Тайная жизнь сатаниста

ЛаВей настаивает на том, что мы никогда не узнаем со всей достоверностью, до какой степени сатанизм имел значение в случаях с маньяками. «Если честно, то в СМИ попадает слишком мало информации. Я же должен быть тем, кто получает информацию из первых рук! СМИ будут смотреть на сатанизм с совершенно определенной точки зрения. Подобно тому парню из Нью-Джерси [Томми Салливан], которого подозревают в том, что он убил собственную мать бойскаутским ножом по причине своего растущего интереса к сатанизму. Он был примерным мальчиком из католической семьи и вот внезапно его «переклинило» из-за сатанизма. Чушь! В некоторых статьях правду все же прочитать можно, если вы, конечно, умеете читать между строк. Парень был умницей. Он хотел познавать новое, он тянулся умом и воображением к идеям, которые его родители, в особенности его мать, не могли терпеть. Он запутался и становился все более враждебным по мере того, как мать затягивала удавку, подавляя его. Все это длилось месяцами, а до того, по всей видимости, были долгие годы, материнского давления якобы для защиты сына. И вот наконец после интенсивной антисатанинской проповеди и мессы в местной католической церкви парень дошел до предела. Может быть, все просто перестало иметь для него значение. Может быть, он был хорошим парнем, который просто устал слушать это дерьмо и стремился восстановить справедливость. Он знал, что с ним обращаются несправедливо, чувствовал, что выхода у него нет, и сделал то, что было для него единственно возможным в тот конкретный момент, — перерезал горло матери, вместо того чтобы вскрыть свое собственное. Какая ненужная трагедия! Если бы ему просто разрешили свободно заниматься тем, что ему было интересно, возможно, ничего подобного никогда не произошло бы».

У сатанистов второй волны есть точное представление о том, что правильно и неправильно, и они используют «Сатанинскую Библию» как руководство для установления демонической справедливости. Шон Селлерс, которого цитирует Том Ведж, явно формулировал необходимые основания для допустимого жертвоприношения. «Приносимыми в жертву людьми должны быть те люди, которые бьют своих жен, обижают детей, пинают своих собак и т. д. Мы делаем миру одолжение, избавляя его от них. В конце концов люди, подобные им, не имеют права жить в любом случае». Селлерс был приговорен к смерти за убийства своей матери, отчима и служащего универмага, соответственно в 1985 и 1986 годах. С тех пор Селлерс отрекся от своих сатанинских верований и теперь христиане воздают ему должное пением в хоре в церкви Оклахомы. Дэвид Сен-Клер в своей книге «Скажи, что ты любишь Сатану», умело демонстрирует свободу, которую может предложить «Сатанинская Библия», так, как это видит тинейджер: «Если то, что гаворится в этой книге, правда, если то, что эта книга обещает, можно осуществить, тогда нет ничего невозможного. Никто не должен мириться с тем дерьмом, в котором родился. Если парень, который это написал, действительно знает, что говорит, тогда Сатана — это то, что надо. У дьявола есть ответы на вопросы жизни и смерти. Дьявол и есть тот, с кем стоит иметь дело, тот, кто может сделать то, что человек хочет. Герой книги Сен-Клера Рикки Кассо убил одного из своих одноклассников, а потом и себя.

Антон ЛаВей говорит, что он не очень озабочен, когда обвиняют людей, которые убивают других людей во имя Сатаны. Он клянется, что каждый раз, когда он читает о новых массовых убийствах, его единственной реакцией является: «Что? 22 человека? И все?» Антон гораздо больше озабочен теми «посредственностями», в головы которых он вкладывал свою совершенную философию. «Некоторым людям нравится воспринимать церемониальную сторону, методы и решительную философию сатанизма, но они не желают принимать мою идею об «ответственности за ответственных». Они просто выбирают то, что им больше нравится, что-то меняют по-своему, дабы оправдать свои действия, что-то выдумывают и избегают того, что они находят слишком сложным. Как книга, продающаяся большим тиражом, «Сатанинская Библия» взращивает претензии в низших — каждый верит, что он супермен. Это, конечно, меня раздражает, поскольку противоречит основным принципам сатанизма, раздувая «я» недостойных людей. Но в реальности, я должен признать, — это эффективный путь к стратификации. Я скорее готов, чтобы меня объединили с группой убийц, чем с группой зануд. Не думаю, что вы сочтете претенциозными людей типа Рамиреса, или Стэнли Дина Бейкера, или Хьюберти, или Мэнсона, — и не стоит обращать внимание на шум, который производят всякие раздутые пустопорожние псевдосатанисты». В1986 году в статье, посвященной «Ночному сталкеру», убийце Ричарду Рамиресу, обвиненному в совершении 13 убийств в Калифорнии, ЛаВей написал: «Когдая встретил Ричарда Рамиреса, он был самый милый, крайне вежливый молодой человек, которого вы когда-либо захотели бы встретить… образец хороших манер».

ЛаВей хорошо помнит этот случай и сожалеет, что встреча с юным Рамиресом была такой короткой. «Он остановил меня на улице и сказал: «Извините, мистер ЛаВей, не мог бы я недолго поговорить с вами?» Ну, я вообще-то не очень люблю, когда люди подходят ко мне вот так, поэтому я просто его отбрил: «Я не делаю дела натротуаре. Можете написать мне письмо». Он извинился за то, что потревожил меня, сказал, что просто хотел задать мне пару вопросов, но видит, что я занят, поэтому он пожелал мне счастливого солнцестояния и ушел со своим другом, я думаю, он был из Техаса. Я смотрел, как он уходит, и когда он был уже почти на углу, я чуть не окликнул его, чтобы вернуть и поговорить с ним. Потом, думая об этой встрече, я чувствовал себя очень гадко. Он производил впечатление такого вежливого парня».

ЛаВей не берет на себя ответственность за то, чему могут способствовать его книги. «Если «Сатанинская Библия» дает какую-то другую перспективу и выпускает каких-то демонов, какую-то силу в мир, то так тому и быть. Должны пройти многие-многие века кровопролития, прежде чем мы хотя бы приблизимся к тому террору, который обрушило на человечество христианство. Безусловно, будет еще больше мотивированных сатанизмом убийств и преступлений в том смысле, что «Сатанинская Библия» говорит вам: «Вы больше не должны поддаваться на это дерьмо». Но если бы иудео-христианское общество не придерживалось аморальной практики засахаривания слабых и не сделало похвальным спасение бесполезных, тогда и не было бы столь явной нужды как-то реагировать. Конечно, такой отлет маятника к противоположному пол юсу, такая бдительность будут расценены как «просто анархия, которую выпустили в мир», но на самом деле они и будут, впервые с пещерных времен, справедливостью».

ЛаВей указывает, что случай с Джеймсом Хьюберти является хрестоматийным примером антихристианского отыгрывания. [62] В первых сводках из Сан-Диего проскальзывало, что «Второе пришествие», типичная книга Артура Лайонса по сатанизму, была найдена среди книг Хьюберти, когда полиция обыскала его дом после выстрелов в Макдоналдсе. «Джеймс Хьюберти был уволен с высокооплачиваемой работы из-за нашей необъявленной экономической депрессии. Пытаясь получить работу, он путешествовал по калифорнийскому побережью и закончил свои путешествия в маленькой Мексике, где едва ли можно услышать хоть слово по-английски. Хьюберти знал, что находится в сильном стрессе. Он обратился в психиатрическую клинику. Из-за закручивания гаек в отношении валиума в то время достать его могли только люди на улице и пушеры, продавцы наркотиков. Те, кто использовал валиум умеренно, были полностью отрезаны от него, поэтому Хьюберти не мог добыть того единственного препарата, который мог привести его в чувство. И в довершение всего работники Макдоналдса не могли починить чертову машину для мороженого в течение двух недель! Он устал от некомпетентности, он устал от наплыва иностранцев, он устал от того, что к нему относились как к гражданину второго класса в его же собственной стране, он устал от того, что слабые получали все задаром, а те, которые пытались стоять на своих двух ногах, не получали ничего. Он просто устал. Через какое-то время все это выводит человека из себя, и обязательно что-то происходит. И открою вам секрет. В течение следующих лет у нас будет гораздо больше таких Хьюберти, которые дойдут до края. Нам еще далеко идти.