Июнь-декабрь сорок первого

"Я видел сотни героев, слышал сотни изумительных историй. Это только капли живого моря; за ними дышит, сражается, живет бессмертный народ.

Древние изображали победу с крыльями. Но у победы тяжелая нога. Она не летит. Как боец, она пробирается под огнем, пригибается, падает и снова идет - шаг за шагом. Победа - большое величественное здание. Сейчас кладутся его первые камни. С благоговением я гляжу на свежую могилу. Под этими березами покоится боец - один из зачинателей победы. Он помог занять холм над речкой, маленький холм над маленькой речкой. Он сделал великое дело - на один шаг приблизил народ к победе..."

В дождливый сумрачный день, когда мы возвращались в Москву, войска Брянского фронта еще продолжали свое наступление. Однако, как известно, разбить 2-ю танковую группу Гудериана тогда не удалось. Она прорвалась за Десну и устремилась в тыл Юго-Западному фронту.

Напечатана статья генерал-лейтенанта К. К. Рокоссовского "Сентябрьские бои под Ярцевом". Это, так сказать, - заключительный аккорд Смоленского сражения.

Имя Рокоссовского впервые появилось в "Красной звезде" 22 июля, когда был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении орденами и медалями свыше тысячи бойцов, командиров и политработников сухопутных войск. Среди награжденных орденом Красного Знамени под номером 100 значилось: "Генерал-майор Рокоссовский Константин Константинович". В ту пору это имя не было "на виду", и мы не стали докапываться, за какие подвиги награжден генерал. Одни события опережали другие - не под силу было за всеми поспеть. Только теперь, когда писалась эта книга, я решил ознакомиться с наградным листом на Рокоссовского, хранящимся в Центральном архиве Министерства обороны. Как обычно в подобных документах, там мало эмоций, суховат язык, скупо отражены конкретные боевые дела 9-го мехкорпуса, которым командовал Рокоссовский до 11 июля 1941 года, названы только некоторые из командирских качеств Константина Константиновича. Вот текст реляции:

"9-й мехкорпус вступил с марша в бой с превосходящими силами противника 23.6.41 г., наносил неоднократные, серьезные потери противнику, принуждая его к отходу.

Находясь в войсках, тов. Рокоссовский лично руководил боевыми операциями, принимая четкие решения и проводя их в жизнь.

Личным примером, храбростью вел за собой войска частей корпуса. Неоднократно на протяжении с 23.6.41 г. дивизии сдерживали наступление врага, отбрасывая его на исходные позиции и нанося серьезные потери. Умеет организовать войска на выполнение поставленной задачи.

Пользуется заслуженным авторитетом в войсках. Обладает большими организаторскими способностями, содействующими успешному проведению боевых заданий.

За проявленную стойкость, мужество в руководстве боевыми операциями войск частей корпуса, удостоен правительственной награды орденом Красного Знамени".

В Ставке высоко оценили первые боевые успехи Рокоссовского в этой войне. Он был переброшен с Юго-Западного фронта на Западный, поставлен во главе группы войск на опаснейшем в то время направлении, потом стал командовать 16-й армией, игравшей выдающуюся роль на всем протяжении Смоленского сражения.

Я поручил нашему корреспонденту по Западному фронту Михаилу Зотову написать об этой армии. Зотов бывал неоднократно в 16-й армии Рокоссовского, знал многих из ее героев, повидал их в деле, сделал бесценные записи в своей записной книжке и мог бы, конечно, поделиться с читателями впечатлениями. Но он, поразмыслив, решил, что будет куда интереснее, если в газете выступит со статьей командующий армией. Явился к нему, теперь уже генерал-лейтенанту, - новое звание было присвоено Рокоссовскому два дня назад. Визит пришелся не на лучший час. Рокоссовскому было явно не до статьи. Беспрерывно звонил телефон. Константин Константинович выглядел усталым, чем-то раздраженным. Выслушав корреспондента, ответил уклончиво:

- Подумаю, но большего обещать не могу, обременен другими заботами.

Зотов, по простоте душевной, предложил испытанный в подобных случаях выход:

- Вы, товарищ командующий, распорядитесь, чтобы меня познакомили с соответствующими документами. Я попытаюсь подготовить текст статьи, который вы потом посмотрите, где нужно подправите и подпишете.

Рокоссовского даже передернуло. Он посмотрел на Зотова так, что у того мелькнуло невеселое предположение: "Сейчас выставит за дверь". Но сработали воспитанность и выдержка Рокоссовского. Он ответил весьма деликатно:

- Непривычен я, знаете, к подобным методам. Если уж так необходима моя статья, давайте встретимся денька через два-три. Может быть, за это время сумею написать ее. А не сумею - не обессудьте...

На третий день Зотов получил статью. И вот она у меня на столе. В статье рассказывалось, как полтора месяца назад 7-я немецкая танковая дивизия, усиленная пехотными и моторизированными частями, обойдя Смоленск, захватила Ярцево и заняла здесь выгодный рубеж для нового броска в направлении Москвы, кратчайшим путем - по автомагистрали. Но этому броску как раз и воспрепятствовали войска Рокоссовского. Сперва они вели упорные оборонительные бои, потом сами начали наступление, освободили Ярцево, вышли на западный берег реки Вопь, где и закрепились.

Генерал писал, что своими активными действиями на ярцевском направлении 16-я армия способствовала успеху Ельнинской операции: отвлекла на себя часть резервов противника из района Ельни.

Я не буду пересказывать всю статью. Замечу лишь, что она была не только интересна, а поучительна. Можно бы сразу ставить ее в номер. Но вот незадача: до сих пор никаких сообщений об оставлении нашими войсками Ярцева не было. Поэтому, следуя законам логики, не могло быть сообщений и об освобождении этого города. Как быть? Долго мы мучились и в конце концов вполне ясные строки в статье Рокоссовского заменили весьма туманными: "Противнику неожиданным маневром удалось выйти к городу Ярцево и занять здесь выгодный рубеж". А в том месте статьи, где говорилось об освобождении города, появилась такая "эластичная" формулировка: "Наши войска отогнали неприятеля от города Ярцево и повсюду вышли на восточный берег реки Вопь..."

Спустя двадцать семь лет маршал К. К. Рокоссовский в своей книге "Солдатский долг" подробно описал бои под Ярцевом в сентябре 1941 года. Но позднейшие его оценки этих боев совпадают с теми, что он дал в "Красной звезде" по свежим следам событий. И "прятать" Ярцево ему, как нам в ту пору, не пришлось. Кстати, это слово я как раз услышал от Константина Константиновича. Во время одной из бесед, когда мы вспомнили его статью, он, рассмеявшись, заметил:

- Плохо вы тогда спрятали Ярцево, как шило в мешке...

Тогдашняя статья Рокоссовского не обойдена вниманием историков. В фундаментальном труде "История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945" основные ее положения пересказаны со ссылкой на "Красную звезду" от 17 сентября 1941 года.

Алексей Толстой прислал в редакцию киносценарий под названием "Рейд энской дивизии". О том, что он пишет сценарий, мы знали давно. Были посвящены и в авторский замысел: окружение, бои в тылу врага, выход из вражеского кольца, партизаны... Эти коллизии - драматические и героические - волновали писателя на протяжении довольно продолжительного времени. Во всяком случае, он копил такой материал вплоть до 1942 года, когда мы напечатали в "Красной звезде" самое значительное, на мой взгляд, произведение Толстого о Великой Отечественной войне - "Рассказы Ивана Сударева".

Алексей Николаевич проявлял исключительный интерес к очеркам Александра Полякова "В тылу врага", высоко ценил их автора. В известной статье Толстого о литературе и войне есть такие строки: "Все устремления советской литературы сейчас - подняться до уровня моральной высоты и героических дел русского воюющего народа. Литература наших дней - подлинное народное и нужное всему народу высокое гуманитарное искусство. Оно круто идет на подъем". Вслед за этим назывались имена признанных советских писателей и в один ряд с ними поставлен А. Поляков.