Генерал Багратион

того важнее то, оставляя в Могилеве неприятеля, где бы

ни переправилась армия, она всегда будет в опасности

попасть между двух, как полагать должно, довольно сильных

корпусов, идущего из Орши на Смоленск и находящегося в

Могилеве. Хотя не знаю достоверно и того, в каких силах

неприятель в Могилеве, но в таковых крайностях не остается

мне ничего) далее, как, собрав силы вверенной мне армии и

призвав на помощь всевышнего, атаковать их и непременно

вытеснить из Могилева.

Всемилостивейший государь! Удостойте принять

справедливое мое удостоверение, что быстроте маршей 2-й армий, во

все время делаемых по самым песчаным дорогам и

болотистым местам, с т'еми тягостями, которые на себе ныне люди

имеют, и, великий Суворов удивился бы.

Шестьсот верст самого невыгоднейшего местоположения

перейдены в 18 дней. Имея чрез все почти время сильного

на плечах неприятеля, всех больных, пленных и обозы, почти

на 50 верст делавшие протяжение армии, могу сказать, что

одно непомерное желание в людях драться поддерживает

доколе их силы, но лошади не только под артиллериею,

обозами, даже и под кавалериею, сколь ни хороши были при

начавшихся движениях и сколь ни выгодное имели

продовольствие, но уже приходят в изнурение. И я начинаю бояться

за людей, чтобы не потеряли доброй готовности, и того

более, чтобы при подобных теперешним маршам не начали

изнемогать в своих силах.

[Князь Багратион.]

Узнал я, что наши войска во время того, как берут

военнопленных, срывают с них ордена и бросают или оставляют

у себя.

Имея уважение к храбрости каждого военного чиновника,

я щитаю, что лишать его награды *, и

непростительно, почему сим подтверждается впредь с пленных

знаков отличия не снимать.

Князь Багратион.

Естьли бы мое донесение, отправленное июля 10-го числа,

не достигло к вашему императорскому величеству2, на та-

ковый случай беру смелость поднести у сего дубликатное; из

коего всемилостивейший государь усмотреть соизволите, что

мое непременное намерение было атаковать неприятеля при

Могилеве и, вытеснив оного, проложить вверенной мне

армии кратчайший путь к Смоленску.

Чтобы намерение сие привести в самое действие, в ночи

10 числа корпус под командою генерал-лейтенанта Раевского

прибыл к Дашковке, а его авангард, как имел счастие

доносить, находился в восьми верстах от Могилева.

С рассветом 11-го числа неприятель большими силами

начал теснить наши аванпосты и авангард, которые, отступая,

наводили их на позицию генерал-лейтенанта Раевского.

Неприятель усиливаясь ежеминутно, предупредил Раевского,

шедшего к нему с корпусом навстречу от.Дашковки, и

атаковал оного в девять часов утра.

Неустрашимость войск, с каковою они приняли

превосходного в силах неприятеля, невзирая на упорное с его стороны

сопротивление, принудили неприятеля отступать. Как между

тем, получая новое подкрепление, усиливал [он] и паки свое

нападение, но храбростию войск наших всегда быв

отражаемы с большЮю для их потерею, [неприятельские войска]

наконец опрокинуты [были] штыками и преследованы от

пехоты, по неудобству действий кавалерии, до селения

Новоселки 3, прикрытого речкою и лесом за оною. На сем пункте-,

выгодном отменно натуральным положением и укреплениями,

неприятель, имея пять дивизий под командою самого

маршала Даву и генерала Мортъе, остановился, как полагать

должно, с намерением удержать сей единственный путь к

Могилеву.

Мужество войск вашего императорского величества tie

ослабевало, и желание в военнослужителях вытеснить

неприятеля из неприступной его позиции так было сильно, что

частные начальники должны были ежеминутно удерживать

стремление людей.

В продолжение времени неприятель двукратно составлял

сильные колонны и, наступая храбро, усиливался принудить

нас к отступлению с места сражения, но, двукратно

штыками быв опрокинут, рассыпался по лесу и, прикрываясь

батареями, преграждал путь к преследованию себя и истреблению.

В шесть часов пополудни я получил вернейшее известие,

что к бывшим в сем месте пяти дивизиям прибыла еще в

подкрепление пехота с артиллериею й кавалерийская

дивизия. Поелику самое время сближалось уже к ночи, а к тому

же видел я невозможности форсировать позицию неприятеля

и по неприступности ее и по силам непомерно превосходным,

то й приказал Раевскому занять прежнюю позицию при Даш-

ковке, оставя сильные аванпосты на месте сражения.

Восьмой корпус, прибывший довольно [заблаговременно,

не мог быть употреблен на сем пункте, ибо местоположение

пред Новоселкою так не выгодно, что и седьмой корпус не

имел места для действия совокупными силами, а кавалерия

при оном оставалась в совершенном бездействии.

Генерал-лейтенант Раевский, в моем присутствии, взяв

направление к прежней позиции, не был преследуем не только

в сие время, но и во все продолжение нахождения его

аванпостов на месте сражения, а корпуса npMi Дашковке в

течение 12-го числа и сколько мне кажется потому, что

неприятель не имевший доселе ни на один шаг выигрыша, не смел

оставить выгодную свою позицию и показаться в поле.

В особенную обязанность поставляю повергнуть

монаршему воззрению безпримерную храбрость войск 7 корпуса1>

отражавших и преследовавших сильнейшего несравненно про-

тиву себя неприятеля, с девяти часов утра до шести вечера.

Таковый подвиг воинства российского, по единогласному

показанию в плен взятых, и по соображению с оставленными

трупами на поле преследования, делает в войске

неприятельском убитыми и ранеными более пяти тысяч человек.

Потеря же с нашей стороны еще не известна; о чем, равно как

и о подвигах каждого, буду име^гь счастие донести в свое

время вашему императорскому величеству.

Предупрежден был усилившимся неприятелем в Могилеве

и укрепившимся при Новоселке, удостовгпясь в весьма труд-

ном и едва ли возможном проходе к оному без значительной

потери, как равно и в том, что превосходство его сил

получает ежеминутно новое подкрепление, от стороны ' Минска и,

что усиливаясь проходом чрез Новоселку и укрепленную

переправу и вороты в Могилеве, должен я неизбежно,

вопреки высочайшего повеления вашего императорского

величества, иметь решительный бой с сильнейшим себя

неприятелем, не зная еще и о том, что первая армия была уже в

Витебске. Я принужденным нашелся переменипъ опять мое

направление, и удерживая чрез 12-е число все силы

неприятеля при Новоселке, ожидавшего без сумнения нашего

усилия пройти в Могилев, дал тем случай генералу от

кавалерии Платову выйти на Смоленскую дорогу и, обходя

вдали, поспешить присоединением своим к первой армии.

Сего числа корпус генерал-лейтенанта Раевского следует

за мною к Пропойску, имея сильный ариергард для

наблюдения за неприятелем. Естьли не встречу особых

невозможностей, то из Пропойска возьму путь ка Мстислав к

Смоленску, и, сохраняя везде и всегда священную обязанность,

буду иметь счастие всеподданнейше доносить о моих

движениях и внезапных встречах вашему императорскому

величеству.

Генерал от инфантерии князь Багратион.

Сего месяца 11-го числа 7-й корпус под командою генерал-

лейтенанта Раевского открыл неприятеля близ селения Даш-

ковки, вступил с ним в сражение, в котором с сродною