Реплика в зал. Записки действующего лица

В конце весны 1980 года очередной Всесоюзный кинофестиваль проходил в Душанбе - столице Таджикистана. Там и оказываюсь. Жара, обильные столы во дворах под раскидистыми древесными кронами, спасающими от солнца, многочасовые просмотры, пресс-бар, то есть ночное кафе для журналистов и для всех, кто прорвется. Здесь даже потанцевать можно под громогласную музыку, что и проделывали мы с ловкой Любой Виролайнен. С другими не хотелось, а с нею наоборот и получалось зажигательно. Вот как теперь могу жить - свобода!

Однажды за столик, когда переводил дыхание после очередного хореографического этюда, подсел, вежливо спросив разрешения, незнакомец.

- Тимур Зульфикаров, - представился он, - вы, наверное, читали мои сценарии...

- Ну, как же!...

(Справка из сегодня. Тимур Зульфикаров - классик таджикской и русской восточно-ориентальной прозы, крупное литературное имя).

- Пока вы были там, - он показал пальцем в потолок, - не решался спросить...Вы ведь в 53-м году выиграли в Киеве первенство СССР в тройном прыжке, по юношам?..

- Было дело. Сантиметра до всесоюзного рекорда не хватило. А почему спрашиваете?

- Вы там были первым, а я, - он хохотнул, - последним. Выступал за Таджикистан. Помню, стоял в секторе, смотрел и удивлялся: надо же, как люди могут прыгать!

Надо ли говорить, что мы с Тимуром расстались не сразу, благо, бар работал до утра.

А еще вечерами собирались в номере у Юры Черепанова, он представлял славную газету "Известия". Разваливались в креслах, поперек кроватей, актрисы, актеры, пили зеленый чай, большим любителем которого был Юра, и слушали байки Всеволода Васильевича Санаева. Травильщик он был несравненный: кладезь сюжетов про старых мхатовцев. Он там начинал и многих еще застал. Хохотали до рассвета.

С Юры Черепанова все и началось. В гостиничном фойе, всегда переполненном разгоряченной фестивальной публикой, он спросил: "С Ксенией Марининой знаком? С "Кинопанорамой"?

- С "Кинопанорамой" - да, с Марининой нет.

-Вон она. Пойдем познакомлю.

- Ксюша, привет! Познакомься! Этот человек - главный редактор "Советского экрана". Даль Орлов ...

Ксюше, как он ее назвал, было под шестьдесят. Женщина была очень крепка телом, талия отсутствовала, молодые глаза сверкали, а по ее лицу и общему уверенному самочувствованию можно было решить, что, скорее всего именно она хозяйка кипящего вокруг разноязыкого людского клокотания.

Слово за слово, шутка сюда - шутка туда, коротко и незначаще поговорили и разлетелись.

А вечером в пресс-баре Ксения Борисовна Маринина подсела ко мне.

- У меня есть вам предложение, - сказала она сквозь грохочущую музыку: не согласились бы провести в качестве ведущего один сюжет для "Кинопанорамы". Хотим представить новую картину Бориса Дурова "Пираты ХХ века". Я посмотрела утром - у вас должно получиться.

Какой смысл было отказываться? Я согласился.

Некоторый телевизионный опыт у меня был.

Давным-давно, когда еще был литсотрудником в производственном отделе "Труда", кому-то на телевидении потребовалось показать репортаж с ВДНХ об экспозиции двух научно-исследовательских институтов, не помню уже, каких. Как телевизионщики вышли на меня, тоже не помню. Сначала была проба - со мной беседовали под камерой, а режиссер смотрел в монитор и оценивал - достаточно ли я "смотрибелен" и "хорошо ли слушаю". Суровый лысый дядя, по фамилии Сакунтиков, - он был в те времена крупной фигурой в общеполитическом телевещании - коротко переговорил со мной в своем кабинете на Шаболовке, и меня одобрили. Я честно съездил в оба института, изучил их специфику, написал сценарий, поучаствовал в репетеции на ВДНХ, а затем вполне, по-моему, благополучно провел репортаж в прямом эфире. Тогда все эфиры были прямыми.

До показа, понятно, предупредил друзей, они собрались у кого-то на квартире на Ленинском проспекте, заранее сели за стол, чтобы выпивать и закусывать. В обозначенное время включили телевизор: свой выступает! Отработав, я примчался к ним на такси, торопился так, будто еще мог застать себя на экране. Ну, как? "А что - был похож!.."

Мне казалось, что я прилично подзаработал. Должны отвалить за сценарий, прикидывал я, ну и, понятно, за ведение в кадре. Поэтому, уезжая дикарем в Судак в отпуск, оставил маме доверенность. Деньги переведешь срочно, дал указание, на них рассчет...

Мама сходила на телевидение, но вернулась с пустыми руками: в ведомости на оплату моего имени не оказалось.

Вернувшись из Крыма загорелым и осунувшимся по причине финансовой недостаточности, позвонил редактору передачи - хорошо, телефон сохранился. "Какой гонорар?! - удивилась редакторша. - Мы же вас показали на всю страну?! Это побольше любых денег будет, согласитесь..."

Я не согласился, но все равно денег не получил.

Другая встреча с телевидением произошла за два года до знакомства с Марининой в Душанбе.

На экраны выходил фильм по моему сценарию "Лев Толстой - наш современник" - к 150-летию со дня рождения Толстого. Телегруппа с Московского канала, ведомая режиссером Валей Демидовой, приехала ко мне домой, и, на фоне книжных полок, я рассказал о ленте. Когда смонтированный материал смотрел главный редактор канала, он ткнул в экран пальцем: "Он может вести нашу киностраничку!" Так рассказывала Демидова. После этого в течение двух лет каждую неделю я на пять минут появлялся в новостях и коротко сообщал о новых фильмах, выходивших в московский прокат.

Запись передачи о "Пиратах ХХ века" Ксения Маринина организовала в зрительском фойе местного драматического театра. Мы расселись большим полукругом перед телекамерой, слева от меня - Боря Дуров, справа - Александр Абдулов, были и Петр Вельяминов, и Талгат Нигматулин, кто-то еще из съемочной группы. Машина с техникой и режиссерским пультом стояла на улице. Маринина несколько раз появлялась, давала указания, исчезала, снова появлялась, словом, ходила колесом. Ее мощная фигура, казалось, не имела веса.

Наша беседа текла легко, все понимали друг друга, каждый вспомнил что-то интересное, по лицам телевизионщиков я видел, что даже им интересно.

А в отдалении, не спуская с нас огромных, заинтересованных глаз, сидела миниатюрная девушка с толстым блокнотом на коленях. Она смотрела так, что ей хотелось рассказывать только правду и вообще хотелось выглядеть хорошо и не быть тугодумом. Это была редактор Светлана Ялович. Для меня, дебютанта, не понимающего, что есть хорошо в данном случае, а что не очень, она со своими выразительными глазами была и ориентиром, и спасением.

В такой вот весьма благоприятной обстановке была записана беседа: каждый высказался, я в свою очередь не скрыл, что осведомлен и о недостатках картины, актеры с режиссером мне мягко попротиворечили, а в финале я всему подвел итог. Как оказалось просто! Ксения сообщила, что довольна.

У фильма "Пираты ХХ века" была странная судьба. Очевидно, что он не был прорывом в высокое искусство, но то, что он оказался лучшим тогда в приключенческом жанре, это несомненно. Советские мальчишки сходили с ума от восторга и смотрели его по нескольку раз. Но высоколобые критики плевались - не Феллини. Похожая ситуация, между прочим, случилась и с картиной "Москва слезам не верит". Эстеты кривились-кривились, пока не грянул "Оскар". Тогда примолкли. Сейчас "Москва слезам не верит" - классика. "Пираты" тоже.

Борис, конечно, сделал свою картину, как мог, но он был искренен и последователен в соблюдении правил избранного жанра и собрал в своей команде, действительно, привлекательных актеров. Сценарий Станислава Говорухина дал им возможность развернуться, показать себя с самой выигрышной стороны. "Пираты ХХ века" стали рекордсменами советского проката - 94 миллиона зрителей за первый год показа в кинотеатрах. По-моему, рекорд остается непобитым до сих пор, прошло более тридцати лет.