Профессия: разведчик. Джордж Блейк, Клаус Фукс, Ким Филби, Хайнц Фельфе

После этого англичане по-прежнему продолжали перехватывать и расшифровывать радиограммы. Это означало, что их главный и ценнейший источник так и не раскрыт. В подтверждение английской пословицы «У победы — много родителей, поражение — всегда сирота» успешный срыв операции «Бодден» разделили многие ведомства Великобритании. Но в СИС основные лавры достались Киму Филби, который заявил о себе как зрелый, многообещающий работник. Даже посол в Испании сэр Сэмюэль Хор, который с большим пристрастием следил за работой СИС в Мадриде, лично выразил Киму свое восхищение в связи с блестящим осуществлением его замысла.

Результативная работа Кима Филби в пиренейском подотделе обратила на себя внимание руководства СИС. Менее чем за два года Ким имел в своем активе, по крайней мере, шесть разоблаченных германских агентов. В начале 1943 года полковник Каугилл обратился к Киму с вопросом: не возьмет ли он на себя обязанности ответственного за операции в Северной Африке. Прежде Северная Африка входила во французский подотдел, но Каугилл решил, что передача ее в ведение Кима Филби принесет только пользу. «Я без колебаний принял предложение, — писал Ким в своей книге. — Нам удалось к тому времени довольно основательно прижать абвер в Испании и Португалии, мы регулярно захватывали немецких агентов, и у меня не было оснований отказываться от дополнительных обязанностей». После высадки англо-американских войск в Италии летом 1943 года в круг обязанностей Кима была включена и Италия. «Это наводило меня на мысль, что я начинаю делать карьеру в секретной службе», — так оценивал Ким свое положение в СИС. Об этом свидетельствовало также то обстоятельство, что однажды в связи со своим визитом в США Каугилл подготовил приказ, который гласил, что в его отсутствие Ким Филби будет выполнять обязанности заместителя начальника пятого отдела и ведать всеми разведывательными делами. Это означало, что Ким может надеяться на официальное повышение по служебной лестнице.

Расширение круга обязанностей Кима приводило к вовлечению его в разведывательные операции, которые далеко выходили за пределы географических зон его ответственности в СИС, и значительно расширяло его возможности по информированию советской разведки о планах и намерениях Лондона в отношении нацистской Германии. По мере того как становилось очевидным, что Гитлер проигрывает войну, главная задача, которую ставило перед Филби руководство советской разведкой, состояла в направлении в Центр информации о возможных шагах по достижению сепаратного мира между Германией и Великобританией. При этом Филби должен был не только следить за подобными шагами, но и активно противодействовать им. На этом пути Кима Филби ждали неожиданные открытия.

Однажды Ким получил перехваченную немецкую радиограмму, в которой говорилось о том, что руководитель абвера адмирал Канарис посетит Испанию. Он намеревался проехать на машине от Мадрида до Севильи и по дороге остановиться на ночь в небольшом городке Манзанарес. Киму был хорошо знаком этот городок со времен гражданской войны в Испании, и он знал, что единственное место, где Канарис мог остановиться, был отель «Парадор». Ким подготовил меморандум с предложением проинформировать «Управление специальных операций» о поездке Канариса на случай, если оно будет заинтересовано в организации покушения на жизнь шефа немецкой военной разведки. Ким считал, что для УСО не было бы большой проблемой направить в Манзанарес агента и забросать несколькими гранатами номер в отеле, в котором остановится Канарис. Ким направил меморандум своему начальнику Феликсу Каугиллу, который одобрил его предложение и доложил о нем шефу СИС сэру Стюарту Мензису. Через несколько дней Каугилл показал Киму резолюцию шефа: «Я не хочу, чтобы против адмирала предпринимались какие-либо действия».

Вскоре у Кима состоялась встреча с шефом и он напомнил ему о своем предложении в связи с поездкой Канариса и сказал: «Меня озадачило ваше решение по этому поводу. Я был уверен, что попытка стоила того, чтобы ее предпринять». Мензис улыбнулся и ответил: «Я всегда думал, что мы могли бы что-нибудь сделать с адмиралом». Ответ шефа оставил Кима в полном недоумении. И только через несколько месяцев ему стало известно, что сэр Стюарт Мензис поддерживал личный контакт с Канарисом в Швеции. Информация Кима Филби в Москву по этому вопросу была одним из первых сигналов о тайных каналах связи между представителями британской и немецкой разведок. Причина, по которой шеф СИС проявлял трогательную заботу о безопасности Канариса, перестала быть тайной. Но для каких целей использовался этот контакт? Ответ на этот вопрос удалось получить также с помощью Кима Филби. После разгрома немецких войск под Сталинградом в правящем нацистском лагере стало проявляться сильное недовольство фюрером. Среди тех, кто видел причину военных неудач лично в Гитлере, был и адмирал Канарис. Он считал, что дальнейшее пребывание Гитлера на своем посту приведет Германию к катастрофе. Вскоре Канарис, который представлял одну из многих антинацистских групп, стал искать контактов с англичанами для того, чтобы начать переговоры об условиях заключения сепаратного мира, исключавших полную капитуляцию. Со своей стороны британское правительство к началу 1943 года было готово к такого рода предложениям немцев. К этому времени Стюарт Хэмпшайр и Хью Тревор-Роупер, два аналитика СИС, специализировавшиеся по проблемам Германии подготовили документ, который обосновывал позицию британского правительства в отношении антинацистских, антигитлеровских групп в Германии и призывал отнестись к их возможным подходам совершенно серьезно, а не рассматривать их как какую-то уловку. Поскольку предполагалось, что такие контакты с представителями Канариса или других антинацистских групп будут иметь место скорее всего в Испании или Португалии, то документ был направлен для ознакомления и одобрения Киму Филби как руководителю пиренейского подотдела контрразведки. К удивлению авторов документа Ким решительно высказался против обсуждения подобных «спекулятивных возможностей» и заблокировал дальнейшее продвижение этого документа. То, что Тревор-Роупер и Хэмпшайр восприняли как обычную непримиримость в отношениях между разведкой и контрразведкой, в действительности объяснялось другими мотивами. Немецкие антинацистские группировки, в том числе и группировка Канариса, преследовали, главным образом, цель^: избавиться от Гитлера, заключить сепаратный мир с англичанами и американцами, но продолжать войну против Советского Союза. Действуя в соответствии с указаниями из Москвы, Ким делал все возможное, чтобы помешать осуществлению этих планов. К этому времени Ким Филби уже достиг в СИС такого положения, когда он был в состоянии не только информировать Москву о подозрительных действиях англичан, но и мог в определенной степени влиять на политику британского правительства.

Эта работа Кима Филби представляла основное, стратегическое направление его разведывательной деятельности в годы войны. Но искусство разведчика как раз и состоит в том, чтобы уметь находить и как можно полнее использовать как бы побочные возможности для сбора необходимой политической и оперативной информации. Ким обладал этим свойством в полной мере. В своей книге «Моя тайная война» он как бы мимоходом рассказывает о том, как ему удалось получить доступ к материалам центрального архива СИС. Между тем речь идет о ценнейшей оперативной информации, об агентуре английской разведки в Советском Союзе. Но предоставим слово самому Киму Филби:

«Пятый отдел СИС находился в Сент-Олбансе. Центральный архив, где хранились материалы СИС, располагался в соседнем с пятым отделом помещении. Билл Вудфилд, начальник архива, вскоре стал моим приятелем. У него была слабость к розовому джину, которую я разделял, и притворно стыдливое пристрастие к скабрезным анекдотам. Мы часто встречались, чтобы поболтать обо всяких служебных интригах, в чем у него был немалый опыт. Эти дружеские отношения оказались выгодными, так как я стал получать дела из архива значительно быстрее и легче, чем многие мои коллеги.