Тиски смерти (ЛП)

Что я должен был сказать? «Поздравляю Фрэнка Мира с хорошим боем»?

Вы шутите? Кроме того, я рассказал не всю историю. Не знаю, сколько проблем вызовет этот рассказ, но это правда, и поэтому я публикую его в книге. Если кто-то думает по-другому, напишите об этом свою книгу!

Примерно за месяц до UFC 100 Дана и Лоренцо прилетели в Миннесоту, чтобы обсудить со мной новый контракт. Юристы и я показали им зал DeathClutch, а потом мы отправились в местный отель, чтобы поговорить.

Помимо контракта, мы обсуждали лучшие спонсорские условия. Я полагал, что ребята из UFC предложат мне что-то перед UFC 100, но больше мы ничего от них не слышали.

Не знаю, стоило ли мне так расстраиваться из-за этого, или все дело во мне. Со мной нелегко сойтись. Мне не нравится, когда со мной играют в игры, поэтому история с Bud Light не покидала меня во время боя с Фрэнком Миром, а потом я увидел логотип на полу восьмиугольника, и что-то замкнулось. Я оказался на вершине мира и смотрел вниз. Когда я посмотрел вниз и увидел большой логотип Bud Light, я подумал только о том, сколько денег UFC получает за это спонсорское соглашение, а я — нет.

Каждому досталось от Брока Леснара в тот вечер. Без цензуры. Я сказал то, что было в голове. Без сценария. Без подстав. Кому-то услышанное понравилось, кому-то — нет. Мне плевать.

Перед послематчевой пресс-конференцией Дана отвел меня в сторонку и высказал свои мысли. Позже я назвал это «избиением собаки», так оно и было. Дана пытался организовать бизнес, в котором все вместе мы могли бы зарабатывать большие деньги. Он объяснил, что нападки на основного спонсора никак этой цели не помогут. Я могу быть честен в своей книге, поэтому скажу, что свои мысли он облекал в весьма нелицеприятную форму. Он был зол на меня и, по правде говоря, имел на это все права.

Это был самый быстрый в истории переход с вершины мира в собачью конуру. Когда мы выбрались из подвала арены в зал для пресс-конференции, я уже успокоился и позволил профессиональной стороне меня взять контроль (если такая сторона у меня есть). Я нашел кегу Bud Light по пути в зал, поднял на плечи и собирался пронести в зал, но Дана понял мою мысль и отверг эту идею. Но я по-прежнему считаю, что это было бы забавно. Представьте, какие отзывы мы бы получили, если бы я пришел на пресс-конференцию с кегой Bud Light на плече.

Мои юристы воткнули мне бутылку Bud Light в руку, прежде чем я вошел в зал для пресс-конференций, и я поставил ее перед своим микрофоном, лицом к журналистам. Все отметили это и посмеялись.

Будучи «умным человеком», я извинился перед Bud Light. Я сказал им: «Я не предвзят. Я пью любое пиво».

Должен признать, я вел себя непрофессионально в тот вечер. Но, несмотря на последствия моей речи, это был один из самых счастливых дней в моей жизни. Я нашел занятие, которое приносило мне интерес и позволяло проводить много времени с семьей. Я был женат на любимой женщине и понимал, что проведу с ней остаток своей жизни. Рена недавно родила нашего сына Терка, здорового, крепкого малыша. Я зарабатывал хорошие деньги. Поддерживал семью, как всегда хотел, и все, нужное нам, у нас было.

Жизнь была не просто хороша, она была замечательной. Это было самое счастливое время.

А потом я едва не умер.

Тиски Смерти #22: Что со мной не так?

Перед UFC 100 я был похож на старого медведя с занозой в заднице. Неделя до боя проходит жалко: ты просто сидишь и ждешь, когда уже наступит бой. Тренировки уже закончились. Большая часть подготовки завершена. Звонят друзья и спрашивают: «Что нового?» А ничего. Я просто сижу и жду, когда выйду в клетку на глазах у миллионов людей, и либо надеру чью-то задницу, либо буду посрамлен оппонентом. Вот и все.

Неделя перед боем — самая длинная в году. Я пытаюсь не думать о единственной вещи, о которой говорят все вокруг — о бое. Ты ничего не можешь поделать и только сводишь себя с ума мыслями о субботнем вечере, когда ты выйдешь на арену и займешься тем, к чему ты готовился несколько месяцев. Как говорится, делу время. Но мне нужно ходить на пресс-конференции и говорить о бое. Ходить на взвешивания и говорить о бое. Журналисты всегда задают одинаковые вопросы. Мое лицо мелькает везде. Я не могу сбежать от этого. Куда ни посмотри, с кем ни поговори, все напоминает о бое.

За неделю, предшествующую UFC 100, я сходил в кино 8 раз. Утренние или ночные сеансы — я просто хотел сбежать от давления на пару часов. Это напоминало затишье перед бурей.

Марти Морган работает моим главным тренером, потому что провел со мной много лет. Марти понимает меня — он знает, когда можно поговорить со мной о бое, а когда оставить меня в покое. Знает, когда мне нужны спарринг-партнеры, а когда лучше дать мне тренироваться в одиночку. Когда человек знает тебя настолько хорошо, его нельзя заменить. Он ключевая фигура и связывает все звенья.

Слава Богу, моя жена достаточно взрослая, чтобы понять, что я хочу делать. Она преодолела последние месяцы беременности практически в одиночестве, пока я тренировался. Она все поняла и этим оказала мне наилучшую поддержку.

После UFC 100 все изменилось. Все были на эмоциональном подъеме. Я никогда не испытывал столько счастья, но вместе с тем мне нужно было прочистить мозги. Я должен был выйти из «режима бойца» и снова стать мужем и отцом.