Рыцари пятого океана

Позже этот прием получил права гражданства во всей бомбардировочной авиации.

Иван Семенович был добрым и заботливым командиром, но промахов, а особенно очковтирательства никому не прощал. Там, где речь шла о боевой деятельности, он был предельно требователен.

Однажды с полковой группой, которой командовал Семенов, приключился конфуз. Вылетела она на бомбометание и, не разобравшись в обстановке, по сигналу ведущего сбросила весь свой груз на пустырь. А в километре от него развертывалась для боя танковая колонна противника. Произошло это на глазах пехоты.

Командир стрелковой дивизии звонит Полбину:

- Какого черта ваши летуны пустыри обрабатывают? Так они могут и по своим ударить.

Дождавшись, когда экипажи зарулили самолеты на стоянку, Полбин вызвал Семенова на стартовый командный пункт.

- Докладывайте о результатах, - приказал он.

- Задание выполнено.

- Нет, не выполнили. Вы сбросили бомбы на пустое место. Пехотинцы смеются над вами. За обман командира должен буду строго наказать вас, а если еще раз повторится такое, поставлю вопрос о снятии с занимаемой должности.

Этот случай мы разобрали во всех частях и предупредили штурманов, что они несут персональную ответственность за точность бомбометания. Для объективной оценки боевого вылета ввели строгий фотоконтроль.

Когда 8-я воздушная армия вошла в состав 4-го Украинского фронта, корпус Полбина был передан во 2-ю воздушную армию. Почти до конца войны я ничего не слышал об Иване Семеновиче и вдруг получаю печальную весть: Полбин погиб. Он повел группу бомбардировщиков на Бреслау, где продолжал сопротивляться окруженный гарнизон, и не вернулся. От прямого попадания зенитного снаряда самолет командира корпуса загорелся и упал в окрестностях города. Ни один человек из состава экипажа не сумел выпрыгнуть. Звание дважды Героя Советского Союза Ивану Семеновичу присвоили посмертно.

О Полбине написаны книги, сложены песни. Это был орел, не знавший страха в борьбе. В памяти сохранилась любопытная деталь его биографии. Родился он в бедной крестьянской семье в селе Ртищево-Каменка (ныне Ульяновской области). В 1905 году по всей стране прокатилась, как известно, волна забастовок. Волнение охватило и родное село Ивана. Ксения Алексеевна Полбина, мать будущего героя, в кругу односельчан пожаловалась:

- Плохо живется. Муж больной, хлеба нет, как быть дальше - не знаю...

Полицейские расценили горестное причитание крестьянки как агитацию против царизма и посадили ее в симбирскую тюрьму. Там-то и родился Иван.

Трудная жизнь выпала на долю Ивана Семеновича. Девятилетним мальчишкой он уже батрачил у кулаков, потом стал пастухом общественного стада, работал на железной дороге. Нужда и бедность не позволили ему получить хорошее образование. Но парень он был хваткий, с практической сметкой. Поступив в авиационное училище летчиков, он закончил его и стал инструктором.

Природный дар и редкая настойчивость помогли ему постичь летную науку, и паренек из поволжского села стал знаменитым авиатором.

Война явилась для нас не только суровым испытанием. Она закаляла волю, выковывала характер. В ходе боев люди росли, мужали, становились талантливыми командирами, отважными бойцами. Они постигали науку победы не за классными партами, а в огне сражений, и на заключительном этапе войны им не было равных во всем мире.

Поистине классическим можно назвать воздушный бой, проведенный нашими асами 16 июля 1944 года. Во всем блеске проявились в нем боевые качества советских командиров и рядовых летчиков.

Двенадцать самолетов 16-го гвардейского полка 9-й истребительной авиадивизии под командованием дважды Героя Советского Союза Г. А. Речкалова в районе Сушно прикрывали от воздушных налетов наземные войска, находившиеся в исходном положении для атаки. Истребители ударной группы барражировали на высоте две тысячи метров. Над ними с превышением четыреста- пятьсот метров ходила группа прикрытия во главе с ведущим - командиром дивизии дважды Героем Советского Союза гвардии подполковником А. И. Покрышкиным. А самый верхний ярус занимала группа поддержки под командованием Героя Советского Союза гвардии старшего лейтенанта А. Труд.

Вскоре было замечено, что курсом на восток движется большая группа вражеских машин. В ней насчитывалось более тридцати Ю-87 и Хе-129 и восемь "фокке-вульфов". Увидев наши самолеты, противник перестроился в колонну по одному, замкнув круг для обороны, и начал беспорядочно бросать бомбы.

Истребители Речкалова и Покрышкипа устремились в атаку на бомбардировщиков, а Труд связал боем истребителей. Закрутилась гигантская карусель. Своей четверкой Покрышкин нанес удар с внутренней стороны круга и с первой же атаки сбил Хе-129. Четвертой атакой ему удалось поджечь Ю-87. Снизу и сзади в атаку бросился Речкалов со своими ведомыми. Он первым свалил на землю вражеского бомбардировщика. Такая же участь от метких очередей Вахненко, Клубова и Иванова постигла еще трех "юнкерсов". На выходе из четвертой атаки Клубов удвоил свой счет. Таким образом, на землю упало девять сбитых фашистских самолетов.

Этот блестящий бой нашел потом отражение в описаниях и схемах, на нем училась авиационная молодежь.

Днем раньше в районе Горохув, Стоянув такую же схватку провела группа из двенадцати истребителей под командованием заместителя командира 9-й истребительной авиадивизии гвардии подполковника Л. И. Горегляда (ныне генерал, Герой Советского Союза). Схема боевого построения группы в принципе была такая же, как у Речкалова, и летчики дрались с такой же удалью. Враг потерял восемь самолетов. Наши вернулись без потерь.

Заслуживает внимания и операция по прикрытию с воздуха переправы через реку Сан. Когда саперы навели мост, на другой берег устремились колонны наших танков, артиллерии, пехоты. Вскоре появились немецкие воздушные разведчики, а следом прилетели "юнкерсы". Вода закипела от взрывов бомб, на берегу поднимались фонтаны земли.

Когда налет закончился, к нам позвонили из штаба наземной армии:

- Товарищи летчики, выручайте.

Над понтонным мостом установили дежурство истребителей. На следующий день, 24 июля, к переправе снова прорвалась большая группа вражеских бомбардировщиков под прикрытием "мессершмиттов". Завязался бой. На выручку дежурным экипажам командир дивизии послал подкрепление.

Вечером начальник политотдела истребительной дивизии полковник Иванов доложил:

- Сбито тридцать восемь вражеских самолетов. Мы потеряли три машины.

Признаться, я не сразу поверил. Переспросил Иванова:

- А вы уверены в этом?

- Экипажи доложили, да и командование наземных войск подтверждает. Кстати, переправа осталась невредимой.

Особенно отличился лейтенант Фагин со своей восьмеркой. Сбили пять самолетов. Шестерка лейтенанта Калашникова отлично дралась с тремя девятками "юнкерсов" и восемью "мессершмиттами" и уничтожила семь машин. Лейтенант Бессонов и его четверка отважно вступили в бой с восемнадцатью "юнкерсами" и восьмеркой истребителей. Подожгли четыре вражеских самолета.

Разгром врага был потрясающим. Я попросил начальника политотдела еще раз тщательно проверить результаты, написать подробное донесение и представить наиболее отличившихся летчиков к правительственным наградам.

- Будет сделано, - ответил Иванов. - А митинги уже проходят.

- Какие митинги?

- Самые настоящие, товарищ генерал. Выступают сами герои.

Узнав об этом, генерал Самохин начал ходить по кабинету, потирая руки, и приговаривать:

- Ну и молодцы, ну и молодцы! С такими орлами мы скоро все небо очистим от гитлеровцев.

После 24 июля в воздухе наступило затишье, около недели враг не предпринимал активных действий. А по переправе продолжали двигаться наши войска. Но дежурства в воздухе мы не отменяли; мало ли на какой отчаянный шаг мог решиться противник. Недобитый хищник бывает весьма опасен.

В целом в июле 8-я воздушная армия действовала успешно. Было совершено 12764 самолето-вылета, уничтожено 165 вражеских танков, около 2 тысяч автомашин, взорвано и сожжено 9 железнодорожных эшелонов, превращено в лом много другой техники.