Евгений Чудаков

Такая оценка западных специалистов не склонила советских автомобилистов к благодушию. «Фиаты» пошли на Дмитровский автополигон, где подверглись интенсивным всесторонним испытаниям. Для определения надежности и долговечности шасси и кузова одна из машин прошла 12 тысяч километров по специальной булыжной дороге, что соответствовало 120 тысячам километров пробега в обычных условиях эксплуатации. А испытания двигателей проводились на скоростной дороге при пробеге 50 тысяч километров со средней скоростью 125 километров в час. Причем водители-испытатели работали круглосуточно, в четыре смены, и машины проходили по 1,5–2 тысячи километров в сутки. Параллельно проводились испытания «фиатов» в лабораториях НАМИ, оснащенных к тому времени всей необходимой исследовательской аппаратурой.

Результаты, полученные через два месяца таких испытаний, оказались весьма интересными. Кузов «фиата» дал трещины более чем в двадцати местах, подвеска оказалась слабой, задние тормоза — неэффективными, двигатель — устаревшим по конструкции и малоприспособленным для эксплуатации в холодном климате. Комиссия НАМИ, руководимая давним соратником и соавтором Чудакова по многим научным работам Олегом Васильевичем Дыбовым, выработала большой перечень требований по совершенствованию модели «Фиат-124», среди которых были «усиление прочности и коррозионной защиты кузова, увеличение динамического хода передних и задних подвесок, изменение конструкции цилиндров и газораспределительного механизма двигателя, замена конструкции бортового электрогенератора, изменение привода выключения сцепления…» — несколько десятков позиций. Только после воплощения в жизнь этих рекомендаций итальянский прототип превратился в советский автомобиль «Лада-Жигули» — одну из самых массовых и надежных среди выпускаемых в Европе малолитражек.

Сейчас на советской «Прувинг граунд» под Дмитровой проходят испытания более 500 автомобилей в год и еще свыше 60 машин — ежегодные контрольные проверки. Общий пробег автомобилей на полигоне приближается к 10 миллионам машино-километров в год.

К концу семидесятых годов НАМИ создал целую сеть экспериментально производственных автохозяйств почти во всех климатических зонах страны. Научные исследования слились с практическим использованием автотранспорта. Под постоянным наблюдением ученых института оказалось свыше 5 тысяч автомашин различных моделей. Были заключены договоры технического содружества с такими крупнейшими автопюомышленными объединениями, как ЗИЛ, КрАЗ, МАЗ.

Итог — увеличение в 1,5–2 раза долговечности автомобилей и двигателей, значительное продление срока периодичности технического обслуживания, повышение ресурса работы многих моделей грузовых автомобилей до капитального ремонта до 350 тысяч километров. Это по сравнению с 80–100 тысячами километров пробега до капитального ремонта автомобилей в начале пятидесятых годов!

В НАМИ восьмидесятых годов ведутся работы по созданию электромобилей, повышению экономичности автотранспортных двигателей и снижению их токсичности, прогнозируется развитие автомобильной и тракторной техники вплоть до 2000 года.

Эти работы идут под руководством почти 200 кандидатов и докторов наук. И на базе этих же работ куются новые научные кадры для отечественного автомобилестроения.

Славный путь за последние десятилетия прошел и другой научный институт, детище Евгения Алексеевича Чудакова, — ИМАШ, директором которого он стал со дня его основания и оставался до конца своей жизни.

В начале пятидесятых годов Научно-исследовательский институт машиноведения, входивший в систему Академии наук СССР, был учреждением типично академическим. Штат института состоял примерно из 250 сотрудников, среди которых были кандидаты и доктора наук, члены-корреспонденты и академики. В их числе давние соратники Чудакова Михаил Михайлович Хрущев и Игорь Викторович Крагельский, действительные члены Академии наук СССР Николай Григорьевич Бруевич, Иван Иванович Артоболевский и Анатолий Аркадьевич Благонравов. Фундаментальные научные разработки института были сосредоточены в основном на проблемах трения и износа в машинах, теории машин и механизмов, проблемах прочности.

После смерти Евгения Алексеевича директором ИМАШа стал известный и чрезвычайно авторитетный ученый, бывший ранее начальником Артиллерийской академии имени Ф. Э. Дзержинского, вице-президентом и президентом Академии артиллерийских наук, заместителем министра Министерства высшего образования СССР, академик А. А. Благонравов. В связи с бурным ростом отечественного машиностроения расширяются и задачи института.

В 1955 году продукция машиностроительной промышленности СССР выросла по сравнению с 1950 годом в 2,43 раза. И это при общем росте промышленного производства почти в 1,85 раза. Появилось много новых отраслевых научно-исследовательских и проектных институтов, конструкторских бюро в разных отраслях машиностроения. ИМАШу в этих условиях предстояло либо ограничиться сугубо теоретическими разработками, замкнуться в своего рода «академическую башню из слоновой кости», либо, выйдя на уровень новых задач, расширить свою деятельность, стать межотраслевым координационным центром машиностроительных наук.

Коллектив института пошел по более трудпому, но и более плодотворному пути. В начале шестидесятых годов ИМАШ вышел из системы Академии наук СССР и стал Государственным межотраслевым институтом машиноведения, который должен был ставить и решать значительные задачи, одинаково актуальные для станко-, судо- и авиастроения, для энергетического, тяжелого и транспортного машиностроения.

Вместе с тем ИМАШ, не порывая со своим академическим прошлым, продолжал разрабатывать проблемы, которые в связи с бурным прогрессом техники появлялись впервые и для машиностроительной промышленности могли стать лишь завтрашним днем. Такими проблемами в шестидесятых годах были развитие атомной и космической техники, гидроэнергетики, создание принципиально новых технологических и транспортных машин.

На этом направлении институтом вскоре были достигнуты значительные успехи. Новые методы расчета на прочность, разработанные сотрудниками ИМАШа, были использованы при создании турбогенераторов, сверхмощных прессов, гидротурбин, установленных на крупнейших электростанциях СССР, таких, как Волгоградская и Братская, при строительстве атомных электростанций. Успешно были проведены работы, связанные с только разворачивающейся в те годы советской космической программой.

В семидесятых годах ИМАШ стал не только всесоюзным, но и крупным международным центром машиностроительной науки. Результаты его разработок запатентованы во многих странах мира. Так, например, в США, Швеции, Франции выданы патенты на изобретение И. В. Крагельского, М. А. Броневец и М. Н. Добычина «Способ определения фрикционных и механических свойств», в Англии, Швеции, ФРГ, Индии и Иране запатентован изобретенный А. А. Гусаровым и Л. Н. Шаталовым «Способ и устройство для балансировки роторов».

Ученые института осуществляют прямое научно-техническое сотрудничество с учеными ГДР по проблемам «Трение, смазка и износ», «Прочность и теория машин и механизмов», с учеными ЧССР — по исследованиям в новейшей и актуальнейшей области колебательных и динамических процессов в системах человек — машина и разработке эффективных управляемых систем виброзащиты человека-оператора, работающего в условиях новой техники.

В одном только 1977 году ученые ИМАШа участвовали в Международной технической конференции по композитам в Индии, Международном конгрессе по механике разрушения в Канаде, Международном конгрессе по биомеханике в Дании, Европейском конгрессе по трибологии в ФРГ, Международной конференции и выставке по промышленным роботам в Японии, Международной конференции по теории механизмов и машин в ГДР.

А дома, в Советском Союзе, продолжается традиционное, налаженное еще Чудаковым сотрудничество ИМАШа с автомобильной промышленностью. Имя Михаила Михайловича Хрущева все три послевоенных десятилетия так часто встречалось в научных отчетах НАМИ, что знакомые начали сомневаться: где же все-таки место его основной работы — в машиноведении или в автомобилестроении? Разработки ИМАШа по теории пластического формообразования практически осуществились в цехах ЗИЛа, ВАЗа, АЗЛК, УАЗа.