Как я продавал виагру

«А у вас была любовная прелюдия?»  — осведомился уролог, прекрасно знавший: данный раздел инструкций по применению виагры многие мужчины пропускали и думали, что после приема пилюли достигнут эрекции как по заказу. «Помните, я же говорил вам, что без сексуальной стимуляции виагра не подействует?»  После этого напоминания пожилой джентльмен вспомнил, что да, действительно, речь об этом шла, и, поблагодарив уролога, попрощался.

«Представляешь, — говорил мне пораженный врач, — в этот раз они, наверное, нервничали больше, чем в первую брачную ночь!»  Больше тот пациент ему не звонил…

…До тех пор пока ему не потребовался новый рецепт на виагру. Но-о, поехали!

Не каждый, однако, хотел себя утруждать и прибегать к традиционному методу получения лекарства. Эти мерзкие рецепты? Тьфу, да ну их! Нашлись ребята, пожелавшие устранить посредника (в данном случае врача) и самостоятельно добраться своими шаловливыми ручонками до витамина «V» . Один бизнесмен из Краун-Пойнта, штат Индиана, выкрал три с половиной тысячи таблеток из двух ячеек на складе самообслуживания, где, собственно, и работал. (Большинство торговых агентов фармацевтических компаний арендовали шкафчики для хранения сотен упаковок с образцами, ручками и прочими рекламными сувенирами.) Вор дважды воспользовался главным ключом, положенным ему по должности, вскрыл шкафчики и заграбастал две коробки виагры, которые так потом и не нашли. К счастью, агент, который снимал эти ячейки, всегда тщательно следил за комплектностью и моментально заметил, что количество образцов не сходится. Будь на его месте я, то ни за что бы не обнаружил пропажу: я расходовал запасы по методу «получен последним — выбыл первым» . Нам сообщали и о других попытках кражи. В таких историях фигурировали плохие парни, которые подкарауливали наших торговых представителей у клиник и тайком шли за ними по пятам вплоть до камеры хранения, куда этих горе-грабителей не пускали. Кто? Наверное, работники склада, которым пришла в голову великолепная идея: самим попользоваться образцами.

Недобросовестно, однако, было бы бросать камни только в огород преступников. В фармацевтических компаниях и своих воришек было предостаточно. Случаи краж виагры не должны были удивлять персонал Pfizer, так как большинство наших работников за несколько лет службы успевали не единожды порадовать себя безвозмездными лекарствами производства конкурентов путем их незаконного присвоения. Вспомнить хотя бы ту мою коллегу, которая ради этого состроила из себя распространителя дерматологических средств. Медицинские учреждения и их гости осваивали образцы виагры быстрее, чем интернет-компании — свой начальный капитал.

Джейми, мне кажется, другие торговые представители берут образцы виагры! — пожаловалась мне одна возмущенная старшая медсестра. Я уверил ее, что ничего особенного в этом нет: мол, это, к сожалению, обычное дело для некоторых непрофессионалов.

Я буду посматривать за тем парнем, что ходит с фло-максом, — предложил я, называя представителя конкурирующей фирмы, который занимался распространением препарата «Фломакс»  от частого ночного мочеиспускания у мужчин и представлял опасность для меня с моим средством аналогичного назначения. Чтобы бороться с проблемой воровства виагры торговыми агентами, урологические отделения по всей стране резко ощетинились. Они стали рассматривать маленькие голубые пилюли как объект стратегического назначения и запирать шкафчики с виа-грой на ключ, как это делалось с валиумом. Я все думал: какой из этих двух препаратов вызывает большее привыкание?

Я видел ажиотажный спрос на виагру со стороны пациентов, злоумышленников и конкурентов. В свете этого меня не должен был удивлять и интерес моих друзей, однако такого я все же не ожидал. Такого восторга на лицах моих приятелей не было, наверное, с тех пор, как в третьем классе кто-то принес в школу подушку-пердушку. Ребятам не терпелось поговорить со мной о маленькой голубой пилюле. Им нужно было знать о ней абсолютно все. Я вдруг превратился из обычного парня, у которого была халявная работа, в важную персону. Как и многие мои коллеги, я стал настоящей знаменитостью.

Планируя вывод виагры на рынок, руководство Pfizer подумало, что теперь при общении с клиентами могут возникнуть неловкие ситуации, с которыми никогда прежде не сталкивались работники нашей отрасли. Проявив предусмотрительность, боссы устроили для нас специальные тренинги, призванные помочь нам научиться правильно себя вести в подобных ситуациях. Но чего они не предусмотрели, так это необычайного подъема нашего социального статуса в кругу друзей и родственников: мы стали прямо-таки местными звездами. Так что здесь не повредил бы небольшой тренинг типа «Как давать интервью и общаться с публикой» .

Впоследствии почти все полупьяные разговоры, что происходили у меня в первые полтора месяца после презентации виагры в многочисленных барах, слились в один бесформенный сгусток. Отчасти это объясняется обилием напитков, которые преподносили мне в то время люди в честь моей внезапной популярности. Но главная причина в том, что все эти беседы походили одна на другую. От того, как друзья представляли меня незнакомым ребятам, до реакции и вопросов этих новых приятелей и непременного угощения выпивкой — всё было один к одному. Но, говорят, первый раз не забывается. И впрямь, память о том пятничном вечере — через семь дней после появления виагры на рынке — не изгладится из моей памяти, даже когда истечет срок патента на маленькую голубую пилюлю.

Заходя ближе к началу «счастливого часа»  в кафе «Бей-сайд»  — это спортивный бар на Юнион Стрит в Сан-Франциско, — мы с моим другом Майком чувствовали, что стоим на пороге чего-то значительного. Я видел, какое сумасшествие творилось всю эту первую неделю, и ожидал, что в следующие месяцы всеобщее помешательство будет только усиливаться. Майку не терпелось рассказать всем своим знакомым, что он знаком с парнем, который видел все это собственными глазами. Его просто распирало. Глядя на Майка, случайный наблюдатель мог бы подумать, что это я, а не Томми Ли занимался сексом с Памелой Андерссон на той пленке. [61]

В этот вечер мы должны были встретиться с друзьями Майка. Один работал в консалтинговой, а другой — в компьютерной фирме. Майк специально их пригласил, чтобы они познакомились со мной. У меня было такое чувство, что он ходит в детский сад для взрослых, а я выступаю для него в качестве наглядного пособия. Несколько месяцев спустя, когда местные юнцы стали показывать пальцами на других завсегдатаев и беспардонно объявлять, сколько миллионов сейчас стоят их опционы на акции, [62] ваш покорный слуга был оттеснен на второй план. Но в апреле 1998-го «Человек V»  был в центре внимания. Тогда даже Джефф Безос [63] не шел со мной ни в какое сравнение.

Первые два месяца, когда я только приехал в Калифорнию, Майк представлял меня своим знакомым так: «Это

Джейми, мой старый кореш по универу. Он переехал в Модесто только что. Не сердитесь на него» . Если меня представлял не Майк, а кто-либо из его друзей, они обычно говорили: «Это приятель Майка, его зовут Джейми. Он тоже жуткий фанат Нотр-Дама. Живет во Фресно» . Когда началась ЖППВ, стандартная процедура представления осталась в прошлом. Майк помахал двум парням, бесцельно пробиравшимся сквозь толпу. Они подошли, переложили пиво в левую руку и протянули мне правую, но Майк уже не мог сдерживаться. Не успели они пожать мне руку, как он обхватил меня за плечи и выпалил:

— Это — Джейми, — напряженная пауза, — он продает виагру

Ему так не терпелось поскорее поразить этих ребят, что последняя фраза у него слилась в одно слово.

Судя по их реакции — моментальной и совершенно одинаковой, Майк не сказал им заранее, с кем он хочет их познакомить. Что у них было на лицах — это надо видеть! Представьте себе, что персонажи «Скуби-Ду»  ТТТегги и Скуби произносят свое фирменное «Бамца-ца!» , только без звука. В тот вечер Майк имел возможность вдоволь насладиться выражением лица всех, кому он меня представлял. Думаю, это было действительно занимательно. Сам я обычно не успевал ничего заметить, потому что чувствовал себя неловко и был сосредоточен по большей части на своих реакциях. Я заливался краской, как в четвертом классе, когда девочка первый раз попросила меня прокатиться для нее на роликовых коньках: тогда я чувствовал себя героем, но в то же время смущался — и в итоге начинал пялиться на собственные ботинки. Восемнадцать лет спустя, оказавшись в кафе «Бейсайд» , я осознал, что теперь сильно повзрослел и могу не только пялиться себе под ноги, но одновременно еще и пить пиво.