ЧaйфStory

Приключения с альбомом продолжались: нужно клип снимать, а на какую песню, так и не решили. И тогда Гройсман сказал: «Нужно снимать «Не спеши». Чайфы в резкой форме отказались.

«К «Не спеши» у меня было очень странное отношение, я ее написал, потому что хотелось, чтобы была такая застольная песня, у родителей такие песни есть, а у нас нет, — рассказывает Шахрин. — Чтобы можно было хоть под гармошку, хоть под гитару ее петь… Я не хотел ее в альбом включать, а когда записали, народ начал тыкать в нее и говорить, что это хит. Но для меня это не было звучание группы, я думал, что первый клип должен адекватно показывать, что за группа «Чайф». Мы с Гройсманом спорили чуть ни до драки, в конце он сказал: «Деньги у меня, на эту дам, на другую не дам!». А еще убедил тем, что дал, как он сказал, послушать весь альбом Деденеву, тот ткнул пальцем в «Не спеши».

Тут Гройсман присочинил, посылал он Деденеву две песни, «Ой-йо» и «Не спеши», потом сам позвонил и сказал, что снимать будут «Не спеши». «Деденев сказал: «Гройсман, ты охерел? Это же просто чернуха». И тогда я сказал громкую фразу: «Боря, я тебя не прошу оценивать песню, я прошу снять клип» (Гройсман).

Выехали в Питер. «Съемки были ужасно организованы, впрочем, как и все на телевидении» (Шахрин). Пришли к восьми вечера, в одиннадцать их начали гримировать, к двенадцати вошли в павильон, где стояли недостроенные три фанерные стенки, декорация… К четырем ночи Шахрина происходящее стало нервировать, и он заявил Деденеву, что по его мнению снимается «Утренняя почта» образца 82-го года. Тот остановился, показал что-то остальным, и съемочная группа ушла из павильона. Чайфы сидят в одиночестве, ничего не происходит, мужики Володе говорят: «Что-то ты перестарался… Деньги заплатили, приехали сюда и сидим в пустом павильоне, время — пять утра!».

В полшестого появляется съемочная группа, как на фронт, строем: «Значит так, берем лавку, ставим сюда, садитесь!». «Чайф» садится. Лавку поворачивают туда-сюда, за окном пыхают всполохи, за час все снимают и опять уходят. «А до этого снимали какие-то дурацкие картинки, и было видно: режиссер не знает, что он снимает, мысли нет, — говорит Шахрин, — а тут посадил на лавку: «Играйте», — и сделал несколько планов этой лавки». Клип такой и вышел: скамейка, сидят мужики, песню играют.

«Когда я принес клип на телевидение, его показывали все каналы, и никто денег не взял, — это говорит Гройсман. — А я засунул его в каждую дырку, куда только можно было». «И песня сразу стала хитом, — это Шахрин, — единственное, чего я и боялся, произошло: многие предположили, что группа такая: мужики, гармошка, сурьезные такие песни поют… Пошли заявки, мы приезжаем на концерт — веселые бодряки скочут, рок-н-ролл играют и в конце встают с одним серьезным лицом, играют эту песню и уходят. Но зал ее пел»…

Не взирая на препоны, чинимые автором, песня дошла до слушателя. Зал до сих пор ее поет. Менты, которые охраняют концерт, забывают о толпе, поворачиваются и поют. Когда Шахрин с Бегуновым были в Чечне, там солдаты пели: «У нас дома детей Ханкала»… В Таджикистане пограничники пели ее, как гимн. Но самое большое удивление постигло Шахрина, когда однажды переключал каналы телевизора и увидел в Питере на стадионе военный праздник: десантники кирпичи ломали, показательные драки устраивали, потом встали в колонну и пошли. Десантная дивизия маршировала и сама себе пела: «Не спеши ты нас хоронить». В ритме марша…

«Я просто охерел!» — Шахрин.

«В 93-м осенью Дима делал концерты в легендарной Горбушке, полный зал народа, который и другие песни пел, но «Не спеши» хором и со вставанием. И действительно, популярность группы началась с 93-го, до этого для людей, не интересующихся этой музыкой, нас не было. Для нас самих резкого взлета не было, мы шли как по ступенькам, но наступил момент, когда явление сформировалось и стало заметно всем» (Шахрин).

Второй клип сняли в мае без проблем и практически без денег. «Не дай мне повод». Появился человек со Свердловской киностудии по фамилии Долинский, оператор комбинированных съемок, и предложил снять клип. С мультипликацией, со всеми делами, и за какие-то по тем временам очень смешные деньги. Мультипликации, правда, к концу стало совсем мало, но и ладно. Чайфы выехали километров за пятьдесят от Екатеринбурга на Ревдинский медеплавильный комбинат, есть там место, где вагонетки выезжают, выливают лаву, она наплывает, образуя лунный ландшафт, бесконечная вяло дымящаяся лава… И просто танцевали.

Причем в альбоме играл Сергей Воронов, гитарист из Crossroads, играл без гонорара, но с условием, чтобы на съемках, если они будут, его партии никто пальцами не изображал. А гитара играет… Так Бегунов другой стороной ее переворачивал и «пилил» по грифу с изнанки, без струн.

«Так сделали клип, который мне до сих пор очень нравится, — Шахрин, — он абсолютно точно попадает в настроение группы, в характер. Мы там не профессиональные танцоры, но делали все от души. Мы, может быть, не слишком профессиональные игроки, но рубимся всегда с удовольствием».

И в результате вышло два клипа. Очень просто…

(пить надо меньше)

Легенда, но красивая. Тем более, что произошла на самом деле. «Поколение» — это фестиваль «Поколе-ние-93», 24-го июля, чайфы были гостями. Московский фестиваль, мажорный, но интересна история тем, что закончился этот фестиваль банкетом на пароходе.

Тогда появилась реклама водки «Зверь», которая полностью соответствовала своему названию, люди с нее зверели, память отшибало полностью. «Бывает водка настоящая, а «Зверь» был весь паленый!» — Шахрин. Но «Зверь» был спонсором, и было его на этом пароходе не меряно. И были артисты самых разных направлений.

Утром, когда всех сгрузили с парохода, бредут чайфы по набережной, Бегунов говорит:

— А ведь я не помню, что вчера было…

Шахрин ему:

— Да как же, что ты!.. Сидели на палубе, за стол Пенкин подсел, и ты потом с ним в губы целовался…

Бегунов говорит:

— Пенкина помню, а как целовался, не помню.

— Да целовался, целовался, — толкует Шахрин, — даже и не сомневайся!

И Бегунов замолчал. Два дня молчал.

На самом деле он с Пенкиным не целовался. Тосты говорили, было, а до поцелуев не дошло. Но помнил Вовка, что Пенкин был, помнил, что говорили хорошо, а чем дело кончилось, не помнил. Звоночек.

К концу лета положение «Чайфа» в пространстве стало меняться, что чувствовалось: холодком потянуло из родного Питера, потеплело со стороны столицы. Дома, в Екатеринбурге, песня «Не спеши» у бывших рокеров вызывала раздражение, а рокеров не бывших там уже практически не оставалось. Эту песню не любили дома почти так же, как «Ой-йо». Что поделать — чужой успех в этом мире вызывает классовую ненависть вплоть до смертоубийства, до которого на сей раз, к счастью, не дошло.

А чайфам пришла идея записать рок-н-ролл. 17 сентября в драмтеатре на студии Новикова в один присест записали альбом «Оранжевое настроение». Поставили четыре микрофона, сели кругом, тут же вспоминали свои старые штуки, «на раз» проигрывали и писали. Они на самом деле заранее не знали, какие песни будут записывать, просто вспоминали и гнали.

Пригласили Желтовских, он на альте играл, барабана не было и не было баса. В три гитары Шахрин, Бегунов и Нифантьев, павильон маленький, Малой в углу стоял, у него даже микрофона не было. И Северин что-то подбрякивал слегка, подстукивал.

Закончили, Леха Жданов сказал: «Все». Бегунов сам по себе стал играть блюзовый квадрат. Поиграл, остальные подхватили, Бегунов вдруг запел гребенщиковский «Блюз простого человека»: «Вчера я шел домой, вокруг была весна»… Чайфы было подхватили, а не вспоминали заранее, слова перепутали, второй куплет неправильно спели, третий просто не вспомнили.