Человек, который не знал страха

Незадолго до прилета Рузвельта в Тегеран прибыли Сталин и Черчилль в сопровождении министров, советников, маршалов и генералов.

На следующее утро, в воскресенье 28 ноября, к Рузвельту в комнату пришел взволнованный Аверелл Гарриман, американский посол в Москве, в сопровождении начальника охраны президента Майкла Рейли.

Гарриман передал президенту предупреждение русских о том, что Тегеран наводнен немецкой агентурой. Предпринятые против нее превентивные меры оказались весьма эффективными, но русские считают, что «неприятные инциденты» все же возможны, в том числе и самые нежелательные (Гарриман намеренно избегал слов «покушение» или «похищение»),

– Русские предлагают вам перейти в одно из помещений на территории их посольства, где они гарантируют вам полную безопасность, – завершил свое сообщение Гарриман.

– А что вы на это скажете, Майкл? – обратился Рузвельт к начальнику охраны.

Майкл с весьма серьезным видом ответил, что предложение русских следует принять.

В три часа дня президент и его ближайшее окружение переселились в советское посольство, расположенное в центре Тегерана. Остальные члены американской делегации переехали в Кэмп-парк, где размещался штаб американских войск, находящихся в районе Персидского залива.

Английское посольство, в котором остановился Черчилль, находилось вблизи посольства СССР. Его охрану обеспечивали подразделения Красной Армии.

Тегеранская конференция продолжалась четыре дня. На ней были приняты исторические решения о дальнейших действиях в войне против Германии, Японии и их сателлитов.

В конце декабря в отряд Медведева из Москвы прибыла почта. Дмитрий Медведев с большим удовольствием показал Николаю Кузнецову «Правду» от 19 декабря 1943 года, на первой странице которой было напечатано следующее сообщение:

– Осталась Майя Микота без персидского ковра, – смеясь, прокомментировал Кузнецов сообщение агентства Рейтер. Сердце его радостно билось от приятной вести.

Президиум Верховного Совета СССР указом от 26 декабря 1943 года наградил Николая Кузнецова орденом Ленина.

Средь бела дня

Вернемся к событиям, происходившим в Ровно примерно в то же время, что и «случай с фон Ортелем».

20 апреля 1943 года Валя Довгер и Кузнецов увидели на трибуне во время торжеств по случаю дня рождения фюрера генерала Германа Кнута. Этот толстый генерал был важной персоной. Он ведал «Пакетаукционом», немецким военным учреждением, занимавшимся изъятием богатств в оккупированных районах Советского Союза. Грабитель – такова была главная профессия Германа Кнута.

Правление «Пакетаукциона» находилось на улице Легионерской, недалеко от железнодорожного вокзала. В пять часов вечера 10 ноября 1943 года черный «опель» остановился недалеко от здания канцелярии генерала Кнута. В машине находились одетые в немецкую роенную форму Николай Кузнецов, голландец Хуберт Глаас, комсомолец Иван Корицкий и Николай Струтинский. Вооружены они были автоматами.

Ждали они недолго. Ровно в 6 часов Кнут вышел из здания и направился к своему «мерседесу». Корицкий открыл дверцу «опеля», и когда машина генерала приблизилась, он и Кузнецов открыли по ней огонь из автоматов, а Хуберт Глаас бросил в нее гранату. В «мерседесе» были убиты генерал Кнут, его адъютант и шофер.

Во время покушения Пауль Зиберт был уже в новом звании «гауптман», так как загадочного обер-лейтенанта повсюду разыскивали.

Через несколько минут после покушения на Кнута в городе завыли сирены, улицы были перекрыты патрулями.

Дорогу «опелю», в котором находился гауптман Зиберт со своей группой, решительно преградил патрульный. Случилось это вблизи штаба генерала Китцингера.

– Ваши документы!

Гауптман Зиберт предъявил документ на себя и на автомобиль. Их пропустили. Но стоило им доехать до следующего квартала, как их снова остановили.

– Стой! Предъявите документы!

– Но позвольте, у нас только что проверяли!

– Не удивляйтесь, гауптман! Сейчас проверяют на каждом шагу. Ищем бандитов в немецкой военной форме, которые убили генерала Кнута, – объяснил патрульный, возвращая документы Кузнецову. – Можете ехать! – разрешил он.

– Как бы нас не накрыли, – вглядываясь вперед, произнес Кузнецов. – Коля, как только доедем до следующего перекрестка, сверни направо и сразу останови, – сказал он Струтинскому.

– Только не там, – запротестовал Струтинский. – На перекрестке наверняка стоит патруль.

– Я думаю, что там они еще не успели выставить страну. Не волнуйся, Коля, все будет в порядке.

Струтинский выполнил команду Кузнецова и вскоре остановил машину на указанном месте.

– Вы, трое, наблюдайте за главной улицей, а я пойду «помогать» немцам, – сказал Кузнецов, выходя из машины.

Через несколько минут гауптман Зиберт уже останавливал машину, следовавшую через перекресток.

– Стой! Предъявите документы!

Он проверил один автомобиль и пропустил его. Затем остановил вторую машину. – Стой! Ваши документы!

– Господин гауптман, у меня уже три раза проверяли! Что происходит сегодня? Почему ревут сирены? Или русские прорвались в город?

– Извините, но сегодня проверки будут на каждом шагу. Мы ищем русских бандитов, одетых в немецкую военную форму.

Приближался третий автомобиль. Это был черный «мерседес», набитый гестаповцами. Шофер «мерседеса» знаком показал Зиберту, чтобы он его не останавливал, но гауптман энергичным подъемом руки приказал водителю затормозить.

– Стой! Ваши документы! – категоричным тоном потребовал Кузнецов.

– Не беспокойтесь, господин гауптман, – произнес лейтенант, показывая гестаповский жетон. – Мы тоже ловим бандитов, одетых в немецкую форму. – И язвительно добавил:

– Пуганая ворона куста боится. Поехали!

В течение двух часов Кузнецов занимался проверкой документов, пока Струтинский не сообщил ему о том, что на других улицах патрули сняты. Однако выезд из города все еще был закрыт.

– Поезжай на конспиративную базу, – сказал Кузнецов Струтинскому. – Мы здесь расходимся. Я иду к Лисовской. На два дня всем замереть, – объявил Кузнецов.

Имперского советника финансов Геля фашисты похоронили с помпой – с венком, с ораторами, с некрологами в газетах. Большой шум был поднят и в связи с покушением на Даргеля. О смерти же Кнута не было написано ни слова. Немцы решили замолчать этот факт, так как, видимо, пришли к выводу, что это будет лучше для их престижа. Иначе какая же Германия «непобедимая сила», если ее министров и генералов уничтожают средь бела дня.

Вскоре после ликвидации генерала Кнута в оккупированных районах Советского Союза и Польши родилась легенда о необычном человеке богатырской силы, который ходит по городам и селам и средь бела дня уничтожает фашистских министров и генералов. В народе говорили, вспоминает Дмитрий Медведев, что появился народный мститель, который наказывает оккупантов за их преступления, мстит за горе и слезы миллионов людей.

Николай Кузнецов стал легендой еще при жизни. В его личности народ персонифицировал дух геройства, исторически восходящий к былинным подвигам Ильи Муромца, развившийся в славных делах Пожарского, Кутузова, Чапаева и Пархоменко, а в годы второй мировой войны олицетворенный героями нового поколения – Николаем Гастелло, Зоей Космодемьянской, героями-краснодонцами – Олегом Кошевым и Сергеем Тюлениным.