Над Арктикой и Антарктикой
Над Арктикой и Антарктикой читать книгу онлайн
ПРЕДИСЛОВИЕИлья Павлович Мазурук и Александр Арсентьевич Лебедев принадлежат к числу тех славных летчиков, чья жизнь насыщена интереснейшими событиями. Их книга прослеживает путь летчиков двух поколений начиная с 1929 года. Совпадение — оба они пролетали до пятидесяти семи лет. Авторы показывают и сложность полетов в 30-е годы в Средней Азии, и моменты борьбы с басмачами, и трудности освоения авиатрасс Дальнего Востока, некоторые из которых впервые проложил Мазурук, и героические будни ледовой разведки. Начиная с 1937 года, т. е. с момента высадки четверки папанинцев на Северном полюсе, имя Мазурука не сходит со страниц печати. Илья Павлович — автор детских книг, многие из них переведены на иностранные языки. В книге освещена вкратце героическая эпопея создания дрейфующей станции в Центральной Арктике. Читатель узнает, как непрост был перелет Мазурука с места его первой посадки в районе полюса в лагерь папанинцев, хотя они были совсем рядом. Работали полярные летчики и с геологами. Интересно описаны полеты на гидросамолете. Большую ценность представляет освещение одной из самых крупных экспедиций — высокоширотной экспедиции 1954 года. Глазами экипажа Героя Советского Союза В. И. Масленникова мы видим, как создавалась дрейфующая станция СП-4 и как затем была обнаружена старая льдина с остатками лагеря СП-2 спустя три года после того, как ее покинули работники научной станции. Сложность работы в условиях Арктики хорошо показана в рассказе “505 с полюса”. Летчики поколения Александра Арсентьевича Лебедева пришли в полярную авиацию после Великой Отечественной войны. Они имели опыт полетов и знание новой авиационной техники, которую предстояло внедрять на Севере, но не знали еще “характера” Арктики. Лебедев и его товарищи работали бок о бок с известными полярными летчиками с не меньшей нагрузкой, одновременно перенимая их опыт. Прежде чем начать осваивать полеты в высоких широтах, Лебедев достаточно полетал, и не один год, над Чукоткой и Таймыром. На самолете Ли-2, оборудованном лыжным шасси, он производил посадки на безымянных замерзших речках и озерах, на снежных куполах гор, выбирая посадочные площадки с воздуха, Много больных вывез с далеких зимовок северного побережья и островов Ледовитого океана, доставляя их в оборудованные больницы крупных поселков на материке. Приходилось вести поиски и находить терпящие бедствия геологов, сбрасывать почту и другие необходимые грузы для зимовщиков в труднодоступные поселки, где нет возможности произвести посадку. Показав отличное владение летным делом, Александр Арсентьевич был переведен на наиболее трудный участок работы — в высокоширотные экспедиции, Здесь ему было у кого поучиться и перенять опыт. Пройдя школу у Героя Советского Союза Масленникова, в конце экспедиции 1954 г., в самый трудный ее период, Лебедев выполнял очень сложное задание, которое и описал здесь. Летал по восемнадцать-двадцать часов без посадки на тяжелых четырехмоторных ледовых разведчиках Ту-4, на них же садился на дрейфующие льды океана, обеспечивая топливом “прыгающие” отряды экспедиции, работая как бензовоз. Лебедев, так же как и Илья Павлович, неоднократно производил посадки в районе Северного полюса. В одном из таких полетов по снабжению дрейфующей станции в октябрьскую полярную ночь Арктика и ему показала свои “зубы” — в сложных метеорологических условиях экипаж потерпел аварию. “Лагерь Лебедева” просуществовал немногим более суток, был обнаружен и доставлен на дрейфующую станцию СП-7 вертолетом. К тому же можно добавить, что это был первый полет вертолета ночью (командир — Валентин Андреев). Есть одно совпадение в этой аварии: она произошла в том же районе, где исчез экипаж Леваневского. Бывает... Авторы расказывают о своей встрече с Яном Иосифовичем Нагурским, первым русским полярным летчиком, о знакомстве с Борисом Григорьевичем Чухновским — старейшим летчиком Советской полярной авиации. Вкратце освещаются полеты первопроходцев высоких широт — летчиков М. В. Водопьянова, В. И. Масленникова, И. И. Черевичного, В. В. Малькова, штурмана В. И. Аккуратова. Мазурук и Лебедев — участники Второй Антарктической экспедиции. Илья Павлович руководил летным отрядом, базирующимся на дизель-электроходе “Лена”, участвовал в морской экспедиции, которая обследовала берег материка на запад от Мирного до моря Уэдделла. Лебедев проводил аэрофотосъемку береговой полосы: от холмов Вестфолл до островов Уинд-милл (это около трех тысяч километров побережья, куда входит и Берег Правды, на котором выросла всем известная обсерватория Мирный); принимал участие в создании внутриконтинентальной станции Комсомольская, доставляя необходимые грузы на станцию Оазис. Довелось найти в море Дейвиса “бункерный” айсберг с озером пресной воды, которое “напоило” на обратный путь теплоход “Кооперация” (он не имел опреснительной установки). Авторы рассказывают и о загадках шестого континента. В нескольких эпизодах нашли отражение боевые дни летчиков в годы Великой Отечественной воины. Мазурук выполнял ответственное правительственное задание — организовывал перегоночную авиационную трассу Аляска—Сибирь, по которой было доставлено на фронт более семи тысяч боевых самолетов. Лебедев с первых дней войны — летчик-истребитель, ведет воздушные бои, сбивает фашистские самолеты, штурмует вражеские аэродромы, прикрывает наземные войска от самолетов противника. Оба награждены орденами и медалями. Мазурук и Лебедев к тому же летчики-испытатели, Ряд лет Илья Павлович возглавлял испытательную службу Государственного научно-исследовательского института гражданской авиации, сам лично испытывал новую авиационную технику начала 50-х годов. Лебедев проводил испытательскую работу в 60-70-е годы. Есть в книге и эпизоды, повествующие о полетах прославленных летчиков над океанами и континентами. Так, Лебедев рассказывает об одном из своих полетов в Южную Америку, где оказался свидетелем трагедии чилийского народа. Ценно в книге то, что она устанавливает преемственность между начальными этапами освоения высоких широт и современными исследовательскими работами. Подкупает искренность и достоверность изложенного, о чем могу судить, так как этот период деятельности полярной авиации прошел на моих глазах. Уверен, что книгу с удовольствием прочтет молодежь. (И виртуальные пилоты, заинтересованные пректом "Полярные перелеты" - прим. В.С.)
М. И. Шевелев,Герой Советского Союза, генерал-лейтенант авиации,лауреат Государственной премии СССР,бывший начальник Управления полярной авиации
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Косухин как специалист сделал заключение, что можно продлить жизнь машины, если заменить двигатель и стойку Кстати сказать, и на американском самолете не наблюдалось следов коррозии на металлических частях.
Осмотр “американца” завершился, из чрева самолета выскакивали те, “то уже удовлетворил свое любопытство Мы все были уверены, что самолет будет продолжать свой вечный путь по этому замкнутому кругу антициклонального течения. Поэтому каждый из нас прихватил себе сувенирчик на память. Мне приглянулась металлическая вилка с клеймом “USN”, которая и до сегодняшнего дня находится у меня в эксплуатации, напоминая те далекие, лучшие дни моей жизни.
— Ну и райончик, одни находки, — высказался Дралкин, выходя из самолета. — Придется найти время и облетать все окрестности СП-4 — наверняка машину Леваневского отыщем!
— Товарищи, послушайте, нашел любопытный справочник, — перебил его штурман. — Нечто вроде сборника советов, сейчас прочитаю.
“Как добывать пищу, если случилась вынужденная посадка а) в тундре; б) в лесу, в том числе и в тропическом; в) в пустыне; г) в океане; д) во льдах Арктики и в Антарктиде. Как изготовить рыболовные снасти из обиходных предметов туалета — перочинного ножика, булавки и т. д ”. А вот еще совет: “Как вести себя в церкви после длительного отсутствия в цивилизованном мире”.
— Ну, церковь — бог с ней, — выразил я свое мнение. — А что касается справочника, то и нам бы такой заиметь не мешало Вынужденной посадки никто не хочет, а готовым к ней нужно быть.
Улетая, мы пожелапи “американцу” счастливого дрейфа; никто из нас не предполагал, что. Впрочем, я забегаю вперед.
Дальше у нас все пошло по заранее разработанному плану. Мельников “перепрыгнул” к нашему самолету, где нас уже заждались Свинцов и Сычев. А через пятнадцать минут, почти одновременно с вертолетом, мы уже сели на аэродроме СП-2. Осматривать “мертвый город” я направил из своего экипажа только Иванова (как лоцмана, знающего дорогу). Зорин держал связь с вертолетом и СП-4. Косухин удовлетворял естественное любопытство Свинцова и Сычева, которым не удалось побывать в гостях у “американца”. А я решил побродить хотелось побыть одному.
Мне посчастливилось, можно сказать, повезло. С Масленниковым наткнулись на аэродром СП-2, самому удалось обнаружить лагерь плюс найти “американца”. Теперь завершается последнее задание — Петров в лагере. Остался обычный перелет по не совсем обычному маршруту: СП 2 — СП-4 — Москва.
Я знал, что теперь с полярной авиацией связан крепко. Знал, что каждый год буду рваться весной в высокоширотные экспедиции, ведь правду говорят — Арктика от себя не отпускает…
Мои лирические раздумья прервал шум подлетающего вертолета. Лопасти винта еще не успели остановиться, как из вертолета, широко улыбаясь, первым вышел Петров Безусловно, он выглядел победителем и чем-то напоминал Дон-Кихота — высоченный, худой, в левой руке медный тазик, как щит, а в правой вместо копья ледовый бур.
— Опять что-нибудь открыли — не вытерпел я.
— Точно, Александр Арсентьевич! Открыл свою палатку и.. нашел в ней забытый свой тазик! Теперь, в Ленинграде, он станет немым свидетелем, что я и в самом деле был в нашем лагере . А если серьезно, все наши выводы, сделанные здесь, на аэродроме, подтвердились замерами, сделанными в лагере. Теперь можно и домой с чистой совестью.
Подлетая к СП-4, мы все испытывали чувство удовлетворенности задание выполнена, даже перевыполнено Вререди Москва, лето, отпуск на море.
— Ну, Лебедев, молодцы вы, — встретил нас Толсти-ков. — Я уже сообщил в Москву о новой находке Москва запрашивает, какие неисправности у “американца”. Можно ли его эвакуировать?
Я передал наши с Косухиным соображения, возникшие при осмотре самолета.
— Добро, добро, — покивал Толстиков.
— Евгений Иванович, так что, можно “переобуваться”? Завтра мы в Москву!
Видно, поговорка эта была у него любимой:
— Утро вечера мудренее… Подождите, отдохните. Погостите у нас, нам с вами веселей. В Москву-то вы всегда успеете…
Настрой у экипажа был совершенно определенный — в Москву! Но после туманных намеков Толсти-кова невольно закралась тревога: да неужели может быть еще задержка? Вроде бы и хватит, наверное…
Утром проснулись сами, никто не будил — хороший признак. Но когда уже позавтракали, на “газике” подъехал комендант аэродрома СП-4 А, И. Шутяев:
— Вот вам радиограмма к чаю.
Читаю молча: “СП-4, борт Н.465. Лебедеву. Вылетайте к американскому самолету, готовьте к эвакуации. С запасными частями к вам вылетает Котов”. Под текстом подпись начальника полярной авиации. Теперь уж жаловаться некому.
— Чего молчишь? — мрачно спрашивает Иванов. — Читай уж всем!
Зачитал. Улыбок не было.
— Да, командир, чуть не забыл, — вспомнил Шутя-ев. — Толстиков просил передать, что через несколько часов прилетает Мазурук, он на словах передаст вам все, что нужно. А теперь — это уже от себя — не расстраивайтесь и настраивайтесь…
Ну что ж, была Москва рядом, но теперь новое задание. Как говорится, служба…
Илья Павлович прилетел на Ил-12 и пригласил весь наш экипаж к себе в самолет, где устроил маленький прием. Теперь я понимаю: он прекрасно чувствовал, как нелегко нам вот так перестроиться — вместо Москвы, вместо отдыха ковыряться здесь с ремонтом незнакомое машины. Думаю, он и прилетел только для того, чтобы подбодрить нас (ведь советов по ремонту он и не мог дать, не видя самолет).
— Рад за вас, — говорил Мазурук, — молодцы, отличились! Рад, что вашему экипажу довелось внести такой весомый взнос в актив полярной авиации. Новое задание трудное, но выполнить его нужно не откладывая. Советую не тянуть резину, поторапливаться. Время летнее, начинается таяние снега, скоро пойдут туманы. Так что, чем быстрее, тем лучше! Через несколько дней прилетит из Москвы командир авиагруппы Илья Спиридонович Котов, привезет вам необходимые запасные части для вашего “американца”…
Мазурук доставил почту и какое-то забытое оборудование для СП-4. Со станции он должен был забрать в Ленинград Ивана Григорьевича Петрова со всеми его впечатлениями, результатами исследований и трофеями.
Из Москвы Илья Павлович летел почти без отдыха и теперь на станции решил немного поспать (минуток шестьсот, как говорится). Однако разговорзатянулся из-за неожиданного появления нашего штурмана.
— Илья Павлович! Мы с вами в войну на Аляске не раз побывали, так что вы знаете толк в хорошем виски…
— К чему ты клонишь, Борис Иванович?
— А вот!
Борис Иванович достал из кармана бутылку виски, которую я видел вчера в руках у Зорина. Но тогда она была пустая, а теперь почти полная!
— Вот, Илья Павлович! Видно, забыли американцы на своем самолете. Правда, мы по глотку уже попробовали, но, узнав, что вы летите, решили для вас оставить.
Говорил Борис Иванович без тени улыбки, серьезно, даже с некой официальной торжественностью. Я прямо замер от неожиданности, поскольку прекрасно знал, что ничего, кроме спирта, у нас не было и нет. Наверное, это Зорин чего-нибудь “нахимичил”! Скандал! Я был не настолько близко знаком с Ильёй Павловичем, чтобы позволить такую шутку. Попробует, узнает — обидится.. Но дальнейшее действо разворачивалось уже помимо меня.
— Ну, раз такое дело! — развел руками Мазурук. — Тащи, Володя, бутылку “Армянского”, да летними деликатесами полярников побалуем.
Через минуту бортмеханик Володя Громов уже выставил на стол бутылку коньяка, московскую колбасу, редиску, парниковые огурцы.
— За вашу находку! — провозгласил тост Илья Павлович.
Мы хвалили свежую закуску, экипаж Мазурука — виски. Никто не подал вида, что подозревает подлог, да я и сам начинал верить, то это действительно виски. За столом пошел оживленный разговор — “взлетели”, как говорят летчики. Но все дело чуть было не испортил Федор Иус, второй бортмеханик Мазурука. Повернувшись к Громову, он что-то шептал обиженно. Я расслышал только конец фразы:
— … ведь это же спирт разведенный! А? Громов, к счастью, отвечал тоже шепотом:
