Я буду жить до старости, до славы...
Я буду жить до старости, до славы... читать книгу онлайн
«Я буду жить до старости, до славы…» — писал молодой ленинградский поэт Борис Корнилов. До старости он не дожил: его убил советский режим. Но слава у него была уже при жизни. Он стал одним из самым ярких поэтов поколения, входившего в литературу в конце 20-х годов XX века. Песню из кинофильма «Встречный» на его слова пела вся страна: «Нас утро встречает прохладой, Нас ветром встречает река…» После гибели поэта эту песню стали объявлять как народную.
В первую часть книги входят избранные стихотворения и поэмы Б. Корнилова, а также новонайденные материалы из архива Пушкинского Дома.
Вторая часть содержит уникальный дневник Ольги Берггольц 1928–1930 гг. — периода их брака с Корниловым и письма Бориса Корнилова к Татьяне Степениной (его первой любви) и Ольге Берггольц.
Третью часть книги составили материалы из личного архива Ирины Басовой, дочери поэта: воспоминания ее матери Людмилы Григорьевны Борнштейн — второй жены Б. Корнилова, а также переписка Л. Борнштейн-Басовой с Таисией Михайловной Корниловой (матерью Бориса Корнилова), поэтами Борисом Лихаревым и Михаилом Берновичем. Эту часть книги открывает эссе Ирины Басовой «Я — последний из вашего рода…».
В четвертую часть вошли материалы следственного дела Бориса Корнилова из архивов ФСБ.
Книга содержит редкие и неизвестные фотографии и автографы.
Предваряет книгу эссе Никиты Елисеева «Разорванный мир».
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Прилагаю при этом обращение Секретариата Лен. отд. Союза Со<в>. Пис.
Мой домашний адрес: Ленинград, ул. Рубинштейна, 22, кв. 8
д. тел. А-4-97-48.
№ п/б 04770770, Дзержинский райком.
№ паспорта XXXI — ПС—627025, выд. 5 отд. ЛГМ 23/VII-51.
Заявление военному прокурору от секретариата ЛО СП СССР
СОЮЗ СОВЕТСКИХ ПИСАТЕЛЕЙ СССР
Ленинградское отделение
Телефон Ж 3-33-43
26 июля 1955 г.
Военному прокурору Ленинградского военного округа
полковнику юстиции т. ЕРШОВУ
Секретариат Ленинградского отделения Союза писателей СССР поддерживает заявление писательницы Ольги Берггольц о посмертной реабилитации поэта Бориса Петровича Корнилова, осужденного в 1937 году.
Писательской общественности неизвестны обстоятельства, при которых он был осужден, неизвестна степень его виновности, но, присоединяясь к заявлению о реабилитации, Секретариат Лен. отд. СП исходит из того факта, что произведения талантливого поэта Бориса Корнилова до сих пор сохраняют свое художественное значение. Его поэма «Моя Африка», проникнутая духом пролетарского интернационализма, получила в свое время восторженную оценку великого французского писателя Ромена Роллана. Поэма Бориса Корнилова «Триполье» посвящена героям-комсомольцам гражданской войны и до сих пор остается одним из ярких произведений о комсомоле. Сохраняют свою ценность стихи о Кирове и стихи для детей и многочисленные лирические произведения поэта.
ЗАМ. ОТВЕТСТВЕННОГО СЕКРЕТАРЯ
ЛЕН. ОТД. СП /ХОЛОПОВ/
СЕКРЕТАРЬ ПРАВЛЕНИЯ ЛЕН. ОТД. СП
/ЧИВИЛИХИН/
Заявление в Ленинградскую прокуратуру поэта Я. Смелякова
В ЛЕНИНГРАДСКУЮ ВОЕННУЮ ПРОКУРАТУРУ
С поэтом Борисом Корниловым я был не просто знаком, а очень близок в 1932—34 гг., когда он — житель Ленинграда — приезжал в Москву или я бывал в Ленинграде. В такое время мы почти не расставались с ним. Поэтому я считаю себя вправе говорить о нем как о человеке хорошо мне известном.
Никогда я не слышал от него ни одной антисоветской мысли, ни одного, даже замаскированного, антисоветского намека.
Те его стихи, напечатанные и ненапечатанные, которые я знаю, отличались прямотой и цельностью истинного патриота. Он был поэтом крупного масштаба, большого таланта. Именно так расценивали его и относились к нему и авторитетные знатоки литературы того времени и читатели.
На днях я достал две книги стихов Корнилова и перечитал их. Считаю, что и сейчас, после двадцати лет прошедших с тех пор, как его арестовали, большинство стихотворений Б. Корнилова живет и имеет полное право на переиздание.
Ничего криминального, кроме того, что он, как говорится, любил выпить, я о нем не знаю. А у меня, повторяю, есть все основания полагать, что он от меня своих воззрений не скрывал.
Я глубоко убежден, во-первых, в его невиновности и, во-вторых, в том, что реабилитация его принесет значительную пользу делу развития советской поэзии.
20 марта 56 г. Поэт Ярослав Смеляков
гор. Москва, Большой Демидовский переулок, д. 17, кв. 5
В июне 1934 года, накануне Первого съезда писателей, на котором Николай Бухарин будет говорить о Корнилове как о первом, самом ярком поэте нового поколения, М. Горький (уже давно общесоюзный «дорогой Алексей Максимович», восхищавшийся «удивительной культурной работой рядовых чекистов в лагерях», мечтавший воспеть труд этих людей «поразительной душевной сложности» [554], печатает статью «Литературные забавы», где о друзьях Корнилова поэтах Павле Васильеве и Ярославе Смелякове сказано:
«…На характеристике молодого поэта Яр. Смелякова всё более и более отражаются личные качества поэта Павла Васильева. Нет ничего грязнее этого осколка буржуазно-литературной богемы. Политически <…> это враг. <…>…в тоне Смелякова начинают доминировать нотки анархо-индивидуалистической самовлюбленности, и поведение Смелякова все менее и менее становится комсомольским». «…Поэт Павел Васильев хулиганит хуже, чем хулиганил Сергей Есенин». «…Те, которые восхищаются талантом П. Васильева, не делают никаких попыток, чтоб перевоспитать его. Вывод отсюда ясен: и те и другие одинаково социально пассивны, и те и другие по существу своему равнодушно „взирают“ на порчу литературных нравов, на отравление молодежи хулиганством, хотя от хулиганства до фашизма расстояние „короче воробьиного носа“».
Именно фраза про «фашизм» будет использована в редакционной статье «Зорче глаз, выше большевистскую бдительность» газеты «Литературный Ленинград» (№ 40 от 29 августа 1936 года), когда уже вовсю шла травля Б. Корнилова. Так отеческой рукой основоположник метода соцреализма подвел Павла Васильева (1909–1937) и Бориса Корнилова под высшую меру. Ярослав Смеляков (1912/1913—1972) в 1934–1937 годах отбыл свой первый срок.
Повторная литературоведческая экспертиза стихов Бориса Корнилова. 1956 год
В ПРОКУРАТУРУ ЛЕНИНГРАДСКОГО ВОЕННОГО ОКРУГА
По вашему поручению мы познакомились заново с книгами поэта Бориса Корнилова и с отдельными публикациями его произведений в журналах «Звезда», «Литературный современник», «Новый мир», «Залп», «30 дней» и «Молодая гвардия» за период с 1934 по 1936 гг.
Из книг Бориса Корнилова нами перечитаны следующие:
«Молодость» /1928/
«Первая книга» /1931/
«Книга стихов» /1933/
«Стихи и поэмы» /1933/
«Триполье» /1934/
«Моя Африка» /1935/
«Новое» /1935/
Изучение стихов Бориса Корнилова приводит нас к твердому убеждению, что их автор был бесспорно талантливым советским поэтом [555]. В его произведениях большое место отведено темам пролетарского интернационализма, героики гражданской войны, социалистического преобразования деревни.
Экспертное заключение о стихах Бориса Корнилова /принадлежащее неизвестному нам лицу/ [556], с которым вы нас познакомили, носит безусловно клеветнический характер. Совершенно очевидно, что обвинение Корнилова в продолжении традиций «кулацкого поэта С. Есенина» является решительно несостоятельным, ибо сам Есенин не был кулацким поэтом, а был и остается выдающимся поэтом начала нашей революционной эпохи.
Все «экспертное заключение» о Борисе Корнилове построено на клеветнических натяжках и передержках. Это видно хотя бы из того, что автор «экспертизы» толкует шуточное стихотворение для детей «Поросята и октябрята», пытаясь путем лживых натяжек объявить его клеветой на советских ребят. Это видно и из того, что совершенно революционные строки поэта:
«эксперт» также тщится взять под сомнение.
Вот один из ярких примеров грубой и клеветнической тенденциозности «эксперта»: есть у Бориса Корнилова стихотворение «Одиночество», оно целиком направлено против частнособственнического индивидуализма и ратует за коллективизм. «Эксперт» считает это стихотворение криминальным, а его концовку политически подозрительной. Но вот эта концовка:
