Белый шум

– Обычно мы начинаем следующим образом, – сказал он. – Я задаю вопросы на основе распечатки, а потом вы отвечаете в меру своих возможностей. Когда мы всё закончим, я отдам вам результаты в запечатанном конверте, а вы передадите их своему врачу, когда придете на платную консультацию.

– Отлично.

– Отлично. Обычно мы начинаем с вопроса, как вы себя чувствуете.

– На основе распечатки?

– Просто – как вы себя чувствуете? – кротко сказал он.

– На мой субъективный взгляд, говоря строго, я чувствую себя относительно здоровым и ожидаю подтверждения.

– Затем мы обычно переходим к усталости. Вы в последнее время усталость не чувствуете?

– А что люди обычно говорят?

– Распространенный ответ – легкое утомление.

– Я мог бы сказать то же самое, и будьте уверены, на мой субъективный взгляд, это довольно точно отражает фактическое положение дел.

Видимо, довольный ответом, он четко обозначил что-то – условными знаками належавшем перед ним листе бумаги.

– Как насчет аппетита? – спросил он.

– Я мог бы охарактеризовать его двояко.

– В общем-то, я тоже – на основе распечатки.

– То есть вы хотите сказать, что аппетит у меня то появляется, то пропадает.

– Это утверждение или вопрос?

– Смотря на что указывают цифры.

– Значит, мы пришли к согласию.

– Отлично.

– Отлично, – сказал он. – Как насчет сна? Речь о сне у нас заходит обычно перед тем, как мы предлагаем человеку чаю или кофе без кофеина. Сахара мы не даем.

– Многие ли ваши пациенты плохо спят?

– Только на последних стадиях.

– На последних стадиях сна? Вы имеете в виду, что они просыпаются рано утром и не могут снова заснуть?

– На последних стадиях жизни.

– Так я и думал. Отлично. Единственное, на что могу пожаловаться, – слегка пониженный порог чувствительности.

– Отлично.

– Я стал спать более беспокойно. А кто спокойно спит?

– Стали метаться и ворочаться?

– Метаться, – сказал я.

– Отлично.

– Отлично.

Он что-то записал. Казалось, все идет хорошо. Увидев, как хорошо все идет, я воспрял духом. От предложенного чая отказался, что, по-видимому, парня обрадовало. Мы быстро продвигались вперед.

– А тут мы спрашиваем о курении.

– Это проще простого. Ответ отрицательный. И речь вовсе не о том, что пять или десять лет назад я бросил. Я никогда не курил. Даже в подростковом возрасте. Ни разу не пробовал. Никогда не видел необходимости.

– Это всегда плюс.

Ободренный таким образом, я почувствовал себя гораздо увереннее.

– Мы быстро продвигаемся вперед, не правда ли?

– Некоторые предпочитают разговор затягивать, – сказал он. – Начинают интересоваться своим состоянием. Это становится чем-то вроде хобби.

– Кому он нужен, этот никотин? Мало того, я и кофе-то редко пью – и только без кофеина. Не могу понять, что люди находят во всей этой искусственной стимуляции. Лично меня пьянит обыкновенная прогулка по лесу.

– Отказаться от кофеина всегда полезно. Вот именно, подумал я. Вознаградите меня за добродетель. Сохраните мне жизнь.

– А молоко! – сказал я. – Людям недостаточно кофеина и сахара. Им еще и молоко подавай. Все эти жирные кислоты. С детства не пью молока. К жирным сливкам не притрагиваюсь. Ем легкую пищу, редко употребляю крепкие напитки. Никогда не понимал, почему все с ними так носятся. Вода! Вот мой любимый напиток. Стакан воды еще никому не повредил.

Я ждал, когда он скажет, что я продлеваю себе жизнь на много лет.

– Кстати о воде, – сказал он, – вы подвергались когда-нибудь воздействию промышленных контаминантов?

– Чего?

– Отравляющих веществ, содержащихся в воздухе или воде.

– Именно об этом вы обычно спрашиваете после сигарет?

– Этот вопрос программой не предусмотрен.

– Вы хотите спросить, не работаю ли я с каким-нибудь материалом наподобие асбеста? Конечно, нет! Я преподаватель. Преподавание – это моя жизнь. Я всю жизнь работаю в колледже. При чем тут асбест?

– Вы слышали когда-нибудь о деривате ниодина?

– А что, должен был – судя по распечатке?

– У вас в крови обнаружены следы этого вещества.

– Откуда им взяться, если я о нем никогда не слышал?

– Судя по данным магнитного сканера, они есть. Я сейчас смотрю на цифры в скобках, с маленькими звездочками.

– Вы хотите сказать, что обнаружили в распечатке первые неоднозначные признаки едва заметного состояния, вызванного воздействием минимально допустимой утечки?

Почему я вдруг заговорил ходульными фразами?

– Показания магнитного сканера не вызывают сомнений, – сказал он.

Что случилось с нашим обоюдным молчаливым согласием быстро покончить со всеми пунктами программы без пустой траты времени и бесплодных дискуссий?

– Что происходит, если в крови у человека обнаруживаются следы этого вещества?

– У него образуется туманный сгусток, – сказал он.

– Но я думал, никто толком не знает, какой вред ниодин «Д» причиняет людям. Крысам – да.

– Вы же сказали, что никогда о нем не слышали. Откуда вы знаете, причиняет он вред или нет?

Тут он меня перехитрил. Я почувствовал, что он заговаривает мне зубы, обманывает меня, принимает за идиота.

– Знания обновляются ежедневно, – сказал он. – Мы располагаем противоречивыми данными, указывающими на то, что в результате воздействия этого вещества определенно может образоваться сгусток.

Его уверенность стремительно крепла.

– Отлично. Перейдем к следующему вопросу. У меня мало времени.

– Как раз сейчас я должен вручить запечатанный конверт.

– Что там у вас дальше? Физзарядка? Ответ категорически отрицательный. Терпеть ее не могу и делать отказываюсь.

– Отлично. Я вручаю конверт.

– Позвольте спросить – из праздного любопытства: что такое туманный сгусток?

– Возможное новообразование в организме.

– А туманным он называется потому, что вы не можете получить его четкое изображение?

– Мы получаем очень четкие изображения. Оптический блок формирует самые четкие изображения, которые только возможны в пределах человеческих сил. А туманным сгусток называется потому, что он бесформенный и не имеет явных границ.

– Какой вред он может причинить в том случае, если события будут развиваться по наихудшему из возможных сценариев?

– Может послужить причиной смерти.

– Говорите прямо, черт возьми! Я презираю этот современный профессиональный жаргон.

Он стойко переносил оскорбления. Чем больше я злился, тем больше ему это нравилось. Парень, пышущий энергией и здоровьем.

– Теперь пора попросить вас заплатить в регистратуре.

– А как же калий? Я приехал сюда прежде всего потому, что содержание калия у меня – значительно выше нормы.

– Калием мы не занимаемся.

– Отлично.

– Отлично. Последнее, о чем я обязан вас попросить, – это отвезти конверт вашему врачу. Ваш врач в этих условных знаках разбирается.

– Значит, это всё. Отлично.

– Отлично, – сказал он.

Неожиданно для себя я сердечно пожал ему руку. Через несколько минут я уже был на улице. По газону неуклюже топал мальчишка и пинал перед собой футбольный мяч. Другой малыш сидел на траве и снимал носки, хватая их за пятки и дергая. Литературщина, раздраженно подумал я. Улицы изобилуют приметами бурной жизни, а герой с грустью размышляет о последней фазе своего угасания. Переменная облачность, ветер умеренный, с ослабеванием к заходу солнца.

Вечером я прогулялся по улицам Блэксмита. Мерцание голубоглазых телевизоров. Голоса в трубках кнопочных телефонов. Где-то далеко бабушка с дедушкой, прижавшись друг к другу в кресле, нетерпеливо приникли к трубке, а в это время посредством модуляции несущих волн образуются звуковые сигналы. Это голос их внука, взрослеющего мальчишки, чье лицо красуется на моментальных снимках, стоящих в рамках вокруг телефона. Глаза стариков светятся радостью, но к этой радости примешивается, омрачая ее, осознание какой-то сложной и прискорбной ситуации. Что говорит им юнец? Он несчастен из-за отвратного цвета лица? Хочет бросить школу и всю рабочую неделю трудиться в магазине «Фудленд» – укладывать товары в пакеты? Он уверяет их, что любит укладывать товары в пакеты. Только это и доставляет ему удовольствие. Первым делом кладешь галлоновые кувшины, упаковки баночного пива выравниваешь по краям, для тяжелых товаров – двойной пакет. У парня это отлично получается, он уже приобрел сноровку и, даже не успев еще ни к чему притронуться, ясно видит, как должны быть расположены в пакете товары. Похоже на дзэн, дедуля. Я выхватываю из стопки два пакета, аккуратно засовываю один в другой. Главное – не помять фрукты, следить, чтобы не разбились яйца, мороженое – в сумку-холодильник. Каждый день мимо проходят тысячи людей, но меня никто не замечает. Мне нравится, бабуля, это абсолютно безопасно, именно так я хочу прожить всю жизнь. А старики, любящие его несмотря ни на что, с грустью слушают, прильнув к трубке глянцевитого «Тримлайна», белой «Принцессы», стоящей в спальне, простого коричневого «Ротари» в обшитом панелями дедушкином подвальном убежище. Старик запускает пятерню в копну своих седых волос, старуха подносит к глазам очки со сложенными дужками. Склоняющаяся к западу луна то и дело скрывается за стремительно несущимися по небу облаками, времена года сменяются в мрачном монтаже, покуда вокруг не воцаряется зимнее безмолвие, глубокая тишина ледяного ландшафта.