лыжная стрела», на котором в Шапки ехали все любители лыжного отдыха, как из самого Питера, так и с других станций, которые поезд проезжал. Поезд шел до станции Шапки и стоял там весь день, ожидая накатавшихся. Вечером он вез всех обратно.

Приехав в Шапки мы одели лыжи и дружным строем (все пассажиры поезда), ехали от станции, по накатанной лыжне до «Царь-горы», где весь день катались, ломая лыжи на трамплинах. Потом все мокрые и замерзшие, мы возвратились в теплые вагоны электрички, ждали всех остальных пассажиров, попивая горячий чай из термосов и уминая бутерброды, взятые с собой, и наконец, ближе к вечеру, тронулись в обратный путь. «Лыжная стрела» тогда ходила довольно часто, но нам хватало горок и в черте города.

И вновь несколько слов о нашей эстраде этого года.

29 февраля этого года газета «Московский комсомолец» опубликовала «пятнашку» лучших песен января 80-го. Алла Пугачёва впервые за последние восемь месяцев уступила лавры лидера другому исполнителю, — рок-группе «Машина времени». Все это время песня Пугачёвой «Взлети над суетой» прочно удерживала 1-е место, но теперь вынуждена была его уступить ещё более забойному хиту «Поворот». О популярности этой песни, думаю, знает каждый. А в те дни февраля 80-го она и вовсе была культовой — неслась чуть ли не из утюгов. Песню считали полудиссидентской, хотя на самом деле (по словам самих «машинистов» никакой крамолы в неё изначально не закладывалось. Это была обычная песня с автомобильным уклоном про дорожный поворот. Но народная молва упрямо связывала текст песни с политикой: мол, это намёк правительству на то, что пора уже поворачивать застойную жизнь в другое русло. Власти даже запрещали «Машине времени» исполнять «Поворот» на концертах под угрозой отлучения от профессиональной эстрады.

6

Наступила весна. В апреле мы вдруг получили телеграмму от дяди Васи Веселова, — деда моей сестры Наташи, где сообщалось, что умерла его жена Александра Веселова, — родная сестра моей бабушки. Как он потом рассказал, умерла она спокойно, во сне. Василий Матвеевич, проснулся утром, а она уже холодная…

На похороны тут же прилетели из г. Фрунзе моя сестра Наташа со своей мамой Аллой. Мы тоже поехали всей семьей в Питер, помогать готовить все к похоронам. Бабу Шуру было решено сжечь в питерском крематории и похоронить прах там же, на кладбище крематория. Запомнился траурный зал, из скрытых репродукторов играет какая-то печальная музыка, работник крематория произносит речь, от которой невольно наворачиваются слезы на глазах. Потом все родственники прощаются с бабой Шурой. Где-то нажимают кнопку, под гробом раскрываются створки и он опускается куда-то вниз. Одним близким родственником стало меньше.

Этой весной я окончательно понял, что хочу играть в вокально-инструментальном ансамбле (ВИА), как тогда назывались все небольшие музыкальные коллективы, так как я впервые выступил перед публикой.

Мы с Саней Ильиным к тому времени уже неплохо играли на гитарах, и наша пионервожатая Надя, как-то сказала, что надо сделать концерт для рабочих цеха, где она работала, так как мы их подшефные. Наверно надо объяснить по понятнее, что это такое шефы и подшефные, так как сейчас такого наверно нет. Вся эта деятельность шла по линии комсомольских организаций. За каждым цехом Ижорского завода закреплялась определенная школа и определенный класс, которым они должны были помогать, — они назывались шефы. От цеха выделялись комсомольские активисты, наши пионервожатые, а классы, за которыми закреплялись эти пионервожатые, назывались подшефные. С помощью шефов нам организовывали поездки в музеи и прочие культурные мероприятия. А мы в ответ, должны были делать для них концерты: танцы, песни, стихи и прочие номера художественной самодеятельности. Вот нашему классу и дали задание подготовить такой концерт, выучить какие-то песни, танцы и выступить в красном уголке их цеха, перед рабочими.

Мы с Саней и еще двумя девчонками Леной Волковой и Светой Косовой, решили выучить несколько песен: они поют, а мы с Саней им аккомпанируем на гитарах. У меня была уже электрогитара, а у Сани обычная, акустическая, с тембро-блоком. Пионервожатая Надя сказала, что в красном уголке цеха, где нам предстояло выступать, есть усилитель, к которому наши гитары можно подключить, так что все должно было получиться неплохо.

В то время, я еще толком не знал даже, чем отличается бас гитара от соло или ритма, так что я выучил на гитаре сами мелодии песен, а Саня играл аккомпанемент. Ну, отыграли мы в общем нормально. А после концерта, ко мне подошел какой-то молодой парень, слушавший наш концерт, и коротко объяснил мне, что я делал не так. Я играл на своей гитаре мелодию песни, которую и так пели девчонки, а надо было играть партию бас-гитары. Он взял одну гитару и попросил сыграть что-нибудь. Я сыграл что-то, а он показал, что такое басовый аккомпанемент.

С того концерта я начал более внимательно вслушиваться в музыку и начал понемногу учиться в голове разделять партии каждого инструмента. Я начал понимать взаимосвязь между различными инструментами и это был первый шаг к пониманию структуры рок-музыки.

7

Этой весной, наш класс принимали в комсомол. Вообще-то, в СССР считалось, что комсомольцами могут стать лишь пионеры, отличившиеся хорошей учебой и поведением, но к тому времени, когда мы доросли до комсомола, как видно, что-то уже изменилось в умах комсомольских вожаков и количество вступивших в комсомол, стало играть главенствующую роль. Чем больше, тем лучше! Но мы то этого не знали и слегка волновались. Помню, что примерно за неделю до приема, я начал усиленно готовиться к этому событию. Учил устав ВЛКСМ, штудировал вопросы, которые могли мне задать члены приемной комиссии: например, сколько орденов у комсомола, когда и за что они были вручены и т. д.

Конечно, когда мы вступали в ВЛКСМ, это была уже несколько иная организация. Нет, ее основополагающие принципы остались неизменными, однако стало гораздо больше формализма, она обюрократилась. Дух романтики из ВЛКСМ выветрился, а в его верхушке гуляли и вовсе противоположные «ветры» — коммерческие. Романтику победил голый прагматизм. Не случайно, когда через несколько лет грянула горбачевская перестройка, верхушка ВЛКСМ стала во главе всеобщей коммерциализации страны. Комсомол стал не просто массовым, а практически всеобщим (свыше 60 % молодежи). Это почти неизбежно вело к организационной размытости, к тому, что членство в ВЛКСМ перестало восприниматься как почет и ответственность одновременно. В последние годы советской власти комсомол окончательно превратился в бюрократическую систему, полностью соответствующую общей бюрократической системе последних лет СССР… Но в тот год, мы еще верили, что комсомол, это сила и быть комсомольцем почетно!

В школе учителя нам говорили, что надо наизусть выучить свод законов комсомольской организации, что нас будут вызывать по одному в кабинет и строго спрашивать историю комсомольской организации и прочую информацию. Мы, конечно, учили, как могли, волновались, но на деле все оказалось до неприличия просто.

Весь наш класс привели в комитет комсомола (здание распологалось где-то во дворах, недалеко от железнодорожного вокзала). Затем вместо того, чтобы вызывать по одному претенденту и обстоятельно беседовать с каждым, нас загоняли в зал по 7-8 человек, выстраивали в ряд, и каждому задавали по одному легонькому вопросу, типа какими орденами награждена комсомольская организация и т.д. Кто-то ответил сам, кому-то подсказали, но в итоге нам всем объявили: «Поздравляем, вы приняты!». Вот так все прошло обыденно и просто. совершенно не запоминающееся событие, если сравнивать с приемом в пионеры. Комсомольским вожакам нужно было только галочку поставить, что мол, еще столько-то человек принято в комсомол.