Дорогу открывали саперы

Четырежды фашисты атаковали высоту и четырежды откатывались назад. Саперы-гвардейцы удержали важный рубеж. В боях за высоту 233,3 воины-саперы уничтожили свыше 300 гитлеровцев, взяли в плен 9 унтер-офицеров. Военный совет фронта наградил 71 гвардейца, в том числе майора Белоконя. Он получил только что учрежденный орден Александра Невского. В приказе инженерным войскам Западного фронта о захвате высоты 233,3 говорилось: «В этом бою саперы показали пример высокого героизма, преданность Родине, выразили всю ненависть и презрение к подлому и гнусному врагу.

Саперы показали, что они с успехом могут сменить мину на винтовку и жестоко разить врага штыком.

Подвиг саперов 1-го штурмового инженерно-сапёрного батальона войдет в историю инженерных войск Красной Армии... как пример беспредельного превосходства советского солдата над гнусными гитлеровцами»{13}.

Убедившись в бесплодности своих попыток вернуть высоту, гитлеровцы во второй половине дня начали отходить за реку Демина. Войска 10-й гвардейской армии двинулись вперед, в глубь обороны врага. Они быстро преодолели Демину, захватили дорогу через заболоченную долину реки. Подразделения 1-й штурмовой инженерной саперной бригады, участвовавшие в штурме опорного пункта противника, были выведены в резерв. Другие ее подразделения обеспечивали действия наступающих частей.

Две роты 4-го штурмового батальона капитана Ульяна Марковича Чернышева восстанавливали три моста через реку Демина у населенных пунктов Гнездилово, Слепцы и Павлиново, приводили в порядок дорогу, засыпали большие воронки от бомб. Как только инженерная разведка батальона обнаружила разрушенные мосты, к ним были тотчас же поданы на автомашинах готовые конструкции, и работа [146] закипела. Противник пытался помешать саперам выполнить боевою задачу. Он открыл по местам строительства сильный минометно-артиллерийский огонъ, не раз налетала вражеская авиация. Но ничто не могло сломить мужество воинов. В предельно короткий срок они навели мосты, и по ним пошли в бой наши войска.

За 14 дней наступления войска Западного фронта прорвали тактическую зону обороны противника на глубину 35–40 км, овладели Спас-Деменском, пересекли железную дорогу Смоленск — Козельск и Рославльское шоссе.

С разрешения Ставки командование фронта перенесло направление главного удара с рославльского, где фашисты оказывали сильное сопротивление, на ельнинско-смолен-ское. В период с 20 по 27 августа была произведена скрытая перегруппировка войск на новое направление. На этот раз 1-я комсомольская штурмовая инженерно-саперная бригада была придана 21-й армии, а 10-й армии придавалась 3-я штурмовая инженерно-саперная бригада под командованием полковника Б. С. Немировского.

За несколько дней до начала нового наступления я докладывал командующему фронтом план распределения инженерных частей на Ельнинско-Дорогобужскую операцию. Выслушав меня, В. Д. Соколовский сказал, что его очень беспокоит в полосе наступления 21-й армии опорный пункт противника на высоте 244, 3, восточнее Матвеевщины. Он выступает несколько вперед и держит под фланкирующим огнем пулеметов примыкающие участки обороны. Во время атаки с этой высоты фашисты могут ударить по флангам наших наступающих подразделений и нанести тяжелые потери.

— Поручите вашей 1-й комсомольской штурмовой бригаде овладеть высотой. Этим и ограничим ее боевую задачу, — сказал командующий.

Получив приказ на штурм высоты, командир бригады полковник Петров назначил для выполнения этой задачи 3-й штурмовой батальон под командованием майора Максима Ивановича Бахарева, 25 августа Бахарев совместно с замполитом старшим лейтенантом Снегурой, адъютантом батальона старшим лейтенантом А. Н. Шуклиным и командирами рот провел командирскую разведку высоты 244,3. В ходе разведки они уточнили начертание переднего края обороны противника, его огневые точки, минные поля, продумали, какие задачи будет решать каждое подразделение.

В батальоне была проведена большая подготовительная работа к наступлению. Состоялось совещание офицеров и [147] сержантов, в ротах провели партийные и комсомольские собрания, на которых присутствовали и выступили командир бригады полковник Петров и замполит подполковник Соловьев. На собраниях обсудили вопросы, как лучше выполнить боевую задачу. Участники штурма высоты 23, 3, 3 поделились своим опытом, дали ценные советы. Многие гвардейцы захотели идти в бой коммунистами. Более 30 саперов подали заявления с просьбой принять их в партию. В ночь на 28 августа батальон занял исходное положение для наступления. Командир батальона построил боевой порядок следующим образом: 1-я рота наступала на левом фланге, 2-я рота — на правом, а 3-я — в центре, уступом назад. Она атаковала с фронта в тот момент, когда 1-я и 2-я роты овладеют скатами высоты на флангах. Замысел майора Бахарева удался полностью. Смелыми, дружными, согласованными действиями саперы-штурмовики сломили сопротивление противника и обратили его в бегство. В 9 часов 25 минут после артиллерийской подготовки начался штурм опорного пункта на высоте 244, 3, а в 9 часов 35 минут она была уже в наших руках. Преследуя гитлеровцев, подразделения батальона с ходу заняли населенный пункт Матвеевщина, затем Борок, Сычево и Колодезь, На этом рубеже саперы остановились. Как было условлено, их сменили подразделения 21-й и 10-й гвардейской армий, которые стремительно двинулись вперед.

В 15 часов 15 минут по приказанию командира бригады батальон майора Бахарева был выведен в резерв. Он полностью выполнил свою задачу и добился больших успехов. Саперы уничтожили свыше 400 гитлеровцев и взяли в плен 52 солдата и офицера, захватили 14 шестиствольных минометов, 6 противотанковых орудий, 5 станковых и 11 крупнокалиберных пулеметов, 1 рацию, штабные документы разгромленной части 262-й немецкой пехотной дивизии, 4 штабных и 8 грузовых автомашин, 1 вездеход и склад боеприпасов{14}.

Многие гвардейцы за этот бой получили высокие правительственные награды.

Во время штурма командующий войсками Западного фронта генерал армии В. Д. Соколовский, представитель Ставки Верховного Главнокомандования генерал-полковник Н. Н. Воронов находились на ВПУ фронта, оборудованном в небольшом лесу. Здесь был и я. Шум боя отчетливо доносился, [148] сюда. Несмолкаемый гул артиллерийской канонады свидетельствовал о том, что на передовой время горячее.

На ВПУ по радио непрерывно поступали донесения о ходе наступления. Оно началось и развивалось удачно. И вот сообщили, что взята высота 244,3. Соколовский повернулся ко мне и сказал:

— Молодцы твои гвардейцы! Настоящие орлы!

Я только хотел сказать несколько теплых слов в адрес саперов, как в это время в палатку, где мы находились, вошел полковник из группы офицеров, сопровождавших представителя Ставки (фамилию его, к сожалению, не помню), и начал докладывать Н. Н. Воронову:

— Товарищ генерал, я сейчас был свидетелем одной блестящей атаки.

— Где? — спросил Воронов.

— Саперы штурмовали высоту 244,3. По команде «В атаку, вперед!» все подразделения, как один человек, мгновенно выскочили из траншей и во весь рост, соблюдая равнение, с криком «ура» ринулись на врага. Саперы шли в атаку, как настоящая гвардия. Картина потрясающая! Я буквально не успел глазом моргнуть, как высота была уже занята и они скрылись за обратным скатом вершины. Откровенно говоря, такой атаки я нигде не наблюдал. Это подлинные герои!

Соколовский и Воронов заулыбались. Они были очень довольны делами гвардейцев-саперов. Еще бы! Взять в столь короткий срок мощный опорный пункт могут только люди смелые, сильные, отважные.

В тот же день я встретился с командующим 21-й армией генералом Н. И. Крыловым. Соединения его успешно наступали. Делясь со мной своими впечатлениями, он прежде всего поблагодарил саперов:

— Здорово выручили нас. Спасибо им. Какие же молодцы! Взять такую высоту за несколько минут! Если бы не видел своими глазами, не поверил бы.

— Это уже не первый случай, Николай Иванович. Как видите, саперы умеют не только мины ставить и мосты восстанавливать. Умеют они и в атаку ходить!