Колумб

После законченной в пятнадцать лет островной кампании шкиперы Генриха были посланы в сторону африканского материка. Интересно, как шаг за шагом происходило продвижение португальцев к югу, вдоль западного берега Африки. Первым большим испытанием для португальских каравелл был обход мыса Бохадор, окруженного опасной грядой подводных скал. В те времена еще не отваживались выходить далеко в открытое море. Из боязни затеряться в безбрежном океане плавали только в виду берега. Рифы Бохадора были тяжелым барьером, заставлявшим возвращаться восвояси многих, полных решимости капитанов. Но в 1434 году Жиль Иннес после трех безуспешных попыток обогнул, наконец, злополучный мыс.

За Бохадором лежал пустынный берег, по которому были разбросаны поселения негров, живших рыболовством. Негры оказались первым товаром, найденным португальцами на пути в Индию. В 1434 году в Лиссабон была доставлена партия плененных чернокожих, распроданных на невольничьем рынке. Прибыльная операция положила начало мрачной эпопее новой европейской работорговли. Торговля неграми стала в дальнейшем основным источником доходов Португалии. Просвещенный принц Генрих получал пятую часть живого товара.

Трудно было заставить португальских шкиперов двигаться для дальнейших открытий на юг, когда уже известные части побережья открывали возможность легкого и быстрого обогащения. Экспедиции с собаками, дрессированными для ловли негров, возвращались на родину, после недолгого пребывания у африканских беретов, с трюмами, набитыми чернокожими. Однако Генрих Мореплаватель не довольствовался коммерческой выгодой и продолжал снаряжать экспедиции для открытий. В 1436 году Нуньо Тристам достиг мыса Брайко.

По мере движения португальцев к югу, берега Африки выглядели все более пустынными, жара становилась нестерпимой. Казалось, что близки пределы, указанные древними, и что придется подчиниться злой силе испепеляющего тропического солнца. Но португальские суда продвигались все дальше к югу, приближаясь к грозному экватору.

Важным этапом этих плаваний была Золотая Река, которой достиг Антонио Гонзалес в 1441 году. Начинался гвинейский берег, густо заселенный неграми, богатый золотым песком. Гонзалес привез домой обильную добычу. Дорогостоящая затея принца начала оплачиваться сторицей.

Между 1444 и 1446 годами португальские морские экспедиции следуют одна за другой. Увлеченные удачами, жадные до легкой наживы, авантюристы отплывают с лицензиями принца Генриха. За два года в море ушло тридцать судов. В 1445 году королевский паж Динис Диас, Нуньо Тристам и другие капитаны достигли берегов Сенегала. Динис Диас обогнул Зеленый Мыс, а в следующем 1446 году Альваро Фернандес доплыл до Сьерра Леоне. Это была крайняя точка, достигнутая до 1461 года. Европейцы впервые подошли так близко к полуденной линии.

Африканский берег к югу от Зеленого Мыса словно преобразился. Вместо голых, бесплодных окраин Сахары, оживляемых редкими оазисами, берега затопляла великолепная растительность тропиков. Принц Генрих и его сагрэсские помощники получили, наконец, ощутительное доказательство неправильности господствовавших представлений об экваториальной зоне.

Один из участников экспедиции Фернандеса в донесении Генриху не упустил случая поиздеваться над опровергнутыми теориями: «Все это я пишу с соизволения его величества Птолемея, возвещавшего очень хорошие вещи о делении земного шара, но весьма ошибавшегося в одном случае… Под экватором во множестве обитают черные племена, а деревья достигают невероятного роста от того, что именно на юге развивается сила и обилие растительности».

Другой радостной для принца вестью было сообщение о повороте берега за Зеленым Мысом к востоку. Казалось, что португальские капитаны достигли, наконец, места, где кончается Африка. Наконец-то, континент загибался, освобождая проход в Индийский океан, Принца охватила радость — он вплотную подошел к заветной цели.

В 1448 году на португальский престол вступил Альфонс V. Новый король не отличался большой пытливостью ума и довольно холодно относился к дорогостоящим разведывательным плаваниям. Немалую роль играло и то, что страна была занята освоением земель, открытых в результате предшествовавших экспедиций. Поиски морского пути в Индию на время были оставлены.

Принц Генрих умер в 1460 году, не дожив до триумфа начатого им великого предприятия. Португальцы находились тогда только на половине пути к мысу Доброй Надежды и даже не пересекли еще экватора. Однако дело Генриха Мореплавателя не замерло. Он оставил в наследство соотечественникам свои идеи, научный метод, основанный на логике и опыте, совершенно свободный от догматических пут. Многие десятилетия после его смерти португальское мореплавание продолжало двигаться по намеченным этим выдающимся человеком путям, добиваясь все новых богатств и славы для своего отечества.

Слухи о путешествиях португальцев? проникли вскоре во многие страны Европы. Чудеса африканских тропиков, приумноженные народной молвой, стали излюбленной темой разговоров на ярмарках, в тортовых кабаках. Простой народ дивился рассказам о черных людях, о слонах, о четвероруких обезьянах. Ученые, усумнившиеся в достоверности своих географических познаний, спорили о величине и форме материков, о размерах земного шара.

Люди, причастные к морю, венецианцы и генуэзцы, видя огромные успехи мореплавания в Португалии, устремились в эту страну, Португалия стала для них школой, где можно было приобресть новые обширные познания в мореходном деле. Наряду с итальянцами в Португалию направились фламандцы и немцы.

Жизнь самой Португалии стала биться учащенным пульсом. Отплытие кораблей в морские путешествий, возвращение их из неведомых стран поднимало на ноги все население Лиссабона, вызывая интерес к путешествиям и страсть к приключениям.

Нравы португальского населения быстро менялись, теряя свою средневековую косность. В португальском обществе смелые капитаны и добившиеся успеха колониальные дельцы стали на равную ногу с благородным дворянством. Знатные лиссабонские дамы, не утруждая себя проверкой родословной, отдавали свое сердце отважным мореплавателям. Рука именитой португальской красавицы нередко доставалась рыцарю самого скромного происхождения, отличившемуся в боях с неграми и привезшему домой богатую добычу.

Колумб в Португалии

Весеннее утро 1474 года. У лиссабонской набережной разгружается только-что прибывший из южной экспедиции парусник. Зеваки, полукругом обступившие команду и грузы, не могут налюбоваться красноперыми попугаями, сваленными в кучу слоновыми бивнями, волосатыми кокосовыми орехами, подбирают и жуют зерна африканской малагетты, сходной с индийским перцем. На минуту внимание толпы привлекают скованные общей цепью негры. Таких еще в Лиссабоне не видели. Они малы ростом, иссиня черны и как-то особенно свирепо скалят сверкающие челюсти. Но вот с борта спускают крепкую клетку. Вцепившись четырьмя конечностями в железные прутья, мохнатая горилла буравит маленькими злыми глазками застывшую в изумлении толпу. При виде глазеющих людей оцепенелый мозг плененного животного охватывает приступ ярости. Оно начинает бешено визжать, сотрясая дребезжащую свою тюрьму. С воплем, под хохот матросов, разлетаются в стороны торговки, мальчишки. Сохраняя свое достоинство, отходят прочь важные горожане.

Проход к команде судна свободен. К группе матросов быстрым шагом приближается рослый, широкогрудый мужчина. Сдержанным, полным достоинства жестом приветствует он капитана. «Откуда прибыли, сеньор капитан?» — спрашивает Колумб, ласково поблескивая голубыми глазами. Моряк готов ответить непрошенному гостю с обычной непосредственностью людей своей профессии. 'Но что-то останавливает его. Открытое, исполненное молодой энергии лицо, непринужденность и приветливость подошедшего располагают к себе капитана. К тому же ломаные португальские слова, произнесенные на особый певучий лад, выдают в нем земляка.