Войны Миллигана (ЛП)

— Сукин сын, — пробормотал он, — в фургоне умудрился вылезти из сраных наручников.

Денни понял, что это и было причиной дурного настроения его стражников. Должно быть, во время поездки Томми занял пятно и выбрался из наручников. Вот почему сейчас они так сильно сковали его руки.

Рыжеволосая женщина сморщила нос, словно почуяла запах сгнившего хорька.

— Мистер Миллиган, — произнесла она, указывая пальцем на пол, — если вы хотите выбраться из Лимы, вы должны делать то, о чем вас просят.

Опустив глаза, он заметил начерченный на полу желтый круг. Он почувствовал облегчение. Речь шла не о том, что Артур когда-то назвал «пятном сознания». Всего лишь простой знак на грязном засаленном линолеуме.

— Вытащите все из карманов! — приказала женщина.

Он полностью вывернул их, показывая, что они пусты.

— В смотровую комнату, и раздевайся, гаденыш! — прогремел полицейский, стоявший позади него.

Денни прошел в комнату, затем стянул свою рубашку через голову.

Вошел надзиратель.

— Подними руки! — закричал он. — Открой рот! Подними волосы выше ушей! Повернись и положи руки на стену!

Выполняя эти приказы, Денни размышлял, будет ли надзиратель ощупывать его тело. Без сомнений, он никогда бы не допустил, чтобы этот человек прикасался к нему. Он бы вышел из пятна и позволил Рейджену его защищать.

— Покажи ступни! Хорошо! Теперь наклонись вперед и раздвинь ягодицы!

Получал ли этот человек удовольствие от своей работы?

Надзиратель порылся в одежде Билли, которую тот бросил в корзину с грязным бельем, затем протянул ему брюки и темно-синюю рубашку.

— В душ, больной-симулянт!

Денни поскользнулся на мокром полу. Он ударился мизинцем ноги, пытаясь потянуть на себя тяжелую железную дверь, обитую крупными заклепками. Когда ему удалось ее открыть, он увидел фонтан воды, который бил из ржавой трубы, торчащей из противоположной стены.

Денни встал под струю и тут же отскочил назад. Вода была ледяная.

Через несколько секунд «душ» автоматически остановился.

В комнату вошел карлик в белой униформе и резиновых перчатках. Он встряхнул баллончик с инсектицидом, и начал обрызгивать тело Денни, будто окрашивал стену краской из распылителя.

Глаза нещадно жгло. Денни сотрясали приступы острого кашля, когда смердящее удушливое вещество распространялся по его коже.

Закончив дезинфекцию, мужчина бросил к его ногам бумажный пакет, повернулся и вышел из комнаты, не сказав ни слова.

В пакете лежали щетка, зубная паста, расческа и контейнер для анализа мочи. Денни вытерся, надел брюки и рубашку, а затем, сжав в руке бумажный пакет, пошел следом за другим надзирателем по коридору до зарешеченной двери, ведущей в маленькую комнату.

Денни закрыл глаза и вышел из пятна…

Томми проснулся на странной скамье в комнате, напоминающей тюремную камеру.

Почему его волосы влажные, а во рту пересохло?

— Где я? — произнес он в тишине. — Как я попал сюда?

Вскочив, он прислушался к себе, ожидая ответа, но никто не вышел с объяснениями.

Что-то было не так.

Он мог общаться с Артуром и Алленом после того, как доктор Кол слил их воедино. Однако Томми не слышал ни одного голоса. Ни звука. Ничего. Он был отключен.

О, черт! Его била дрожь. Он знал, что для начала ему нужно найти воду и напиться. Утолив жажду, нужно исследовать это странное место и выяснить, каковы шансы на побег.

Когда Томми переступил порог двери, яркий свет ослепил его. Он заметил, что его комната была лишь одной из многих, располагавшихся по обеим сторонам длинного коридора, запертого с левого конца решетчатой дверью. Томми посмотрел направо и увидел, что коридор соединяется с огромной комнатой, в которую ведут несколько других коридоров, похожих на этот — как спицы колеса, соединенные между собой втулкой.

Полдюжины надзирателей болтались вокруг главной канцелярии.

Вход в коридор, расположенный как раз напротив канцелярии, был заперт дверью, покрытой двойной сеткой — Томми отметил для себя, что она должна вести из этого павильона к другим частям здания.

На другом конце комнаты несколько людей сидели на стульях, еще несколько на столах, а некоторые ходили по залу, шаркая ногами. Один из них говорил в пустоту громким голосом. Рядом с собой Томми увидел человека, который пил воду из кулера, пока другие заключенные ждали своей очереди, выстроившись вдоль стены.

Хотя стоять в ожидании было неприятно, Томми осторожно прошел в конец ряда.

Когда человек, стоящий перед ним, наконец наклонился, чтобы попить, Томми заметил, что струйка воды не попадает в его рот и растекается по лицу. Он почувствовал жалость к этому зомби, хоть и не смог сдержать улыбку от комичности происходящего.

Неожиданно из темной комнаты выскочил тощий человек и с рычанием бросился к кулеру. Не снижая темп, сумасшедший сжал свои руки наподобие двойного кулака. Мужчина, склонившийся над кулером и все время старавшийся ухватить ртом струйку воды, не реагировал на крики, но Томми вовремя успел отпрыгнуть от сумасшедшего. Тот поднял кулаки высоко над головой, прежде чем изо всех сил ударить ими между лопаток пьющего больного.

Лицо несчастного подалось вперед, и кран воткнулся в одну из его глазниц. Когда он поднял голову, там, где должен был быть его глаз, зияла кровавая рана.

Пытаясь сдержать рвотные позывы, Томми нетвердым шагом вернулся в свою комнату.

Усевшись на кровать, он стал скручивать простыню, думая, как задушить себя. Томми знал, что если не вернется в центр психического здоровья в Афинах, то умрет, так или иначе.

Он лег на кровать, закрыл глаза и вышел из пятна.

Оказавшись во мраке, он затерялся в бесконечном поиске покоя…

— Миллиган!

Кевин резко проснулся — он всегда чутко спал — и бросился к двери.

— Миллиган! В круг!

По собственному опыту, полученному в тюрьме и психиатрической клинике, Кевин знал, что круг — это невидимая окружность трех метров в диаметре перед кабинетом главного надзирателя, на перекрестке коридоров. К этой зоне следует подходить осторожно. Туда попадали только по приглашению. Оказавшись там, следовало потупиться и опустить голову, иначе не избежать наказания.

Кевин направился к кабинету главного надзирателя и остановился на почтительном расстоянии. Не глядя на Кевина, главный надзиратель указал на дверь, которую охранял лысый санитар.

— Ты следующий в списке врача, Миллиган, — сообщил санитар. — Встань у стены и жди очереди.

«Это не ко мне, — подумал Кевин. — Я не разговариваю с врачами для чокнутых».

Пятясь назад, он вышел из пятна.

Ли, ожидавший в тени кулис, поинтересовался, почему ему позволили выйти. Артур давно выгнал его из сознания, потому что из-за его опасных выходок нередко все оказывались в карцере. Так же как Кевину и другим личностям, которых Артур называл «нежелательными», Ли не разрешалось выходить на пятно со времени заточения в тюрьме штата Огайо. То, что Кевин снова пришел в сознание, означало, что это место было опасным, и пятном владел Рейджен.

Быстро осмотревшись, Ли обнаружил, что находится в психиатрической клинике тюремного типа, где, очевидно, правил бал хранитель ненависти.

— Вперед, Миллиган! Твоя очередь!

В кабинете тесно стояло несколько пластиковых стульев, а на полу лежал роскошный ковер шоколадного цвета.

Человек, сидевший в кресле за письменным столом, внимательно посмотрел на него сквозь дымчатые очки.

— Мистер Миллиган, — заговорил он, — я доктор Линднер, главный врач государственной клиники г. Лимы для душевнобольных преступников. Я читал ваше досье и газетные статьи о вас. Перед началом работы я хотел бы, чтобы вы уяснили: я не верю в эти мнимые множественные личности.

Значит, вот где происходит все это веселье — в приюте для умалишенных Лимы!

А ведь государственные адвокаты обещали освободить его от подобных заведений…