Рассказы о русских кораблестроителях

Проявленная К. А. Шильдером бдительность неслучайна. Его работами тогда интересовались военные специалисты многих иностранных государств. Директор Инженерного департамента и Военно-ученый комитет получили специальное указание от военного министра, чтобы «проекты генерала Шильдера сохранялись в тайне и никаких сведений о них не было бы сообщено иностранцам».

После успешных испытаний подводной лодки на Неве дальнейшие опыты перенесли на кронштадтские рейды. Шильдер потребовал небольшой пароход для буксировки лодки. Ввиду того, что свободного казенного парохода не оказалось, Морское ведомство разрешило Шильдеру зафрахтовать частновладельческий, но с условием: он должен строго смотреть за тем,, «чтобы никого посторонних иностранцев на оном не было».

Вплоть до наступления холодов К. А. Шильдер испытывал свою лодку и вносил в ее конструкцию все новые и новые усовершенствования. Все это время он не отлучался из Кронштадта и напряженно работал. Деятельно помогала ему вся команда лодки во главе с командиром — унтер-офицером Ионовым.

Новые испытания убедили Карла Андреевича в том, что подводные мины становятся наступательным оружием при использовании их с подводной лодки, кроме того, они могут стать важным средством для обороны портов. Вместе с тем, он выявил ряд недостатков, присущих его первой опытной подводной лодке. В результате К. А. Шильдер разработал новый проект подводной лодки. Принципиально она немногим отличалась от первой, однако изобретатель все же внес некоторые конструктивные изменения, а также несколько изменил ее тактическое назначение.

Представляя проект новой подводной лодки Шильдера военному министру, генерал-инспектор по инженерной части писал:

«.. .окончив первые опыты подводного действия против флота и желая испытать степень возможного усовершенствования подводного плавания и другие выгоднейшие применения оного, испрашивает дозволения устроить на Александровском литейном заводе еще одну новой конструкции лодку, которая должна выполнить следующие условия:

1) Совершать плавание в значительном отдалении от рейда;

2) Оставаться не менее трех суток в отдалении от порта, не требуя в продолжении сего времени ни малейшего вспомоществования, и

3) Иметь способность быть перевозимой сухим путем с употреблением не более шести лошадей для упряжи».

В специальном докладе о своем новом проекте К. А. Шильдер, рассуждая о перспективах дальнейшего развития подводного плавания, писал, что открывается возможность

«.. .употреблять подобные лодки несколько еще уменьшенного^ объема при саперных батальонах или конно-пионерных эскадронах для уничтожения неприятельских переправ на больших судоходных реках устроенных, равно как и собственных мостов при наступательных действиях неприятеля. Действие сих лодок против мостов и переправ несравненно еще вернее, нежели против кораблей..., но должно заметить, что для усовершенствования сего способа разрушать неприятельские мосты необходимо нужно изыскать какие-либо в полной мере достаточные механические средства, чтобы в крайних случаях возможно было преодолеть и самое быстрое течение больших рек и проливов...» [352].

Шильдер считал, что подводные лодки небольшого водоизмещения, пригодные для переброски в нужный район по сухопутным дорогам с помощью конной тяги, должны непременно войти в состав средств, используемых инженерными войсками для разрушения вражеских переправ. Изобретатель мечтал применить для движения «карликовых» подводных лодок механический двигатель вместо мускульной силы экипажа. В одном из документов, относящемся к 1835 году, К. А. Шильдер весьма определенно указывал:

«Для возможного усовершенствования сего предмета остается только желать, чтобы господин профессор Якоби успел представить несомненными опытами возможность удобного применения электро-магнетической силы для произведения двигателя хотя не более как в силу 2-х или 3-х лошадей. В таком случае представилась бы возможность заменить машиной гребцов и все поныне встречаемые через них затруднения для продолжительного и в некоторых случаях безопасного плавания были бы устранены» [368].

Таким образом, творчески использовав идеи выдающихся деятелей отечественной науки — П. С. Шиллинга и Б. С. Якоби, К. А. Шильдер применил электричество для взрывания боевых зарядов, а затем подал мысль о возможности его использования для движения подводных судов.

Эта замечательная идея, высказанная за полстолетия до появления первых электрических машин промышленного типа, наметила перспективу для дальнейшего развития подводного плавания и знаменовала открытие целой новой эпохи в этой области техники.

Как известно, Б. С. Якоби удалось сконструировать электромагнитный двигатель мощностью в одну лошадиную силу. Этот двигатель был смонтирован на деревянном баркасе и приводился в действие энергией от гальванической батареи непрерывно в течение пяти часов.

13 сентября 1838 года этот первый в мире электроход с двенадцатью пассажирами на борту испытывали на Неве. Однако в 1834 году, когда создавались обе лодки К. А. Шильдера, электродвигатель Б. С. Якоби, видимо, 109

еще не был доведен до такой степени практического осуществления, чтобы можно было применить его для подводного плавания. По-видимому, по этой причине и на второй, уменьшенной подводной лодке Шильдера, как и на первой, для движения использовали лишь мускульную "силу матросов-гребцов.

Пока описание и чертежи второй подводной лодки, спроектированной Шильдером, не обнаружены, поэтому о ее кораблестроительных элементах и конструктивных отличиях от первой опытной лодки можно судить лишь по отдельным отрывочным сведениям, содержащимся в различных документах.

Водоизмещение этой лодки составляло примерно 6—7 т, длина лодки не превышала 4—4,5 м, а диаметр цилиндрического корпуса — 1,4 м. Скорость хода, а также глубина погружения были такими же, как и у первой лодки. Экипаж состоял из семи-восьми человек. В шестовой мине, находившейся на вооружении этой лодки, пороховой заряд был равен всего 8 кг (т. е. вдвое меньше, чем на первой лодке).

Конструктивно вторая подводная лодка отличалась от опытной прежде всего формой корпуса — бочкообразная, цилиндрическая форма корпуса. К металлическому корпусу лодки Шильдер прикрепил три складывающихся кожаных меха, растягивавшихся или сжимавшихся при помощи особого механизма, идея конструкции которого неизвестна. Кожаные меха использовались для изменения объема лодки в процессе погружения и всплытия. Вместо двух грузов-якорей, предусмотренных на первой лодке, на второй изобретатель установил лишь один подобный груз меньшего веса (0,5 т).

Постройка второй лодки на Александровском литейном заводе, завершенная к 30 ноября 1834 года, обошлась в 10 000 рублей и, как указано в рапорте К. А. Шильдера военному министру, «оказалась совершенно соответствующей предназначенной цели». Испытания лодки предполагали провести в декабре того же года на Обводном канале с демонстрацией возможности плавания подо льдом. Однако вследствие мелководья испытания пришлось перенести в другое место, и они состоялись лишь 24 июля 1838 года. Об этих испытаниях генерал-инспектор инженеров доносил военному министру:

«По прибытии моем на пароходе к брандвахте Северного фарватера, в расстоянии до 500 сажен от прикрепленной к плоту на якорь подводной лодки, был подан сигнал для начала плавания оной под водой. Путь лодки для зрителей означался двумя железными шестами, на лодке прикрепленными. В лодке находилось 8 человек экипажа, а генерал Шильдер, для лучшего во время опытов управления лодкой, находился вне оной на палубе, погруженный в воду по грудь в одежде из непроницаемой водой ткани и с плавучими поясами. Приказания свои для управления лодкой он передавал находившимся внутри оной лодки людям посредством длинного каучукового рукава, проходившего во внутренность лодки, и другой конец которого в виде рупора находился у него в руках. Для большей предосторожности за лодкой следовал катер, на котором находились некоторые запасные принадлежности и несколько людей. Лодка была снабжена прикрепленными к боковым стенам оной зажигательными и фугасными ракетами, а на стержне, приделанном к носовой части оной, имела одну мину в 20 фунтов пороху. Гальванический прибор помещался внутри лодки, а проводники от оного к ракетам и минам находились в руках у генерал-адъютанта Шильдера.