Эрнесто Че Гевара

Вместо того чтобы выделить отдельные, наиболее под­ходящие районы под новые сельскохозяйственные куль­туры, площади под них отводились почти в каждой са­харной плантации, что нанесло большой ущерб сахар­ной промышленности. В начале 1963 года этот недоста­ток был исправлен.

Другая ошибка заключалась в том, что, стремясь за­полнить возникшую в результате американской экономи­ческой блокады брешь, кубинское правительство закупи­ло за рубежом большое количество машин, а в некоторых случаях и целые фабрики, многие из них за валюту, а те по целому ряду причин не дали ожидаемого от них эко­номического результата. Так, например, не учитывалось отсутствие на Кубе необходимых видов сырья для этих фабрик, отсутствие запчастей и местных специалистов. В некоторых же случаях купленные за рубежом станки и технологическое оборудование оказывались устаревших образцов, давали поэтому дорогостоящую и низкого каче­ства продукцию.

Несмотря на недостатки и трудности, уровень про­мышленного производства на Кубе вырос в 1963 году в сравнении с предыдущим годом на 6 процентов. Это был несомненный успех.

Но главным Че считал не столько экономические успехи, сколько появление на Кубе нового человека, пре­данного идеалам революции и действующего согласно ее моральным нормам. «Облик его еще окончательно не сло­жился, так как процесс его формирования идет параллельно процессу развития новых экономических отноше­ний, — писал Че в марте 1965 года, накануне своего отъезда из Кубы, редактору уругвайского журнала «Марча». — Не будем говорить о тех, кого неправильное воспитание толкает на путь эгоистических интересов, есть и такие люди, которые на фоне всеобщего движения вперед ищут особые индивидуальные тропы, отрываются от масс, хотя сочувствуют им. Важным является то, что люди с каждым днем все яснее осознают необходимость своего приобщения к общественным интересам и, с дру­гой стороны, свою роль в качестве общественной движу­щей силы».

Это уже не прежняя «серенькая» масса людей, не знающая и не видящая выхода из юдоли печали, в кото­рую она была ввергнута системой капиталистической экономики. Революционный вихрь, разрушив эту систему, как бы сорвал повязку с глаз трудящихся. Теперь, писал Че в том же письме, «они идут уже не в одиночестве по нехоженым тропам к достижению своих далеких целей. Они следуют за авангардом — за партией, передовыми рабочими, передовыми людьми, идущими в тесном едине­нии с массами. Люди переднего края пристально смот­рят в будущее, думая о том хорошем, что оно принесет, но оно не представляется им как что-то личное. Наградой им будет новое общество людей с новыми чертами характера, общество людей-коммунистов».

Успехи революции могли бы быть еще более значительными, если бы не враждебные действия против остро­ва Свободы со стороны американских империалистов.

Ведь с момента победы революции в январе 1959 го­да ни на минуту не прекращались агрессивные акты пра­вящих кругов США против Кубы. Саботаж, шпионаж, бомбардировки, пиратские нападения на населенные пункты, террористические акты, угон самолетов, органи­зация покушений на Фиделя Кастро и других вождей ре­волюции, создание диверсионных банд, вторжение наем­ников, экономическая блокада, возведение в Латинской Америке санитарного кордона вокруг Кубы — все было сделано правящими кругами США, чтобы задушить ре­волюцию, чтобы провалить ее «эксперимент», чтобы доказать, что социализм не «сработал» на американской поч­ве. В этом отношении Куба действительно походила на Вьетнам. Хотя Куба и не стала жертвой прямой агрессии, если не считать вторжения наемников на Плайя-Хирон, зато тайная война велась против нее круглые сутки на протяжении всех лет ее существования, ведется и по­ныне.

Врач, ставший выдающимся партизанским команди­ром, больше всего любил мирный труд. Строительство, производство необходимых народу товаров, научно-технический прогресс — вот чем он занимался бы в свобод­ном обществе, если бы последнему не угрожали уничто­жением вашингтонские ястребы.

В создавшихся же условиях министр промышленности должен был уделять внимание не только планам и зада­чам своего министерства, но и вопросам, связанным не­посредственно с борьбой против коварных происков аме­риканского империализма…

«КУБА—ДА! ЯНКИ—НЕТ!»

Если президент Эйзенхауэр и братья Даллесы, пра­вившие за его спиной, один — Джон Фостер, возглавляя государственный департамент, другой — Аллан, управ­ляя ЦРУ, — стремились покончить с революционной Ку­бой путем организации саботажа, диверсий и вторжения наемников, которое они лихорадочно готовили на апрель 1961 года, то их соперник Джон Ф. Кеннеди придержи­вался несколько иного мнения на этот счет.

Кеннеди в отличие от Эйзенхауэра и братьев Далле­сов считал, что Соединенные Штаты могут задержать развитие революционного процесса в Латинской Амери­ке не только применением силы, но и путем ослабления растущей там социальной напряженности — за счет рас­ширения капиталовложений и осуществления реформ, ускоряющих развитие капитализма в этих странах. Так родилась идея надеть на контрреволюцию красный берет, по меткому выражению генерального секретаря Комму­нистической партии Уругвая Роднея Арисменди. Эта идея нашла свое воплощение в создании «Союза ради прогресса», который, как утверждали американские пропа­гандисты, должен был открыть новую эру во взаимоот­ношениях Вашингтона и Латинской Америки. Еще бы!

Ведь Соединенные Штаты, нещадно грабившие до этого своих южных соседей, теперь обещали предоставить им через «Союз ради прогресса» на нужды развития 20 мил­лиардов долларов из расчета 2 миллиарда в год, сумму, по своим размерам внушительную даже для баснословно богатого дяди Сэма. Всего лишь за полтора года до этого Фидель Кастро на конференции американских стран в Буэнос-Айресе говорил о необходимости предоставле­ния этим странам на нужды развития 30 миллиардов долларов. Тогда эта цифра многим казалась фантастиче­ской. Теперь Соединенные Штаты готовы были раскоше­литься, правда, не на 30, а на 20 миллиардов, чтобы только поставить заслон для народной антиимпериали­стической революции. Кроме того, янки втайне надея­лись, что вложения этих миллиардов расширят рынки Латинской Америки для их товаров и откроют монопо­лиям дорогу для новых прибыльных афер. Можно легко вообразить, какими хитрыми и ловкими казались себе изобретатели «Союза ради прогресса», сулившего им не только гарантию против социальной революции, но и баснословные барыши. Но жизнь, как мы увидим, внесла вскоре определенные коррективы в эти коварные планы, коррективы, не совсем совпадавшие с намерениями и надеждами магнатов Уолл-стрита.

Победив на выборах и водворившись в Белом доме, президент Кеннеди 13 марта 1961 года собрал латино­американских послов и объявил им о планах его прави­тельства по созданию «Союза ради прогресса». Кеннеди призвал правительства и народы западного полушария присоединиться к Соединенным Штатам в этом «широ­ком усилии, не имеющем параллели по своим грандиоз­ным масштабам и благородству цели, направленном на удовлетворение основных потребностей народов Амери­ки в домах, работе, земле, здравоохранении и просвеще­нии». Как язвительно отметил, комментируя эти обеща­ния президента Кеннеди, один журналист, теперь наро­ды Латинской Америки, получая все эти блага от США, смогут сказать: «Спасибо тебе, Фидель, за твою револю­цию, без которой мы не получили бы от Соединенных Штатов ни шиша».

Но, публично протягивая оливковую ветвь Латинской Америке, президент Кеннеди втайне продолжал подготов­ку задуманных еще Эйзенхауэром и братьями Даллесами планов вторжения наемников на Кубу. Кеннеди считал, что предлагаемая им под вывеской «Союза ради прогрес­са» лжереволюция только выиграла бы, если бы удалось покончить с подлинной революцией Фиделя Кастро.