И тогда мы скоро полетим на Марс, если только нам это будет нужно (СИ)

А на следующий день у меня состоялась очередная, до этого проводимая раз в год, медико-социальная экспертиза (МСЭ). Повела на неё меня просто врачиха 12-го отделения, с которой я совсем о жизни не общался, и которая, таким образом, меня совсем не знала, что у меня в душе и за душой, а не заведующий Николай Николаевич. Видно, ему было абсолютно на меня наплевать, на мою дальнейшую судьбу. А ведь эта очередная МСЭ должна была стать для меня последней, потому что мне сказали, что мне хотят больше не продлевать инвалидность на год, типа, хватит меня вызывать-дёргать, а сделать инвалидность бессрочной. На МСЭ за столом сидели знакомые мне по прошлым МСЭ женщины, целых 3, они меня узнали:

- А! Это бывший студент-юрист из университета! Помним, помним.

Вопросов эти женщины-члены МСЭ мне больше не задавали.

- Ну что, оформляем бессрочную?-обратились они к приведшей меня на МСЭ врачихе.

- Да, уж пора, - согласилась она.

- Всё! Можете идти, - обратились ко мне члены МСЭ. А врачиха осталась в зале, где проходила МСЭ ещё на какое-то время. Что она там ещё добавила про меня, я не знаю.

Через несколько дней Анна Ивановна сообщила, что уже прочла мою Книгу, и что она согласна со мной в том, как я поступил с пидорасом. Она объявила меня своим другом и принесла мне из дома свою электронную книгу, чтобы я не скучал. Она поняла, что я чахну-скучаю без чтения, а на её электронной книге оказалось много интересных для меня произведений. Кое-что она рекомендовала для прочтения (я её попросил порекомендовать мне). А ещё через неделю она купила мне сама такую же электронную книгу как и у неё и отдала мне свою микрокарту SD с записанными на ней произведениями, книгами для ума и сердца. Вот какой чуткой и внимательной ко мне оказалась Анна Ивановна! Мало того, она организовала мне поездки на больничных машинах в ближайший "крупный" населённый пункт-в Сиверский, где мне за мои деньги, то есть платно, сделают мой рот: поставят коронки и челюсти! (Деньги на зубы у меня отложились с моей пенсии.)

Однажды я возвращаюсь из Сиверского от стоматолога, и меня сразу же зовёт к себе в кабинет-ординаторскую Анна Ивановна:

- Алёша! Неси свою электронную книгу. Я хочу тебе перекачать ещё несколько хороших книг.

Я ухожу в свою палату и возвращаюсь в ординаторскую с электронной книгой. Анна Ивановна начинает копировать на неё новые книги. Я сижу напротив неё и жду. Вдруг на столе моего врача звонит телефон. Анна Ивановна берёт трубку, а из трубки я хорошо слышу-узнаю голос тёти Надины! Такое совпадение! Они разговаривают, и тут Анна Ивановна говорит улыбаясь:

- А Вы знаете, кто сейчас сидит в кабинете напротив меня? Алёша!-и передаёт мне трубку.

После взаимного приветствия тётя Надина мне говорит, что всё заказанное мной в разговоре с ней по мобильному телефону она уже готова нести на почту, чтобы отправить мне посылку. И тут я вспоминаю, что я как всегда заказывал сало (мясом-то в больнице не кормят!):

- Тётя Надина! Выложите сало! Когда придёт Ваша посылка, мне больше нечем будет отгрызать корочки с него! - это было главное, что мне сейчас нужно было сказать моей тёте. Я передал трубку обратно Анне Ивановне, и что я слышу!:

- Надежда Викентьевна! У Алёши компьютер в очень плохом состоянии, в нём не только программы надо налаживать, но и "железо" менять: в его нетбуке USB-порты шире USB-штекеров, так что придётся вскрывать компьютер и менять их, и я считаю нецелесообразным сдавать его в сервис. Лучше ему купить новый компьютер. Не могли бы Вы ему прислать денег?

Тётя Надина спросила:

- Сколько? Хватит ли 15 тысяч рублей?

- А Вы не могли бы прислать Алёше 20 тысяч?

Тётя Надина ответила типа: "Ну, если надо столько, то пришлю 20".

Вот такая у меня тётя! А ведь для неё это совсем не маленькие деньги. Она же пенсионерка! Сам бы я и не смел подумать просить у неё таких денег. Вообще никаких денег. Она ведь мне и так шлёт посылки, купила радиоприёмник, mp3-флешку, телефоны (два, потому что у одного сломался аккумулятор от редкого использования), двое наушников (тоже ломаются), несколько микрокарт SD, флешку (флеш-накопитель), четверо джинсов (потому что всегда было не ясно, когда меня выпишут, и они понадобятся; а я в больнице всё толстел и толстел, и не влезал в купленные ею джинсы, хотя тётя Надина меня обмеряла, когда приезжала ко мне на свидания с большими продуктовыми передачами. Но вот, в четвёртые джинсы, наконец, я влез, и они мне понадобились ещё до моей выписки из больницы и отправки в интернат, чтобы ездить в Сиверский в платную стоматологию. Но теперь я замечаю, что попав на 8-ое отделение, я начал худеть! Так что, возможно, скоро влезу в третьи штаны.)

Также в телефонном разговоре Анна Ивановна сказала тёте Надине, что отпустит меня с ней в Петербург в недельный отпуск, когда та заедет за мной в больницу в середине лета (Раньше тётя не сможет вырваться ко мне, потому что сейчас она в Москве у своей дочери Анки занимается внучкой Александрой, Анкиной дочерью, которую водит в школу; а в первой половине лета тётя Надина объединит всех своих трёх внуков, двое из которых в Петербурге, и куда-нибудь уедет отдыхать с ними).

В середине апреля пришли бумаги из медико-социальной экспертизы (МСЭ). Согласно им мне была присвоена бессрочно вторая нерабочая группа инвалидности, причём я признан дееспособным. Как же это плохо для меня - нерабочая группа! Это означает, что я не смогу устроиться на нормальную работу! За что? За что? За что же мне такое наказание?! За боязнь экспертов медико-социальной экспертизы (МСЭ) принять ответственное решение. Неужели всю оставшуюся жизнь мне придётся провести в каком-то интернате без работы! Разве это справедливо? Это же нарушение моего конституционного права на труд! Неужели из-за этого запрета на работу я не смогу зарабатывать деньги и не смогу завести семью! Разве это справедливо! Разве это справедливо! Разве это справедливо! Как же так!

Сволочи

14 мая 2014 года подъём на отделении состоялся, как обычно, без пятнадцати 7 с открытия окон в палатах для проветривания, хотя официально он в 7.00. В помещение с раковинами для умывания я пошёл не сразу после подъёма, а в 7.03, но умывальник оказался уже закрытым. Я попросил санитарку открыть мне его, на что она мне сказала, что мне надо было раньше идти мыться, что она уже его намяла (полы). На самом деле мыл пол пациент. То есть для пересменки, так как медсёстры и санитары с санитарками заступают на суточную смену в 8.00.

- Ещё только семь часов! И мне необходимо умыться! - повторял я, настаивая на открытии санитаркой умывальника для меня.

Она открыла. Я быстренько ополоснул лицо. И вышел из умывальника. И слышу себе в спину громкое недовольное "Сволочи!" со стороны санитарки. Вот такое отношение к пациентам дурдома со стороны некоторых из персонала. Они нас за людей не считают!.. А в 7.33 я вижу уже переодетую и идущую по коридору отделения на выход с работы эту санитарку с сумочкой. Уже отработала!

Нет, медсёстры и санитары вообще-то приходят и уходят вовремя, в 8, но и они на работе любят отдыхать, загоняя пациентов в кровати спать на тихий час до 16.00 по возможности пораньше, то есть раньше половины второго. Но вчера обед состоялся рано, и всех уложили по кроватям без пяти час! Этим я хочу сказать, что персонал любит побольше отдохнуть от больных и не работать, а смотреть телевизор, гонять чаи или тоже поспать днём побольше...

Отбой, то есть отход ко сну на 8-ом отделении производился в 21.15-21.30. В июне-июле шёл чемпионат мира по футболу в Бразилии. Все игры группового этапа, которые начинались в 8 часов вечера по московскому времени мы на отделении смотрели. А полуночные игры группового этапа - нет. А на стадии плейофф, то есть игры на выбывание проигравших команд, мы, то есть пара-тройка пациентов и 2 санитара, а то и медсестра, смотрели по разрешению этой ответственной за смену медсестры все игры, даже полуночные. 8 июля в 24.00 должна состояться суперполуфинальная игра между сборными Германии и Бразилии. Санитары, естественно, собирались её смотреть. Остальной персонал, что работал в ту смену, тоже был не против того, что футбол посмотрят 2-3 пациента. Надо заметить, что персонал спать на ночь ложился в двух холлах с телевизорами на противоположных концах отделения на диванчиках, приставляя скамейки из столовой. Санитарка, что обозвала меня сволочью, должна была спать в противоположном крыле от того телевизора, по которому санитары собирались смотреть футбол. И когда она узнала, что два пациента, в том числе я, собираемся присоединиться к просмотру к санитарам, она стала подходить к этим санитарам, другим санитаркам и ответственной за смену медсестре со словами: