Элвис Пресли: Реванш Юга

Фредди Бинсток рвал и метал, но не мог ничего противопоставить отклонению от курса, заданного полковником. Результат сентябрьских сеансов быстро дал о себе знать: «Big Boss Man» пробился в список сорока лучших шлягеров и разошелся в 350 тысячах экземпляров, похожие результаты показали «Гитарист» и «Туфли на высоких каблуках», вышедшие на одном сингле в начале января. Пластинка не вызвала такого ажиотажа, на какой надеялся Джарвис, но «процесс пошел», и весной «Американскому мужчине» удалось закрепить успех: он занял 28-е место в хит-парадах и стал самой продаваемой пластинкой Пресли за последние три года: полмиллиона распроданных «сорокапяток».

С 1968 года началась эпоха возрождения в плане грамзаписи. Вечером 29 февраля на ежегодной церемонии вручения премии «Грэмми» Пресли неожиданно для всех получил награду — вот это был сюрприз так сюрприз! Элвису еще ни разу не удавалось заполучить «Грэмми». Он номинировался на эту премию в 1959-м и 1960-м, но систематически «пролетал»: выборщики, отобранные консервативнейшей Академией звукозаписи США, старались оттеснить в сторонку самых буйных представителей нового поколения, давая дорогу более благопристойным артистам.

Впоследствии, в середине шестидесятых, когда рок-н-ролл наконец-то утвердился в общественном сознании, Элвис уже не обладал достаточным престижем, чтобы претендовать на эту награду, и получил свою первую «Грэмми» лишь как «Лучший исполнитель священной музыки» за альбом «Велико искусство Твое». Символичное решение, но оно говорило о возвращении артисту милости: на взгляд истеблишмента из мира грамзаписи, непослушный ребенок Америки пятидесятых окончательно присмирел, выпустив сборник, заглавная песня которого (адаптация протестантского гимна скандинавского происхождения, относящегося к концу XIX века) стала популярна десятью годами раньше во время одного из знаменитых морализаторских крестовых походов евангелиста Билли Грэма.

Тем ярче был контраст с миром «седьмой музы», как подметил критик из «Нью-Йорк таймс» после выхода той же весной фильма «Спидвей»: «Элвис Пресли в корне изменил музыку и образ жизни подростков, когда дебютировал двенадцать лет тому назад, но этого не скажешь о двадцати шести фильмах, в которых он снялся после своего прорыва с „Отелем, где разбиваются сердца“».

Сам Элвис уже даже не старался подавлять отвращение к ролям, которые ему предлагали. «Мне было от них физически плохо, — скажет он пять лет спустя в документальном фильме „Элвис на гастролях“. — Никто не хотел намеренно причинить мне боль, но тот образ, который навязывали мне в Голливуде, совершенно мне не подходил. Я прекрасно это сознавал, но ничего не мог поделать».

От скуки и депрессии Элвис действительно заболел. Весной 1967 года, когда ему предстояло сыграть отпрыска богатого семейства в «Пикнике у моря», он познакомился в Мемфисе с покладистым врачом, доктором Джорджем Никопулосом, который выдал ему вожделенное заключение, позволявшее на время уклониться от съемок. Десять дней спустя, вскоре после приезда в Голливуд, Элвис поскользнулся в ванной и очень неудачно упал. Полковник приписал эту неприятность умственному перенапряжению, виной которому был Ларри Геллер, однако в большей степени, чем гуру Элвиса, в нем был повинен коктейль из таблеток, которые певец ежедневно поглощал, чтобы развеять тоску.

Съемки «Пикника у моря» начались с опозданием почти на месяц, но это было лишь началом мучений, поскольку на горизонте уже маячили «Спидвей» и «Вали отсюда, Джо»: менеджер Элвиса был не тот человек, чтобы дать ему хоть малейшую передышку.

Как раз в это время на экраны вышел фильм «Легко пришло, легко ушло», подтвердив возрастающее равнодушие со стороны подростковой аудитории: собрав меньше двух миллионов долларов, фильм дотянулся лишь до пятидесятого места по кассовости; впрочем, «Двойная проблема» и того не смогла, не говоря уже о полном провале «Вали отсюда, Джо» и «Спидвея», которым едва удалось «отбить» свои бюджеты. Только в Индии этот жанр еще привлекал толпы кинозрителей, в США же и в других странах фильмы с Элвисом уже не котировались, в Европе прокатчики приобретали их с большим скрипом.

Разочарование Пресли нашло отклик и у полковника Паркера, чьи доходы в огромной степени зависели от потенциальных прибылей, которые давал прокат фильмов. Уже в марте 1967 года он поделился своей обеспокоенностью с прикормленными корреспондентами из «Метро-Голдвин-Майер» и посоветовал им пересмотреть рецепт, больше не делавший сборов: «Смею надеяться, что вы сейчас всматриваетесь в свой хрустальный шар, чтобы снабдить нас добрыми старыми надежными историями». Ответ студии не заставил себя ждать: на весну 1968 года наметили шпионскую комедию «Немного жизни, немного любви», в которой Элвис предстал в необычном юмористическом ракурсе.

Мысль о том, чтобы сделать из Пресли комика на манер Дина Мартина, не была лишена очарования, но она пришла слишком поздно, чтобы вывести певца из тупика, куда его загнал полковник. Не желая в том признаться, Паркер теперь с величайшим трудом вел переговоры о новых контрактах. Хэл Уоллис и «Парамаунт» окончательно махнули на него рукой после фиаско «Легко пришло, легко ушло», и Паркеру пришлось обратиться к «Нэшнл Дженерал Корпорэйшн» — разветвленной компании, среди филиалов которой были кредитная организация, строительное предприятие, консервный завод и сеть кинотеатров.

Генеральный директор «Нэшнл Дженерал» Юджин Кляйн хотел наладить производство фильмов, чтобы снабжать ими 250 кинозалов, флагманом которых был знаменитый Китайский театр Граумана в Голливуде. Помимо мультфильмов про Снупи и Чарли Брауна он загорелся идеей снять фильм с Элвисом Пресли, отказавшись, однако, уплатить миллион долларов, затребованный полковником. В конце концов сошлись на 850 тысячах, и Паркер, готовый на любые уступки, согласился даже на то, что в фильме будет только одна песня.

«Нэшнл Дженерал» не нужен был Элвис, выпячивающий грудь посреди квохчущих красоток в бикини. В фильме «Чар-ро!» он предстал в образе «уцененного» Клинта Иствуда, сыграв небритого неудачника, которого преследуют бывшие сообщники на исходе мексиканской войны. Хотя сама мысль о том, чтобы снять Пресли в «итальянском» вестерне в тот момент, когда этот жанр был на пике популярности благодаря Серджо Леоне, была вполне здравой, отсутствие способного режиссера обрекло этот проект на провал.

Следующим фильмом Элвиса в 1968 году стал «Беда с девушками», которым завершились его отношения с «Голдвин-Майер». В очередной раз он выкарабкался из патоки предыдущих картин, но не создал ничего достойного внимания. Почти десять лет он служил олицетворением флирта без всякой сексуальной окраски, и вдруг теперь долго массировал спину партнерши в сцене, где не было ничего платонического. Правда, возникал вопрос, не следовало ли совершить этот внезапный переход от периода полового созревания к взрослости чуть пораньше, когда ему еще не было тридцати.

Полковник Паркер не стал дожидаться срока истечения контракта с «Метро-Голдвин-Майер», чтобы взглянуть на будущее с другой стороны. Уже в 1967 году он установил контакт с Эн-би-си, телеканалом Ар-си-эй. К этому его побудило развитие телевидения, постепенно продвигавшегося в мир кино: он надеялся заключить новые контракты на киносъемки. Руководитель сети Эн-би-си на западном побережье Том Сарнофф (сын президента Эн-би-си Дэвида Сарноффа) согласился выложить 875 тысяч долларов на фильм с Элвисом и добавить еще 250 тысяч, если Паркер согласится на специальный выпуск телепередачи, посвященной певцу.

Это было ловко придумано: Сарнофф знал, до какой степени полковник дорожит цифрой в миллион долларов, достигнув ее за счет небывалого упорства в середине десятилетия. Разрываясь между недоверием к «голубому экрану» и желанием любой ценой спасти кинематографическое будущее своего певца, менеджер Элвиса согласился на эту сделку. Уговорились и об общей направленности рождественского шоу, которое должны были показать в декабре 1968 года. Не ведая того, Паркер дал исходный толчок для цепи событий, перевернувших карьеру Пресли.