Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 1. 1905–1941 гг.

От пропаганды – к террору, от бунтарства – к терроризму, от пропаганды – к насилию – вот идеи марксизма, по-своему воплощенные в жизнь эсерами и большевиками, которые имели страшные последствия. Ведь Бухарин прямо писал: «Пролетарское принуждение во всех своих формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью, является, как ни парадоксально это звучит, методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи». Начиная от расстрела и кончая трудовой повинностью – вот эта формула практически и осуществлялась в 20 —30-х годах, когда Леонид Леонов работал над романом, пророчески предвидя крах этого эксперимента в стране, которую не жалко.

А результаты теоретически обоснованной русофобии неожиданно для марксистов дали быстрые всходы. В своей книге С. Лион рассказывает, как он еще в конце 70-х годов XIX века, разочаровавшись в результатах бесплодного «хождения в народ», в средствах мирной пропаганды пришел, как и другие революционеры, к выводу: нужны более «практические, реальные пути революционной борьба», нужно «начать борьбу с этим строем с оружием в руках». «Всколыхнуть эти забитые вековым гнетом неподвижные массы от непробудного сна и рабства можно только пропагандой действий, активным террором, который в то же время покажет им, что правительство, охраняющее «существующий строй», вовсе не так уж сильно, и тем самым зажжет революционный дух, таящийся и тлеющий в недрах народных масс…»

С этой целью С. Лион внедрился в рабочие массы, завязал с ними близкие отношения, рассказывая о рабочем движении на Западе, о Лассале, о восстаниях в Европе, о Парижской коммуне. «В самой, конечно, популярной форме я знакомил их с сущностью учения Карла Маркса… В то время учение Карла Маркса только что стало восходить на русском горизонте…»

И сколько таких Лионов внедрилось в рабочие массы… И как жуки-короеды, обгрызая кору, губят все дерево, так и Лионы и ему подобные начали точить изнутри Россию.

И уже 2 октября 1903 года А.С. Суворин, один из самых проницательных людей своего времени, записал в своем дневнике: «Мне кажется, что не только я разваливаюсь, не только «Новое время» разваливается, но разваливается Россия. Витте ее истощил своей дерзостью финансовых реформ и налогами». «Почему зашаталась Россия?» – так назвал свою книгу, выпущенную в 1910 году в Петербурге, известный в то время журналист и общественный деятель Гарт.

Зашаталась, разваливается Россия… Суворин обвиняет в этом Витте. Гарт, думается мне, дает более глубокий анализ тогдашнего положения России, после событий 1905 года. Читаешь его книгу и чувствуешь, как высказанное много десятилетий тому назад почти в точности характеризует то, что происходит сейчас. «Это, конечно, не Россия зашаталась, а ее левые или правые. Если автор левый, то станет доказывать, что Россию расшатало поражение левых, если он правый, то, грозя всеобщей гибелью, потребует, чтобы дали наконец настоящего ходу правым… Я не левый и не правый, даже не серединный, а совершенно в не текущей, партийной политики. Я апеллировал к честному, разумному патриотизму, к правильно понятым общеклассовым экономическим интересам и призывал к единению, дружной мирной работе для блага России и нации…» (разрядка моя. – В. П.)

Вот позиция русского литератора: честный, разумный патриотизм. Только он и может объединить людей, раздираемых различными сиюминутными противоречиями – национальными, политическими, социальными. «А все мы знаем и чувствуем, что ослабла Россия, что заедает ее какой-то внутренний недуг, – читаем далее у Гарта. – Что же это такое с нами? Откуда эта зловещая жуть, это общее убеждение в нашем ослаблении?» Почему, спрашивает он, Россия заключила мирный договор с Японией? Ведь наша страна была и лучше вооружена, и армия была многочисленнее, и солдаты и офицеры показывали примеры беззаветной храбрости и мужества… Начавшаяся внутренняя смута, отвечает, обнажила слабость власти, перед лицом крепко спаянного врага оказалась «рыхлая людская куча», не было сплоченного мощного целого. «Явно ослабело влияние тех исконных идей, которые в данном государстве отдельную личность сознательно и самоотверженно подчинят свой интерес интересу государственному. Те духовные нити, на которых худо ли, хорошо ли, а держалась столько веков русская государственность, еще 100 лет тому назад отразившая самого Наполеона, рухнули в 1905 году безвозвратно, вконец подточенные изменившимися условиями жизни» – к такому выводу приходили самые проницательные мыслители уже накануне Первой мировой войны. Почти сто лет тому назад внимательные наблюдатели заметили, что ослабление государственных связей в обществе мгновенно порождает воровство, почти открытый грабеж нажитых общенародных богатств. Расшатывая скрепы государства, предприимчивые дельцы создали для себя «великолепную оказию для быстрой и обильной наживы». Под влиянием демагогических идей возникла полная анархия между городом и деревней, пробудились стихийные инстинкты, групповые и индивидуальные, до того крепко связанные общей государственной идеей, общими целями защиты и укрепления своего Отечества.

Россия зашаталась потому, что возникшее в 60 —80-х годах XIX века движение нигилистов, народовольцев, марксистов подрывало не столько политическую самодержавную форму существования России, сколько разрушало ту вековую государственную и национальную мораль, традиционную православную мораль, которая объединяла русских и помогала русскому народу выстоять в самые критические периоды своей истории. Вместо исконных нравственных устоев русскому народу навязывалась марксистская революционная мораль, которая лишь способствовала разрушению человеческого в человеке, утверждая, что для победы пролетарской революции все средства хороши, утверждая таким образом этику «революционной целесообразности», в сущности, этику вседозволенности, оправдывающей любые негодяйства и жестокости, совершаемые под маскарадным прикрытием «гуманности» и «прогресса». И эта псевдогуманная фразеология на первых порах затуманила головы миллионов простых людей, поверивших возвышенной цели – построению социализма в России.

Ради этого марксисты не жалели своих сил, направляя своих единомышленников в России и радуясь всякий раз тогда, когда положение в России хоть как-то осложнялось. «…Маркс и Энгельс, – писал Ленин, – были полны самой радужной веры в русскую революцию и в ее всемирное значение». Великие богоборцы надеялись, что Россия не выдержит трудностей русско-турецкой войны 1877–1878 годов – грянет революция. Они прямо-таки, как малые дети, радовались такой возможности. «…Буча выйдет отменная, – писал Маркс своему Ф. Зорге 27 сентября 1877 года. – И при благосклонности матери-природы мы еще доживем до этого торжества!» И родоначальник «научного коммунизма» делал все для приближения этой «бучи». И весьма благоволил к тем русским революционерам, которые, по словам Ленина, пытались перенести в Россию самую передовую и самую крупную особенность «европейского устройства» – Интернационал» (ПСС. Т. I. С. 287). Русские «перестройщики» в свою очередь благодарили Маркса – за «ту помощь, которую Вы оказали нашему делу Вашей теоретической и практической пропагандой…».

Почти полвека кряду бросали в русскую почву марксистские семена, и наконец они дали ядовитые всходы – это и события 1905-го, 1917 годов, это и полыхнувшая красным и белым террором гражданская война, это и коллективизация, и новая война, и послевоенная разруха, и идеологический деспотизм…

Ни Англия, ни Франция, ни Германия не пострадали от марксизма. Преданные ученики Маркса и Энгельса выбрали для практического воплощения их идей, для эксперимента, Россию, самую ненавистную для них страну, страну, которую, по их убеждению, не было жалко разрушить, и мы воочию видим результаты революционной их деятельности. Мы знаем, с какой варварской последовательностью и беспощадностью Ленин, Троцкий, Бухарин, Свердлов, Каменев, Зиновьев, Калинин, Скрябин и многие их приспешники внедряли марксизма в российскую действительность. Вот почему, вновь и вновь возвращаясь к Октябрьскому перевороту и его последствиям, вглядываясь внимательно и непредвзято в фигуры участников тех событий, изучая их биографии, их книги, современные исследователи все чаще приходят к выводу: именно русофобия, ненависть к России как могучему оплоту, противостоящему р-р-революционным идеям, была одной из причин особого внимания марксистов к этой огромной стране, одной из причин их столь яростных деяний на территории России.