Наше послевоенное (СИ)

Периодически Мурку моют. Мокрая она перестает быть большим пушистым комком, а становится незнакомым очень худым зверем. Просто одни кости, кожа и прилипшая к коже мокрая шесть. Только знакомое мяу говорит мне что это моя любимая Мурка. Мне жалко мокрую кошку.

У соседей живет кот. Черныш. У него красивая блестящая шерстка. Но он кот глупый и не такой породистый, как наша беспородная кошка Мурка. У Мурки шерсть голубовато-серая, ворс длинный и густой, белое брюшко. Когда ее гладишь, она выгибает спинку и мурлычет. С ней еще можно играть. Перевязать бумажку ниточкой посередине, получится бантик, за которым охотится Мурка. Бегаешь с бантиком по комнате, а кошка за тобой.

У Мурки блохи. Бабушка сшила мешок с затягивающимися веревочками, мама принесла с работы дуст, кошку засыпали и засунули в мешок, затянув веревочки на шее. (Голова у кошки наруже, чтобы не задохнулась. ) Мурка прыгает в этом мешке и жалобно мяучит, но мама неумолима - блох надо выводить! Полусдохшие блохи выползали Мурке на голову и мама вычесывала их густым гребешком. После этой ужасной экзекуции кошка чесалась и мучилась блохами меньше.

И снова зима. Долгие, скучные, темные дни. Гулять нельзя. Очень холодно.

У нас двойные рамы, между рамами проложена вата, на нее насыпаны блестящие осколки от елочной игрушки, которую я разбила в прошлый Новый год и пластмассовая розовая рыбка, которая выгорела и розовая только снизу, на брюшке. Несмотря на все это, все стекло изнутри второй, внутренней рамы покрыто толстыми морозными узорами, которые я щупаю пальцем тайком от бабушки

Но бабушка тут как тут.

-Отойди от окна, тебе надует, опять заболеешь, -тоном, не допускающим возражений, говорит бабушка.

Я вздыхаю, и отхожу. Со здоровьем не шутят, мне заболеть, раз плюнуть, а болеть так нудно.

Тем не менее, когда бабушка зачем-то выходит из комнаты, я беру монетку, грею ее на печке и прикладываю ко льду на оконном стекле. Образуется круглая дырочка, в которую можно заглядывать. Но за окном занесенный снегом огород, сугробы. Скукотища.

Меня и других дворовых детей пригласили на елку к Нине Степановой встречать 1954 г. Это целое событие. Они люди состоятельные, поэтому могут пригласить детей. Мои не дадут привести много детей в дом даже на день моего рождения. К нам в гости ходит родня, но редко. У нас ведь всего одна комната (спальня и сральня). Чаще мы ходим к ним.

Елка украшена бусами, у нас таких игрушек нет. Детей кормят сладостями. Конфетки в фольге, мы разворачиваем их, фольгу бросаем прямо на пол, визжим и прыгаем, пользуясь отсутствием взрослых. Вдруг входит Нинина бабушка. Мы затихаем, а на полу валяется затоптанная фольга, по форме напоминающая коня.

-Кто сделал коня?

И не дожидаясь ответа, Нинина бабушка подняла коня с полу, сделала к нему петельку с помощью иголки с ниткой и повесила на елку. Получилось очень красиво.

Осталась старая фотография об этом сборище.

А мы тоже копим фольгу на елку и заворачиваем в нее грецкие орехи. Предварительно фольгу нужно разгладить кончиком ногтя. Получаются красивые украшения. Можно склеить гирлянду из полосок фольги. Но клей плохой и гирлянда не прочная. На елку кидаем вату - это снег. Один год ставим на елку свечи. Но мама боится пожара - и свечки зажигаем ненадолго.

Мне отрастили косы. В каком возрасте - не помню. Но к шести годам они уже заплетаются. Причесывание по утрам теперь - это мука для бабушки и слезы для меня. Я требую, чтобы косы были не на ухе, а то они сильно мешаются, а бабушка все время плетет не там. Сплошные неприятности из-за этих кос.

С Олей мы часто ссоримся. Бабушки говорят: вместе тесно, порознь скучно. Одна задириха, другая неспустиха. В общем, не вникают в наши проблемы. А с Таней, дочкой дяди Юры, мы играем реже, мама дружит больше с братом Витей.

Но Таня и Оля дружат между собой больше, чем я с ними. У них и матери сестры и отцы братья. Сыновья бабы Веры женаты на сестрах Тоне и Нине. У них часто бывают застолья. Помню большой стол, много взрослых.

Все веселые. Дети тут же за столом. И нас не гонят спать.

Взрослые пьют и поют - "Над Волгой широкой..."

"Что стоишь качаясь...," "Летят перелетные птицы".

Тетя Тоня имела хороший голос. Помню как она запевает после недолгих уговоров. Слова песен помню до сих пор.

Я много рисую. Раскрашиваю альбомы для раскраски и просто рисую. Основная тема - красавицы. Девушка с кудрявыми волосами до пят среди птиц, цветов и деревьев. Сверху полоска голубого неба, внизу полоска земли, посередине в пустоте действующие лица. Закрасить весь рисунок не соображаю.

При рисовании красавиц искажаю пропорции лица и тела. Глядя на моих уродцев, мама ставит им диагнозы (дебил, рахит 2-ой степени и т. д. ). Опять обида, я жду восхищения, и не получив его, плачу.

В один из зимних вечером к нам заглянула тятя Рая. У нас были испорченная фотобумага небольшими квадратами, с одной стороны матовая, с другой глянцевая, я пыталась рисовать на этих квадратиках с глянцевой стороны, но ничего не получалось.

За дело взялась тятя Рая. Она объяснила мне, что рисовать надо на матовой стороне, и для примера взяла мои карандаши и стала рисовать. Я как зачарованная следила за этим процессом.

Помню домик, занесенный снегом, елки вокруг него, покосившийся забор, тучи на небе.

Красивый букет цветов весь в травинках. Еще что-то. Она изрисовала несколько листиков и я долго хранила их и подражала.

Уходя Рая сказала:

-А девочку надо бы учить рисовать.

Но в тот момент это было невозможно.

Я знаю все буквы, но читать не могу. Бабушка и мама бьются со мной, но я никак не могу сложить буквы в слова. Моя глупость их раздражает. "Тупица"- измучившись, поводит итог мама. Я вою в голос.

Вдруг приходит моя избавительница - баба Вера. Она работает в "РОНО", ей и жалуются мама с бабушкой.

-Вы не знаете методики обучения- говорит баба Вера. -Ребенок не виноват.

И садится со мной сама.

-Зоечка, пой буквы. Пой ММММАААА ММММААААА

-Что получилось?

Через 10 минут я уже умница и читаю сама.

Мама и бабушка посрамлены, а я торжествую.

Бабушка ругает маму, что она быстро тратит деньги после получки, а не рассчитывает на все время до следующей получки.

-Смотри Нонка, потом опять зубы на полку,- говорит она.

Но денег все время не хватает. Мама работает одна, а нас трое. Так что "зубы на полке" у нас часто.

Умер Сталин. Мне страшен сам факт смерти. Это что-то непонятное, со мной такое не должно произойти, с детьми такое не бывает.

Бабушка, всхлипывая, читает газету вслух . Всплакнула и мама.

Бабушка сложила газету и сказала, что спрячет ее:

-Зоечка вырастет и прочитает.

Это я запомнила очень хорошо и в классе 8 или 9 спросила, а где газета? Но бабушка не сохранила газету, выбросила, когда развенчали культ личности.

Дни тянутся и тянутся, и расту я так медленно. Никогда, наверное, не стану большой, чтобы делать, что мне захочется. Взрослые как будто никогда не были маленькими или совсем про это забыли. Я даю себе слово помнить, как тяжело быть ребенком и зависеть от чужой воли. Я не буду обижать моих детей, как обижают меня. Решено.

Я была невозможным ребенком. Это я знала от мамы. Она любила вспоминать, как отлупила меня босоножкой (почему босоножкой? видимо, более подходящего инструмента под рукой не нашлось). После экзекуции я долго была "шелковая".

Босоножку я не помню совсем (кажется, это было чуть ли не во Владивостоке, а то и того раньше), но напоминания о ней помню хорошо. Маму просто преследовала мечта о шелковой дочке.

Бабушка же любила говорить, что меня подменили.

-Ребенка словно подменили, со мной она не такая - говорила бабушка.

Видимо меня подменяли достаточно часто, так что трудно было определить, какой именно экземпляр в действии в настоящий момент.

Помню, что когда я надувалась на бабушку, то она говорила