Моя жизнь 1964-1994 (СИ)

— Саня, нас с Ольгой Терещенко сейчас чуть не избили, то есть меня! — затараторил он с порога. — Мы как раз из «старого» универсама возвращались и уже к нашему дому подошли, как вдруг из первой парадной вышли несколько человек и кричат нам вслед: «Эй, пацан, ну-ка погоди! Поговорить надо!». Но мы уже подходили к вашей парадной, ну и забежали, так как, те пацаны уже чуть ли не бегом за нами побежали. Ольге-то хорошо, — она в твоей парадной живет, а мне с продуктами домой надо. А они там стоят наверно, поджидают.

— Ну и что, тебе что, в первый раз драться что ли? — спросил я.

— Ну, если бы против одного, или двух, тогда да, но там человек пять вроде было, а за просто так, получать по роже, как-то мне не хочется.

— А может, выйдем, поговорим. — предложил я. — Глядишь, познакомимся и до драки не дойдет.

— Ну, если ты пойдешь, можно и попробовать. Если что, вдвоем-то мы их раскидали бы наверно.

Слово за слово мы, наконец, решили выйти. Я настолько распалил себя возможным предстоящим сражением, что даже куртку не надел, — выскочил на улицу, на мороз в спортивном костюмчике, без шапки. Вышли мы, из парадной, огляделись. Вокруг никого!

— Ну вот, а ты боялся, — сказал я. — Драка отменяется, все тебя испугались и убежали, можешь топать домой.

Я уже развернулся и собрался идти назад домой, но тут... Открывается дверь соседней парадной и из нее начинают выходить пацаны. Один, другой, третий, четвертый…

Когда на улице образовалась толпа примерно из 10-12 человек, я понял что мы кажется конкретно влипли, но отступать уже было как-то нехорошо и я решил про себя: «Будь что будет, но без хорошей драки я не сдамся».

Тем временем толпа ребят молча, двинулась к нам, а поравнявшись, начала в гробовом молчании обтекать нас с Генкой с двух сторон, оглядывая с головы до ног и наверно решая, как лучше докопаться, с чего начать.

Обойдя нас, они все также молча, прошли шагов на двадцать вперед и наконец, остановившись в конце дома, напротив Генкиной парадной, о чем-то стали переговариваться между собой, то и дело, оборачиваясь на нас. Мы тоже молча ждали, и наверно с довольно решительным видом. Во всяком случае, я уж точно; руки в карманы, презрительный взгляд! Правда, внутри все дрожало от прихлынувшего адреналина, но этого никто, слава богу не видел.

Наконец пошептавшись, и очевидно что-то решив, от толпы отделились двое ребят и направились к нам. Мы приготовились дать достойный отпор, но… подойдя вплотную к нам, вместо традиционной фразы: «Дай закурить!» или что-нибудь типа того, один из них неожиданно спросил меня:

— Ты нас не помнишь?

Я пригляделся и под надвинутыми на глаза шапками действительно увидел чем-то знакомые лица, но вот вспомнить, где я их видел, ни как не получалось.

— Может в пионерском лагере вместе были? — предположил я.

— Да нет, — усмехнулся один из ребят. — Вспомни «ДПШ», уроки на гитаре!

И тут я вспомнил, что действительно, всего полгода назад мы вместе с ними занимались на гитарах в Колпинском Доме пионеров и школьников, что у детского пляжа стоит. Ездили туда заниматься вместе с Генкой, но потом бросили.

5

Так, слово за слово, завязался разговор. К нам постепенно подошли остальные ребята. Расспросив нас с Генкой, когда мы переехали, где живем и прочие мелочи, нас позвали пойти прогуляться с ними по соседним дворам, на что я сразу согласился и побежал одеваться домой, а Генка отказался, и в этом, наверно была его ошибка. Он уже с самого начала показал себя не с лучшей стороны, убегая от них, и теперь, отказавшись идти со всеми, окончательно видно разочаровал всех. В дальнейшем он, конечно, ходил со всеми нами иногда гулять, но особо не стремился к этому и остальные относились к нему так же равнодушно.

Я же, как мне потом рассказывали сами ребята, произвел на всех очень неплохое впечатление. Увидев рядом с их намечавшейся жертвой, крепкого парня, в одном спортивном костюме, в 20-градусный мороз, явно не собиравшегося сдаваться без боя, ребята не рискнули сразу обострять отношения. А потом, когда меня признали несколько человек из их компании, вообще прониклись ко мне тут же дружескими чувствами, ведь лишняя пара крепких кулаков, ни какой компании, никогда не помешает.

В общем, я сбегал домой, оделся и мы пошли обходить «наши» новые владения, которые ребята уже считали своими. Нашей территорией был определен участок, ограниченный улицами: Раумской и прилегающим парком, Веры Слуцкой и Бульваром Трудящихся. С четвертой стороны, наши владения упирались в протоку реки Ижоры, за которой, на острове, был расположен парк аттракционов, в простонародье этот остров, точнее полуостров именовался «Чухонкой».

После нашей первой встречи, теперь чуть ли не каждый вечер, мы собирались всей компанией в одном из подьездов «коробки», — двор двадцать четвертого дома по бульвару Трудящихся и шли проверять границы своей территории.

6

Наша компания с каждым днем становилась все больше и больше, — заселялись новые дома, каждый вечер происходили новые знакомства. Кого-то били, с кем-то знакомились, и новые друзья тут же вливались в наши ряды.

Обходя наши владения, «своих» пацанов мы не трогали. Если на наш традиционный вопрос при встрече: «Ты откуда?», назывались дома на «нашей» территории, мы знакомились и дружно расставались, но если попадался кто-то, по глупости признававшийся, что он с другой улицы, разговор был коротким… Тут же находился кто-нибудь особо смелый (чего бояться, когда за спиной 20 человек стоит!), кто начинал драку и частенько сам ее и заканчивал, так как «потерпевший» сопротивляться не осмеливался, зная, что если он начнет выступать, его тут же забьют все остальные и возможно ногами. Вот такие у нас тогда были порядки.

Впрочем, наших ребят, живших на «нашей» территории, другие компании в чужих дворах, встречали точно так же, как и мы их. Порой вспыхивали целые междворовые войны. Например, кого-то из наших ребят избили где-то в другом дворе, он тут же сообщал нам. Мы, уже на следующий день собирали всю нашу гвардию и шли во двор напавшей стороны разбираться, прихватив с собой, кто что мог: были и велосипедные цепи и самодельные дубинки с кастетами, или просто куски арматуры и палки. А вот ножей тогда никто не таскал с собой, насколько помню. Была статья в УК, за ношение холодного оружия и очень легко за любой ножечек, можно было загреметь на пару лет в колонию.

И вот мы заходим в чужой двор и начинаем бить всех подряд, без разбора и не глядя на возраст. Просто кто попадался на пути. Бывало и мужиков подвыпивших лупили. Нет, конечно, мы спрашивали пацанов встретившихся на пути, в этом ли дворе он живет, и если кто-то из них был так прост, что отвечал утвердительно, разговор был коротким. А через несколько дней, уже по нашим дворам катилась ответная волна избиений. Вот так началась моя новая городская жизнь.

7

В эти же дни, благодаря стараниям Андрея "Сэма", у меня появилась подружка, можно сказать случайная. Дело в том, что Андрей в те дни встречался с девчонкой Галей, по прозвищу "Гагеша" из дома №25, по бульвару Трудящихся, а у нее была подружка, жившая в ее парадной на девятом этаже. Звали ее Лариса и они с Галей постоянно вместе гуляли. Вот Андрей мне как-то и предложил погулять с этой девчонкой, за компанию.

Скажу честно, Лариса была не красавица, но раз уж друг попросил… Стали в общем, мы вместе гулять, ходить в кино, хотя мне с самого начала эта затея не нравилась. Вскоре моя мама, увидев Ларису как-то у меня в гостях, начала надо мной в дальнейшем подшучивать: «Ну, где же твой крокодильчик?». Короче, мы вскоре расстались, но до этого, мы успели еще съездить в Славянку, в наш осиротевший дом отдохнуть. Вот как это было.

Сэм, узнав, что у меня есть дом в Славянке, тут же предложил съездить отдохнуть туда на выходные. Мне эта идея тоже понравилась, тем более, что я хотел посмотреть, как там дела, все ли цело еще в доме? Возможно и забрать еще что-то в новую квартиру. У Андрюхи же были свои планы. Они с Галей уже потрахивались при любом удобном случае, а тут такие возможности открываются, — целая ночь, куча комнат, где можно уединиться и делай, что хочешь! В общем, затарились мы вином, взяли с собой Галю, ее подружку Ларису, еще нескольких друзей со двора, для компании, взяли гитары, и поехали отдыхать. Я еще взял с собой переносной проигрыватель с пластинками. Маме я сказал, что поеду в Славянку один и переночую там.