Луи Армстронг Американский Гений

История Сторивилла активно фигурирует во многих легендах о джазе. Некоторые исследователи начального периода истории джазовой музыки считают, что первые джазовые группы выступали в публичных домах и что именно закрытие в 1917 году Округа, как обычно называли квартал заведений с красными фонарями, вынудило музыкантов податься на Север — в Сент-Луис и Чикаго. Однако такой серьезный знаток джаза, как Эл Роуз, доказывает, что в Новом Орлеане всегда существовал не один, а сразу два Сторивилла, поскольку в легендарном Округе строго соблюдалась сегрегация. Не следует забывать, что это все-таки был глубокий Юг. Нельзя было даже предположить, что белый мужчина пользуется услугами той же женщины, что негр. Большинство проституток Сторивилла были белыми. В «голубой книге», справочнике новоорлеанских проституток, около одной трети девушек названы «цветными». Фактически же они тоже были светлокожими женщинами смешанной крови. Из всех публичных домов Нового Орлеана только в двух женщины различных рас «работали» вместе. Хозяйками всех борделей были всегда белые. Белыми были и большинство барменов, а также владельцев клубов и кабаре, встречавшихся на каждом шагу в Округе. Негры использовались только на черной работе: в качестве слуг, официантов, рассыльных и тому подобных. В конечном счете весь сторивиллский бизнес находился в руках белых. Дело оказалось очень доходным, и оставлять его неграм было совсем ни к чему.

Некоторые из пионеров джаза действительно работали в Округе, а точнее, в двух или трех кабаре, расположенных в его юго-восточном квартале, правда, это было уже в самом конце существования Сторивилла. «Попс» Фостер высказывается на этот счет совершенно категорично: «Большинство новоорлеанских музыкантов в Округе никогда не играли» . Рой Кэарью, белый джазмен, подрабатывавший в молодые годы в Сторивилле — это был период с 1910 по 1915 год, — утверждает, что музыкальные группы регулярно выступали лишь в трех заведениях. По правде говоря, мужчинам-неграм запрещалось даже появляться в Округе, если это не оправдывалось их работой.

Fоster P. Pops Foster, p. 37.

Когда готовился законопроект об Округе, определявший его границы, было предусмотрено создание внутри него еще одного Сторивилла для черных. Он разместился неподалеку от белого Сторивилла, заняв четыре квартала между улицами Пердидо и Грэвье с одной стороны и Локаст и Франклин — с другой. В течение какого-то времени эти кварталы были неофициально признанным центром негритянской проституции, где черные девушки обслуживали черных, а иногда и белых мужчин. Черный Сторивилл и район вокруг него фактически стали негритянским гетто. В воспоминаниях пионеров джаза он фигурирует как «верхняя часть города» — в отличие от «нижней части», где жили главным образом креолы. Черный Сторивилл был бандитским районом с дешевыми борделями, всевозможными притонами, шумными танцзалами, такими, как знаменитый «Фанки-Бат-холл», где играл легендарный корнетист «Бадди» Болден. То и дело там происходила поножовщина или стрельба, а то и убийство. Здешних пьянства, наркотиков, болезней, безумных выходок хватило бы на несколько гетто. Вот этот-то район, скорее всего, и стал подлинной колыбелью джаза. Именно там Болден и его товарищи по требованию проституток и их клиентов исполняли блюзы, под грустную мелодию которых можно было танцевать едва передвигая ноги. Вот здесь-то и вырос Луи Армстронг. Здесь он научился играть джазовую музыку.

Глава 3

Из всех легенд о джазе одной из самых распространенных, появлению которой в немалой степени способствовал сам Армстронг, является легенда о том, что он якобы родился 4 июля 1900 года на улице Джеймс-Элли и что при рождении ему дали имя Дэниел Луи. Почти с полной уверенностью можно утверждать, что на самом деле все было совсем не так. Армстронг родился вовсе не на Джеймс-Элли, не 4 июля и не в 1900 году. Думаю, что и имя у него вначале было другое.

Собрать воедино все факты о детских годах Армстронга — задача трудная. Практически мы знаем только то, что он поведал о себе сам. Но в его рассказах много противоречий. Зачастую они не соответствуют данным из других источников. К тому времени, когда стали проявлять интерес к жизни Армстронга, он был уже звездой, а биографии звезд пишутся не для того, чтобы обнаружилась истина. Армстронг отличался гораздо большей откровенностью, чем многие другие знаменитости, но глубоко укоренившаяся в нем привычка никого не обижать заставляла Луи о многом умалчивать. Например, он избегал такой темы, как расовая дискриминация, или говорил о ней очень сдержанно, в самых общих выражениях.

Во времена рабства негры не видели смысла в том, чтобы в какой-то форме фиксировать события своей жизни. Правда, поскольку они были дорогостоящей собственностью, их владельцы часто сами регистрировали рождение и смерть своих рабов. В начавшийся после Гражданской войны период реконструкции негритянское население стремилось преодолеть свою неграмотность, и многие находили особое удовлетворение в том, чтобы получить документы, официально подтверждающие их гражданское состояние. Но в те годы, на которые пришлось детство Армстронга, негры вновь оказались лишены возможности получить хотя бы начальное образование. Его мать едва умела читать и писать, а отец вообще на знал грамоты. К тому же негры, избегая иметь какие-либо дела с белыми чиновниками, не доверяли им регистрацию рождения своих детей.

Тем не менее мы в основном знаем, как протекала юность Армстронга. Некоторые авторы утверждают, что его родители родились рабами. Это, безусловно, неверно, поскольку они появились на свет, когда рабство давно уже было отменено. Другое дело — бабушка Армстронга по отцу, воспитывавшая его в детстве. Вот она действительно была рабыней. В 1949 году Джозефина Армстронг была еще жива, и говорили, что ей исполнился девяносто один год. Это значит, что она родилась в 1858 году. Возможная ошибка в дате рождения не может превышать пяти лет.

Мы ничего не знаем о ее муже, если, конечно, она его имела. Ее сын, Уилли Армстронг, ставший затем отцом Луи, родился, видимо, в семидесятых годах прошлого века. Однако это предположение обосновано только в том случае, если верны остальные исходные данные о нем. Трудно сказать что-нибудь определенное об этом человеке. Известно, что Уилли бросил свою жену сразу же после рождения ребенка, а может быть, даже и раньше. В течение многих лет он не прилагал никаких усилий, чтобы поддерживать контакт с сыном, и фактически ничего для него не сделал. Неудивительно, что Армстронг всегда чувствовал ожесточение против своего отца, почти никогда о нем не говорил, а если и высказывался, то довольно едко. В книге «Сэчмо», вспоминая о своей молодости, он написал: «У отца не оставалось времени учить меня чему-либо. Он был слишком занят потаскухами» . Свою обиду на отца Армстронг сохранил на всю жизнь. В возрасте шестидесяти семи лет, став прославленным музыкантом, он как-то признался репортеру Лэрри Кингу: "Когда умер отец, я был на гастролях в Европе. Я не поехал на его похороны и даже не отправил телеграмму. А почему, собственно говоря, я должен был это делать? У него никогда не оставалось времени для меня и Мэйенн [его матери. — Авт.]" .

Однако Уилли Армстронг имел вторую семью, в которой он, судя по всему, был любящим отцом и надежным мужем. В те годы найти хорошую работу в Новом Орлеане было крайне трудно. Почти тридцать лет Уилли проработал на одном и том же месте — на скипидарном заводе. От рабочего котельной — тяжелейшая работа в условиях субтропиков — он вырос до маленького начальника, стал надсмотрщиком, в обязанности которого входили, кроме прочего, наем и увольнение рабочих-негров. По словам Луи, отец был «сообразительным человеком, высоким, стройным, с интересной внешностью. Когда он в качестве церемониймейстера парада маршировал во главе колонны, мы, мальчишки, млели от восторга» . Если отвлечься от дурного отношения Уилли к сыну, ему, очевидно, нельзя отказать в определенных достоинствах. С позиций сегодняшнего дня его достижения в жизни могут показаться ничтожными, но в те времена они оценивались совсем по-другому и считались весьма значительными.