Адмирал Ушаков. Том 1, часть 1

находясь уже в беспорядке, начал весьма уступать под ветр ; тогда

по данному от меня сигналу гнать неприятеля кордебаталии из

первых корабль «Рождество Христово», «Преображение» и

«Александр», тож и авангардия с отличной неустрашимостью

спускались беспрестанно весьма близко на передовую часть

отборных неприятельских кораблей, где и все флагманские корабли их

находились, теснили оных и, поражая, наносили великий вред

и тем принудили всю оную передовую неприятельскую часть

флота поворотить чрез фордевинд и бежать к стороне Дуная при

ветре, уже бывшем тогда ZZW, приводя корабли свои ближе

к ветру левого галса, и следовать за задней своей частью,

которая, поворотя также чрез фордевинд, сделалась уже передовою

и бежала бейдевинд на другой галс, отделяясь от нашего флота

вперед, флот же наш гнал неприятеля под всеми парусами и бил

его бесперестанно. Во время сего сражения более всех разбиты

неприятельский авангард и передовые кордебаталии, из которых

весьма претерпели адмиральский и капитан-паши корабли и

бывшие близ оных, которые во время поворота их чрез фордевинд

были весьма близки против бортов кораблей «Рождество

Христово» и «Преображение». Во время сего сражения на

адмиральском корабле, сверх других его повреждениев, подбиты

грот-марсель и крюйсель и повреждены стеньги и реи, тож и еще у

некоторых заметны были явные повреждения в мачтах, стеньгах и

парусах, потому они и оставались назади всех и во время погони

еще более претерпели.

Погоня за неприятелем продолжалась до осьми часов

пополудни, в которое время флот неприятельский, в рассуждении

легкости судов, отделился уже вперед и при темноте ночной

закрылся из виду. Посему, не видя более успеха, в 9 часу по

учиненному сигналу флот наш, дабы остаться еще на ветре,

поворотил весь чрез оверштаг на другой галс, и на всех судах зажжены

огни в фонарях, дабы при видимости оных держались соединенно.

Но как ветр начал крепчать, да и предвещало быть крепкой

погоде, для того, по данному от меня сигналу, легли в соединении

на якоря кроме, что крейсерские суда для крепости ветра многие

ушли в закрытие к берегам Очакова. Поутру 29 дня при начале

рассвета оказался флот неприятельский, лавирующий к ветру,

рассыпан весь в разные места, так что некоторые суда были у нас

уже под ветром. Я, сделав сигнал о погоне со флотом, поспешно

вступил под паруса и гнал неприятеля, но капитан-паша с

несколькими кораблями скоро ушел во отдаленность, затем,

остались позади из поврежденных 28 числа адмиральский 74-пушеч-

ный корабль «Капитания» и другой, партикулярный, 66-пушеч-

ный, из которых первый, будучи еще на ветре, стремился уйтить

за флотом, а последний от погони нашей, находясь уже отрезан

под ветром, побежал на мелкие места к банке, отделяющей

фарватер между Кинбурна и Хаджибея, за которым в погоню

послал я господина бригадира флота капитана и кавалера Голен-

кина с двумя кораблями и двумя ж фрегатами, а с прочими гнал

бегущего неприятеля на ветр.

В 10 часов пополуночи передовые нашего флота догнали

в близость и упомянутый адмиральский неприятельский корабль.

Из наших, находясь ближе всех к нему, корабль «Св. Андрей»

первый вступил с ним в бой и, гнавши, подходил еще к нему на

ближнюю дистанцию, и подбил фор-марсель, причем оный

неприятельский корабль ход свой уменьшил, почему подоспел еще

к нему корабль «Георгий», а за ним «Преображение» и еще

некоторые корабли прошли из-под ветра, переменяя один другого,

производили жестокий огонь, и передовые окружили его с ветра.

Напоследок, когда начал подходить в близость к сему

неприятельскому кораблю корабль «Рождество Христово», сделал

я сигнал подветренным судам войти в кильватер оного корабля

для того, дабы во время боя не мешали один другому, после чего

корабль «Рождество Христово» подвинулся еще вперед, стал

против неприятельского борта с надветренной стороны на

дистанцию не более 30 сажен и в малейшее время нанес ему

наижесточайшее поражение. За ним подошел и производил пальбу корабль

«Георгий», а в сие время корабль «Рождество Христово»

подвинулся еще вперед, весь борт оной оборотил на нос

неприятельского корабля и, остановясь в таком положении, готовился

сделать ему лаг всем бортом, уповая, что непременно от оного

должен будет он потонуть, но в сие время люди неприятельского

корабля, выбежав все наверх, на бак и на борты, поднимая руки

кверху, кричали на мой корабль и просили пощады и своего

спасения; заметя оное, данным сигналом приказал я бой прекратить

и послать вооруженные шлюпки для спасения командира и

служителей, ибо во время боя храбрость и отчаянность турецкого

адмирала 3-бунчужного паши Саит-бея столь была отчаянна, что

он не сдал своего корабля до тех пор, пока остался весь разбит до

крайности, заливался водою и все три мачты сбиты долой вплоть

по палубу, и густой дым от влепившегося в корму его брандс-

кугеля начал показываться так, что до распространения пожара

передовая шлюпка едва успела взять только упомянутого

адмирала Саит-бея, капитана корабля «Капитания» Магмет-Дерия,

за им Мустафу-агу и прочих чиновников 17 человек, а другие

шлюпки за объятием корабля огнем пристать не могли и при

крепчайшем ветре и нашедшем шквале с поспешностью

удалились на ближние суда, после чего оный корабль в

непродолжительном времени взорвало на воздух. А как прочие

неприятельские суда были уже весьма отдалены на ветре, и ветр

беспрестанно находил великими шквалами и крепчал, потому я и пошел

к эскадре, отдаленной от меня, в погоню за другим кораблем и

для соединения с Лиманской эскадрою и флотилиею,

находящеюся под командою господина генерал-майора и кавалера де-

Рибаса, который во время боя и погони за неприятельским

флотом делал в виду нашем разные движения и тем

неприятелю наводил страх и беспокойство. Подходя я со флотом

к эскадре, обозрел турецкий 66-пушечный жорабль, взятый

нашими кораблями в плен и стоящий с ними на якорях

под российским флагом. Подошед я несколько ближе,

остановился со флотом на якорях, в сие время упомянутая ли-

манская флотилия и эскадра под начальством реченного

господина генерал-майора и кавалера де-Рибаса пришла ко мне в

соединение и остановилась при флоте. После сего от господина

бригадира флота капитана и кавалера Голенкина получил короткий

рапорт о взятии того корабля, который сдался без боя и

именуется «Мелеки-Багари», капитан на оном Кара-Али,

служителей всех состоит до 600 человек. О сих благополучных успехах,

спеша я уведомить вашу светлость, по разным случаям не отобрал

еще всех подробностей. 30 числа минувшего августа рапортом

моим донесть честь имел, а за сим, по точным осведомлениям чрез

пленных, оказалось: на адмиральском корабле, именуемом «Ка-

питания», стояло разных чинов служителей до 800 человек, из

которых, сверх упомянутых взятых в плен адмирала 3-бунчуж-

ного паши Саит-бея и прочих чиновников, с капитаном

корабельным 19 человек, спасены еще на сбитых мачтах и членах

подорванного корабля разного сорта служителей 81 человек, а прочие

все побиты, сгорели и потонули. На оном же корабле хранилась

казна всего флота в содержании казнадара, [в] которой, по

объявлению их, находилась _весьма знатная сумма для всего флота,

и оная при подорвании корабля вся пропала. На взятом 66-пу-

шечном корабле, именуемом «Мелеки-Багари», настоящий его

капитан убит, после оного командовал первый по нем Кара-Али;

на оном корабле разных чинов служителей отправилось из