Биография голубоглазого йогина

Да и как им пересечь пропасть между своей западной точкой зрения и взглядом на мир, столь отличным от их собственного? Как можно изучать язык содержимого при помощи языка формы? Ну же, Рам Пури Джи! Я осмеливаюсь тревожить тебя подобными словами, потому что ты одержим духом Индии! Ты — арена борьбы между Великой Тенью и призраком Хари Пури Баба. Его и твоя победа будет заключаться в том, чтобы прогнать Великую Тень со своего постамента. Чтобы это сделать, тебе придется признать, что Запад и Восток равны, хотя и очень различны меж собой. По-другому не получится, — сказал он.

"Ну как я мог быть таким дураком?" — спрашивал самого себя я некоторое время спустя. Картуш ушел к резчику камней, чтобы купить еще кристаллов. Он приглашал меня с собой, но предупредил, что ничего интересного в этом занятии не будет, поэтому я отказался. Как я мог сомневаться в своих гуру? Даже если Хари Пури Баба действительно внутри меня и даже если единственной причиной того, что он вошел в меня, было его желание увидеть Америку.

От гостиницы до Савай Ман Синх Роуд было совсем недалеко, поэтому я отправился к той самой больнице "скорой помощи". Я зашел в пансион дхармасалы, в котором в свое время жил Амар Пури Баба, но в саму больницу решил не заходить. Я шел по широкой улице все дальше и дальше, пока не повернул в узкий переулок, в котором стоял маленький храм Хануману, который я часто посещал во время болезни Хари Пури.

Мне было ужасно стыдно. Я позволил новости о том, что одержим баба, перевернуть все мое существо, из-за такой малости я повернулся спиной ко всему постигнутому мною знанию. Опираясь на одно единственное предложение, исходившее к тому же из ненадежного источника, от дорогого гуру-бхая Кедара Пури Баба, я решил отказаться от своих гуру и от традиции. Наверно, это грех. Вместо того, чтобы предложить гуру прибежище, которое он в свое время предложил мне, я отправил его на желтеющие страницы книги о драконах, единорогах, волшебниках и прочих фантастических существах.

Я выполнил омкары перед оранжевой статуей Ханумана, затем сел перед ней и с великим раскаянием стал выполнять гуру-мантру, перебирая четки со ста восемью бусинами.

Герой Хануман тускло сиял напротив меня. Выражение его лица не имело ничего общего с присущим ему чувством долга. Хоть одна нога обезьяньего бога опиралась на землю, на самом деле он летел по воздуху. Я вспомнил один эпизод "Рамаяны", в котором брат Рамы, Лакшман, был убит во время боя между армиями Рамы и демона Равана, укравшего возлюбленную Рамы. Смерть брата ошеломила Раму, и изрядно поредевшая после сражения армия обезьян потеряла боевой дух. Спасти их всех мог лишь Хануман, который должен был полететь в Гималаи и вернуться оттуда до следующего восхода солнца с редкой травой, которая могла возвращать жизнь мертвым. Нетрудно догадаться, что Хануман забыл самое важное в описании травы и поэтому не смог найти ее. После нескольких неудач обезьяний бог собрал всю свою героическую силу, вырвал гору и полетел обратно на Ланку, держа гору в правой руке, чтобы обезьяна-врач сам смог опознать нужную траву. Статуя, напротив которой я сидел, изображала тот самый момент, когда Хануман взвился в воздух с горой в руке и с зажатым под мышку желтым диском. Обезьяний бог не только забыл описание травы, он еще и опоздал. Поэтому ему пришлось похитить Солнце, которое было его собственным гуру, и прятать его до возвращения на Ланку. Я подумал о ситуациях, в которых люди проявляли необыкновенную силу, как, например, женщина, поднявшая автомобиль, наехавший на ее маленького ребенка. Разве Хануман не был вдохновлен на это действие Симпатией, проявлением Активного начала? Рама, олицетворяющий собой Сбалансированное начало, воплотился на Земле, чтобы восстановить порядок во Вселенной и сохранить То. То, проявленное в Активном начале, притянуло Ханумана и всю силу, дарованную ему при рождении богами, для выполнения определенной задачи. Только супергерой мог справиться с подобным делом, и Хануману это удалось. Я вспомнил, что Хари Пури Баба говорил мне, что Ханумана называли Повелителем Безнадежных Случаев.

И тут мне пришло в голову, что именно волшебное воздействие Активного привлекло меня в свое время к западному образу мыслей, а теперь привлекало к единству Даттатрейи и Традиции Знания. Хари Пури Баба привлек меня к себе, чтобы я смог расстаться с индивидуальностью и превратиться в него. Только из-за действия отталкивающей силы, Пассивного начала, я продолжал пытаться сохранить собственную индивидуальность. Но разве она у меня есть, эта индивидуальность? Или я являюсь полной копией Западного Человека?

Ко мне подошел священник и дал леденец для подношения Хануману, а потом нанес синдху-ром оранжевую точку на мой третий глаз. Он пригласил меня выпить с ним чаю на заднем дворе храма, рядом с борцовской площадкой, называемой "акхара". В храмах Ханумана часто устраивают площадки для борьбы, и его последователи уделяют много внимания развитию тела. Мы прошли на задний дворик и стали наблюдать за тренировкой борцов.

— Как еще обычные ЛЮДИ очищаются от грехов помимо омовения в Ганге? — спросил я жреца.

— Они дают обеты, заключающиеся в посте, паломничестве или пожертвованиях для бедных. Есть много путей. Все зависит от того, что за человек дает обет, — ответил он.

— Мой дядя-вегетарианец однажды переехал велосипедом лягушку и убил ее, — заметил один из молодых борцов, который сел рядом с нами, решив ненадолго передохнуть. Его тело лоснилось от пота и горчичного масла.

— Шам Лай Джи, ювелир с Нью Роуд? — спросил священник. Молодой человек кивнул.

— Ну? — спросил я. — И что же он сделал?

— Он решил сделать пожертвование, поэтому отправился в храм Лакшми Нараян и обо всем рассказал главному жрецу, — сказал борец. — По скольку дядя по профессии ювелир, главный жрец велел ему найти лучшего мастера в Джайпуре, чтобы тот изготовил ему точную копию лягушки из золота, и пожертвовать ее в храм.

— Он так и сделал? — спросил я.

— Примерно, — ответил молодой человек. -Дядя решил, что серебряной лягушки будет достаточно, велел младшему ювелиру сделать ее, а потом пожертвовал ее храму.

Я поблагодарил молодого борца за его историю, зная, что именно она притянула меня в храм Ханумана.

Я вернулся к Картушу поздно ночью. Должно быть, он вернулся в отель несколько часов назад, потому что в углу уже стояло несколько коробок с разложенными камнями и хрусталем.

— Что ты знаешь о падуках? — спросил я у Картуша.

— Дай подумать, — ответил он. — Ну, могу рассказать следующее: когда Раму изгнали в джунгли и царь, отец Рамы, умер, брат Рамы по имени Бхарат, которого венчали на царство, нашел Раму в лесу и попросил его вернуться в Ай-одхью, чтобы царствовать. Рама отказался это сделать и дал Бхарату свои деревянные сандалии падуки, чтобы они могли находиться на троне вместо него.

— Так кто же был царем: Бхарат или падуки? -спросил я.

— С человеческой точки зрения — Бхарат, но для самого Бхарата царем был Рама, представленный падуками, — ответил Картуш.

— А падуки Датт Акхары в Уджайне? — спросил я. — Ты о них что-нибудь слышал?

— Еще бы мне не слышать, — засмеялся он. -Это падуки старого пира, которые хранил Сандхья Пури Баба. Мой гуру часто рассказывал мне, что они были причиной возрождения Датт Акхары. Но я уверен, ты знаешь о падуках гораздо больше меня.

— Кстати, а кто был твоим гуру? Может, я его знаю, — поинтересовался я.

— Может, и знаешь, — предположил Картуш. -В конце концов, пока Сандхья Пури был жив, он очень много общался с Хари Пури Баба. Они боготворили Сандхья Пури и считали его своим учителем. Но я не видел своего гуру с середины шестидесятых, поэтому не думаю, что он еще жив. Его звали Бхайроном Баба.

Я превратился в соляной столб, чувствуя, как горят мои щеки.

— Ты ведь не Бхайрона Пури Баба имеешь в виду, Картуш?

— Конечно, его, — улыбнулся он.