Моя жизнь 1964-1994 (СИ)

Однажды, уже в середине весны, я нашел стерео открытку (продавали тогда такие пластмассовые открытки с объемным изображением), где были изображены тигрица и два тигренка выходящие из джунглей. Я тут же решил нарисовать такую картину во всю стену. О фотообоях мы тогда то-же еще не слышали, а вот фантазия у меня всегда работала, так что я тут же принялся за осуществление своей идеи.

Я уговорил маму помочь мне, в этом моем новом проекте, ведь не зря же она окончила художественную школу, и мы вместе с энтузиазмом взялись за дело.

Я поклеил всю стену от пола до потолка белой бумагой, увеличил картинку с открытки, во всю стену, мама кое-что исправила, и мы по очереди, в свободное время стали нашу картину раскрашивать гуашью и кое-где акварельными красками, для более плавных цветовых переходов. Рисовали мы все несколько месяцев. В завершении, я покрыл картину лаком, и шедевр был готов. Кстати картина очень всем нравилась, кто у меня бывал — ни кто в те времена до такого не мог додуматься, или не было, просто возможности такое сделать! Не многие родители согласились бы на такой вандализм, — устраивать из квартиры черт знает что! А вот мне мама разрешала все что угодно делать в моей комнате, за что я ей очень благодарен. Кстати вскоре после переезда, моя мама отдала в полное мое распоряжение большую комнату, а сама стала жить со своей мамой, — моей бабушкой в маленькой! На такое думаю, тоже не каждый родитель пойдет!

Я до сих пор считаю, что нельзя ограничивать ребенка в его фантазиях, только тогда у вас вырастут действительно талантливые дети!

13

После школы, я все также продолжал гулять с дворовыми друзьями, когда не был занят своими любовными делами. Если мы не торчали по парадным, то вся наша компания, собиралась чаще всего возле яслей-сада на ул. Раумской. К тому времени, рядом, через дорогу от садика, уже начиналось строительство школы № 404. Зимой, рядом с яслями-садиком, на дорожке, ведущей на ул. Пролетарскую через парк, была постоянно раскатана горка-ледянка, на которой все мы с удовольствием катались целыми вечерами. Здесь же, проходили переговоры с соседними улицами и дворами, если были причины, здесь же бывали и драки, правда, довольно редко. Это была как бы нейтральная зона, территория для переговоров и просто для нашего отдыха. В дальнейшем, весенними и летними вечерами, мы тоже там постоянно зависали, собираясь на скамейках-качелях во дворе яслей-садика.

Еще мы по выходным, стали ездить кататься на лыжах к колпинскому кладбищу, за железнодорожную станцию. Горки там были крутые, спускающиеся прямо к реке. Там всегда можно было найти трамплин в зависимости от вашей смелости, — от десятка сантиметров до метрового. Были и горки-ледянки и горки для санок. Сколько мы там лыж переломали! Но отдыхалось там здорово, народа по выходным всегда было много.

Было и еще одно место с горками-ледянками, — возле Ижорского моста, — молодежь сама делала горки из снега, которые спускались прямо с набережной на лед реки. Там мы тоже частенько зависали.

Кроме этих развлечений мы той весной и потом еще несколько лет, в любое время года и особенно летом и осенью, совершали набеги на дачные домики садоводства, которое в те времена находилось сразу за тремя высотками общежитий, находящихся возле СГПТУ-6 (сейчас это Ижорский политехнический профессиональный лицей). Новый район за училищем, начали строить лишь в начале 80-х годов, а в наше время там были еще земельные участки разделенные заборами, с дачными домиками, огородами и фруктовыми деревьями. И речные протоки, не были одеты тогда в бетон, — были просто зеленые берега, с травкой, кустами и деревьями, где мы частенько загорали и купались.

Мы всей толпой лазали в садоводстве по дачам и тащили все, что плохо лежало. А иногда, зимой, если находили какой-нибудь домик с печкой, просто затапливали ее и сидели там с девчонками целыми вечерами. Натопим печку, вина возьмем, когда деньги были, гитары притащим и развлекаемся, как можем. Например, в «Бутылочку» играем, или в «Кис-кис-мяу».

14

Как-то, ближе к лету, кто-то из знакомых ребят предложил мне взять щенка, девочку, — помесь боксера и дворняги и я, конечно, взял ее себе, так как с детства любил и держал животных. Назвал я ее «Чара». Теперь прибавилась еще одна забота, выгуливать щенка утром и вечером. Да и дома проблем прибавилось — Чара грызла все подряд, как бобер, начиная от мебели и заканчивая тапками и всякими проводами от усилителей, которых у меня в комнате всегда хватало. Но жить стало веселее. Ну, сгрызла-разгрызла что-то собачка, да и бог с ним. Не любил я, честно говоря прибираться в комнате и следить за порядком. Прибирался я в комнате только в преддверии праздников, когда должны были прийти гости. Не в окружающей обстановке дело и не в чистоте, а в увлеченности чем-то, в том, что в голове происходит, а не вокруг. Во всяком случае, я так считал и до сих пор так считаю.

Вечером Чара теперь всегда гуляла с нами, а вот утром вставать раньше времени и выходить прогуляться с ней очень не хотелось, но что не сделаешь ради друга. Сначала шел гулять с собакой, а потом в школу. А в дальнейшем уже ее одну выпускал, — она сама спускалась по лестнице, немного гуляла во дворе, потом возвращалась назад. Через год, она, к сожалению, попала под машину, и мы ее похоронили в парке.

В эти же весенние дни, как я уже упомянал выше, я пошел учиться в радиокружок в ДПШ и вскоре неплохо стал разбираться в схемах, что-то уже сам начал собирать, — в основном усилители и светомузыкальные установки. Как раз в то время самодельные светомузыкальные устройства только начали входить в моду и в журналах «Радио» частенько публиковали их различные схемы.

Кроме этого, наша неразлучная четверка: я с Ольгой Джураевой и Саня Ильин с Леной Кочкиной, записались в нашей школе, в секцию легкой атлетики, которую преподавала наша преподаватель по физкультуре Яковлева Марина Леонидовна. Ее дочка, Лена Яковлева, училась тоже в нашем классе, а жили они в служебной квартире, находящейся прямо в школе и мы частенько у нее сидели в гостях. Через пару лет, они получили новую квартиру по адресу: Заводской пр. дом № 48.

Теперь мы, через день оставались после занятий в школе и бегали по три километра, готовясь к будущим соревнованиям по кроссу между школами, которые должны были состояться в мае. Помимо всего этого, половину нашего 7-А класса, в которую опять же вошла и наша неразлучная четверка, и половину 7-Б класса стали готовить к областной игре «Зарница», проходившей каждый год в городе Луга, в военном городке. Занималась с нами наша шеф, пионервожатая Надежда Владимировна Савинова. Но мы все звали ее просто Надя. Она работала на Ижорском заводе, и их цех шефствовал над нашим классом. Была тогда в моде такая практика.

Нас учили стрелять из мелкокалиберных винтовок в тире, который находился за баней, что напротив кинотеатра «Пламя», учили собирать-разбирать автоматы Калашникова. Нас собирали после уроков в школьном физкультурном зале, и мы ходили по кругу, распевая строевые песни, выкрикивая речевки, оттачивая повороты всем строем и т.д.

В это же время, дома, мы с Андреем «Сэмом» Годуновым переоснащали наши гитары. Купили звукосниматели (стоили они по 9 рублей), подключили гитары к самодельным усилителям, переделанными мной из старого проигрывателя и лампового приемника, и глушили в свободное время соседей, продолжая мечтать играть в собственном ансамбле.

Совершенно не понимаю сейчас, как у меня тогда на все это хватало времени! Каждый день тянулся как неделя! Сейчас у меня даже возникает предположение, что для детей, время течет как-то по другому. Более медленно.

15

К концу мая подошло время соревнований между колпинскими школами по легкой атлетике: кросс с эстафетными палочками. Каждому из нас надо было пробежать свой кусочек дистанции, — 1 километр, и передать палочку следующему участнику. Начинался кросс где-то в районе моего дома, на улице Веры Слуцкой, потом участники бежали по улице Пролетарской, через большой Ижорский мост, и куда-то дальше по Тверской. Мой участок был от конца Ижорского моста и заканчивался на улице Тверской.