NIRVANA: Правдивая история

– Это гребаное шампанское должны были получить «Ride», - ухмыляется Дэйв. – Предполагалось, что после шампанского они перестанут наконец постоянно пялиться на свои ботинки, черт бы их побрал!

– Вы думаете, это заговор? Ведь никто о таких происшествиях не пишет.

– Мы не стремимся, чтобы это попало в прессу. Не хотим превращаться в третьесортных «Sex Pistols», – объясняет Курт.

– Так насколько сильно «Nirvana» любит рок-н-ролл? Давайте выясним это, – предлагаю я.

– Рок-н-ролл? – озадаченно переспрашивает Дэйв.

– Да!

- После того как Иисуса спросили, насколько сильно он любит мир, его пригвоздили к кресту… Вот настолько сильно! - комментирует Крис.

– Давайте, парни, – подзуживаю я. – Давайте поговорим о рок-н-ролле – Сэмми Хэгер, «Van Halen», «Warrant», кто угодно, как бы их на хрен ни звали!

– Они даже не стоят того, чтобы их обсуждать, – отвечает Курт прекрасно понимая, что я пытаюсь его раззадорить. – Я тебе вот что скажу: я не хотел бы, чтобы мое имя было связано практически со всеми этими группами.

– «The Youth», «Honey», «The Breeders», «Cross», «Knife», «Nails»^[242], «Fugаzi» – вот наши любимые группы, – объясняет Крис. – Вы считаете, что ваша музыка – это альтернатива хеви-металу? Кортни Лав считает «Teen Spirit» песней, противостоящей хеви-металу.

– Почему? – спрашивает озадаченный Дэйв.

– Я думаю, ей показалось, что в конце песни вы поете несколько раз подряд слово «хеви-метал».

– А одна девушка в интервью журналу «Мелоди мейкер» сказала: [говорит с английским акцентом} «В песне есть строчка "А metal band we've always been and always Will until the end" ("Мы всегда были хеви-метал-группой и всегда ею останемся"», –отвечает барабанщик.

– Да, раньше нас называли альтернативной группой, – ухмыляется Курт. – Но мы едим мясо – чили-доги, корндоги, готовые завтраки с сосисками – поэтому, думаю, Мы не в этой лиге.

– Когда я начинал играть в этой группе, – замечает Дэйв, я спал у Курта на диване. Через дорогу был круглосуточный супермаркет, в котором можно было купить три корндога за 99 центов. Ими я питался целый год.

– Благодаря этому пищеварение работало у него как часы, - добавляет Курт. – Я точно знал, когда туалет будет занят, - в девять утра и в полночь.

– Все верно, – соглашается Крис. – Я однажды посрал у тебя на заднем дворе, потому что не хотел вонять на весь дом. Это было очень приятно: тепло и мягко. Мило!

Я спросил, не развивается ли у Курта, по его мнению, комплекс рок-звезды. Кажется, ситуация благоприятствует.

– Мы говорили об этом, – отвечает он уклончиво. – Не помню, что я тогда сказал.

– Что за фигня? – спрашивает Крис, ошарашенный.

– Ты говорил, что иногда не можешь разобраться, в чем дело, – напоминаю я.

– Что я говорил? Ты помнишь? – спрашивает он жалобно, напоминая мне в ту секунду Кортни Лав^[243].

– Вроде того, что ты хочешь избавиться от определенных людей среди твоих слушателей.

– Так и есть, – подтверждает Курт. – От людей, которые требуют «Negative Creep» весь концерт, даже после того, как мы уже сыграли эту песню; кто громко разговаривает, когда мы играем номера вроде «Polly». Например, прошлым вечером нашлись те, кто орал «предатели!» после нашего выступления – потому что мы не сыграли ничего на бис, потому что не давали автографов. Куда уж рок-н-ролльнее?

я: Помнишь, мы разговаривали пару дней назад: мы стояли на той странной улице в Филадельфии, где почти в каждом здании находится магазин с товарами для черной магии; а очередь на вечерний концерт протянулась на весь квартал. Тогда ты сказал, что сейчас музыка значит для тебя очень мало.

– Отчасти это так, – отвечает Курт. – Если мы когда-то и ставили перед собой конкретные цели, мы их уже давно достигли. Мы гарантировали продажи наших дисков, добились достаточно высокого уровня в андеграундной музыке - это все, чего мы когда-либо хотели.

Мы не собираемся гордиться тем, что кучка фанатов «Guns N' Roses» слушает нашу музыку. Нам не по себе от этого движения вверх от того, что мы выступаем на все более крупных ллощадках. – Почему же ты не бросишь все это?

– Потому что я связан контрактом, – отвечает певец. - Потому что боюсь оказаться в суде, если уйду из группы.

– Что бы ты делал, если бы не занимался тем, чем занимаешься сейчас?

– Я был бы уличным музыкантом, без сомнений. Это цель моей жизни.

– Это лучше, чем ходить на работу с девяти до пяти, – замечает Крис.

– Все мои друзья, эти гребаные пролетарии, которые жили со мной в одном городе, закончили среднюю школу, начали работать на бензоколонках или у кого-то на побегушках, они в этом увязли, – говорит Курт. – Мне повезло – мне удалось сделать хоть что-то. «Мелоди мейкер», 2 ноября 1991 года, плюс расшифровка оригинальной записи.

29 мая, через два дня после окончания записи «Nevermind», «Nirvana» устроила буйный пьяный концерт в Лос-Анджелесе - в модном небольшом панк-рок-клубе без возрастных ограничений «Jabberjaw». В.се деньги за входные билеты опять пошли Майки Дису; его группа «Fitz Of Depression» также выступала. На концерте впервые были сыграны «On А Plain» и «Come As You Are», пришли Кортни Лав и Дженнифер Финч. Есть запись с того шоу, где Кортни в шутку кричит: «Дженнифер любит тебя, Курт!» Курт был никакой после наркотиков и алкоголя; он 15 минут не мог поменять струну на гитаре – толпе, правда, было наплевать. Все это выглядело как частью шоу.

10 июня «Nirvana» опять отправилась в дорогу: двухнедельное турне по Западному побережью; с «Dinosaur JD» и «The Jesus Lizard» разогреве. Среди городов, где они выступали, значились Денвер, Солт-Лейк-Сити, Сан-Франциско и Портленд. В сет-лист были добавлены и новые номера: «Drain You», «Endless Nameless», «Rape Me». «Rape Me» – тревожная тихая песня с постоянно повторяются призывом «Rape Me / Rape Me again, my friend» и сознательными на уровне смены громкости – отсылками к «Teen Spirit».

На самом деле, это практически ответ синглу, который вскоре будут играть везде, предупреждение о фуроре, который вскоре настигнет Курта и его группу. Я уверен, что был не единственным их знакомым журналистом, кто испытывал тревогу каждый раз, когда Курт не пел – выл эти слова. Его нелюбовь- по отношению к музыкальным журналистам была известным фактом. Он всегда с инстинктивным недоверием относился к чужакам и тем, кто прибился к нему позднее; после же «Nevermind» Курта особенно раздражало, что люди хотели с ним общаться только из-за его славы, а не из-за его музыки.

Или так ему казалось …

Получалось, что группа все время в дороге, существует только внутри сумасшедшей круговерти, сопровождающей большинство турне, – позднее пробуждение, скука, усиленное веселье и чрезмерное употребление алкоголя. Фургоны и стадионы могут становиться больше, география может простираться до Австралии и Японии – но распорядок дня всегда один и тот же.

И каждый раз у «Nirvana» появлялись новые фанаты, потрясенные энергетикой, непредсказуемостью и просто силой музыки живых концертов.

– Когда они были популярны – это было здорово, - рассказывал Джей Маски с журналисту «Плэн Би» Хэйли АвPolly. - В какой-то момент стало даже казаться, что в мире есть здравый смысл. То, что должно было случиться, – случилось. Потом он убил себя, и опять все превратилось в какую-то херню.

– Я не видел их выступлений, пока не стал их менеджером, - вспоминает Дэнни Голдберг. - Я был просто потрясен, как здорово они отыграли концерт в «Palladium» [«Hollywood Palladium», 15 июня]. Тесный контакт, который им удалось установить с аудиторией, меня покорил. То, как Курт разговаривал с людьми, его язык жестов, общение с публикой – «Dinosaur» отличная группа, но они и близко не имели такой эмоциональной связи с людьми, какая была у Курта. Это был момент истины. До того я думал, что наша компания просто заключила контракт с хорошей группой. Но тогда я понял, насколько он был гениален.·