Жизнь поэта

* * *

В Зимнем дворце шла напряженная борьба за престол. Императором после смерти Александра I должен был стать его брат Константин, но он был женат на особе не царской крови, что, по закону о престолонаследии, лишало его права стать царем. Занимая должность главнокомандующего польской армией, он фактически был наместником царя в Польше, жил в Варшаве и давно отрекся от престола.

Отречение Константина держалось в глубокой тайне, о нем знал лишь очень ограниченный круг придворных.

Николай решил при таких условиях не считаться с формальностями. 12 декабря, вечером, он приказал изготовить манифест о своем восшествии на престол. 13 декабря, утром, подписал манифест и приказал Сенату 14 декабря, в семь часов утра, присягнуть ему, новому императору Николаю I...

* * *

Наступило новое царствование. Первый день его вызвал ужас и смятение...

Возглавившие восстание поднялись в тот день рано. Многие совсем не ложились. Начальник штаба восстания, старший адъютант командующего гвардейской пехотой поручик князь Е. П. Оболенский, начал еще затемно объезжать казармы. Декабристы готовились уже выводить войска на Сенатскую площадь.

Солдаты зарядили боевыми патронами ружья. Под сенью овеянных славою 1812 года знамен вышли первыми на Сенатскую площадь восемьсот человек Московского полка. Во главе их шел Александр Бестужев (Марлинский), уже известный тогда писатель, рядом с ним - его брат Михаил и Щепин-Ростовский.

Прибывшие выстроились у подножия памятника Петру I в каре - боевым четырехугольником, - что давало возможность отражать нападение со всех четырех сторон.

Было не очень холодно, около восьми градусов мороза, но с моря дул ледяной ветер. Стоять было нелегко. И все же настроение у всех было бодрое. На глазах у построившихся Александр Бестужев точил свою саблю о гранит петровского памятника...

Между тем Рылеев был озабочен. Уже на рассвете он получил одно за другим два тяжелых известия. Надламывались основные звенья намеченного декабристами плана восстания.

Позже выяснилось, что выбранный диктатором Трубецкой вовсе не явился на Сенатскую площадь и оставил восставших на произвол судьбы.

В этом сказался ограниченный характер дворянской революционности.

Николай I со своими приближенными находился на площади перед Зимним дворцом. Сенатская площадь, которую заняли восставшие, была рядом, в десяти минутах ходьбы. Можно было видеть друг друга невооруженным глазом.

Трудно сказать, как велико было тогда скопление народа на площадях и улицах Петербурга, - современники говорили об огромных людских массах, о десятках тысяч человек. В толпе преобладали цеховые, дворовые, крестьяне, разночинцы, составлявшие в то время, согласно официальной статистике, большинство населения столицы.

Многие из собравшихся в тот день у Сенатской площади были явно на стороне декабристов и открыто это выражали. В Николая I и его свиту, в действовавших по его приказу генералов и офицеров из толпы полетели поленья и камни, люди вооружались кольями, палками, кое-кто и ружьями и ножами.

- Мы вам весь Петербург в полчаса вверх дном перевернем!.. - раздавались голоса из толпы.

Но дворянские революционеры боялись активности народных масс и не использовали их. «Страшно далекие от народа», они боялись народа.

Боялись, что, соединившись с солдатами, «чернь» перехлестнет через их головы и перейдет к открытому восстанию и бунту.

Между тем на площади стояли три тысячи солдат - три тысячи человек, которые, оставив казармы, сожгли за собою все корабли и готовы были идти на все.

Так проходил час за часом, и Николай I, воспользовавшись бездействием восставших, успел собрать и выставить против них 9000 штыков пехоты и 3000 сабель кавалерии, не считая вызванных позже артиллеристов и 10 000 человек, стоявших на заставе в резерве.

В это время стало темнеть, восставшие были голодны и устали от вынужденного пятичасового бездействия.

Декабристы поняли, что дело их проиграно.

Рылеев обнял Николая Бестужева, приветствовал его «первым целованием свободы», отвел в сторону и попрощался с ним.

- Предсказание наше сбывается, последние минуты наши близки, но это минуты нашей свободы! Мы дышали ею, и я охотно отдаю за них жизнь свою, - сказал он.

Воспользовавшись этой заминкой, Николай I перехватил инициативу и прибегнул к пушкам. За первым выстрелом последовал второй, третий. Ряды восставших дрогнули, и солдаты бросились врассыпную в разные стороны, стараясь скрыться в прилегавших к площади улицах и на Английской набережной. Кровь залила выпавший снег...

В те же дни на юге произошло возглавленное П. И. Пестелем и С. И, Муравьевым-Апостолом восстание Черниговского полка, Южного тайного общества. Там ничего не знали о событиях в Петербурге. Лишь позднее выяснилось, что Александр I, получив накануне смерти донос Майбороды и донесение Бошняка о готовящемся восстании, дал приказ арестовать указанных в доносе офицеров.

Всех привлеченных прямо или косвенно по делу о тайных обществах, событиях 14 декабря и восстания в Черниговском полку насчитывалось более 3000 человек, из них свыше 500 офицеров и 2500 солдат. И все они вошли в историю под именем декабристов.

Восстание было подавлено. На престол вступил император Николай I.

* * *

1. Кондратий Федорович Рылеев. Миниатюра 1826 года.

Собрание у К. Ф. Рылеева накануне восстания 14 декабря 1825 года. С рисунка Д. Кардовского.

2. Павел Иванович Пестель. С портрета, принадлежавшего отцу декабриста.

Восстание 14 декабря 1825 года на Сенатской площади в Петербурге. С акварели Кольмана.

3. Сергей Иванович Муравьев-Апостол.Акварель Н. Уткина.

А. С Пушкин читает М. Н. Волконской послание декабристам «Во глубине сибирских руд...». С картины В. Дрезниной.

4. Михаил Иванович Бестужев-Рюмин.Зарисовка В. Адлерберга.

Список первых строк послания А. С. Пушкина декабристам. Принадлежал декабристу В. Ф. Раевскому.

5. Петр Григорьевич Каховский. Миниатюра начала XIX века.

Рисунки А. С. Пушкина на черновой рукописи V главы «Евгения Онегина».

В ночь на 15 декабря в Зимний дворец начали доставлять арестованных декабристов. Их направляли на дворцовую гауптвахту, обезоруживали и вели к царю. После первого допроса царь отсылал арестованных в здание Генерального штаба, где для них отведены были особые комнаты, или в Петропавловскую крепость, комендантом которой был черствый и раболепный генерал-адъютант Сукин. С декабристами обращались грубо и цинично.