Молот богов. Led Zeppelin без прикрас (ЛП)

Другие вещи были также записаны в Хэдли Грандж в начале 1971 года. Сюда входили “Four Sticks” с Яном Стюартом, исполнявшим буги-джем на пианино, версия “Down By The Seaside” и композиция “Nightflight”, написанная во время путешествий по стране. Наиболее интересной из всех является “When The Levee Breaks”, которую Джимми раздобыл с пластинки Мемфиса Минни и Джоя Маккоя 1928 года. Но Пейдж переделал классический 12-тактовый блюз полностью, добавил сюда вокал и студийные эффекты, например, реверсное соло на гармошке. Фишка заключалась в неясных звуках арфы и бьющему по мозгам скрежету. Различные темы возникали после каждых новых 12 тактов и превращались в лучшую (и до сих пор), действующую на чувства, блюзовую цеппелиновскую композицию.

В конце января с большим музыкальным багажом, Лед Зеппелин вернулась в лондонскую студию “Island” для доработки овердаббов, гитарных соло и вокала. “Four Sticks” с гитарным перезвоном и синтезаторной оркестровкой была записана уже там. Пригласили Сэнди Дэнни из Fairport Convention с чистым серебристым сопрано для исполнения партии Королевы Жизни в дуэте с Принцем Мира Роберта. А когда наступило время Джимми сделать соло овердаббинг, то студия уже закрывалась. Пейджу нравилось концентрироваться в полном одиночестве. Его обычный метод состоял в прослушивании записи еще раз. Затем он старался придать музыке гибкость и лишь после импровизировал. Джимми всегда давал три варианта соло, а все лучшее из созданного шло на пластинку. В работе над альбомом Пейдж использовал гитару Les Paul, но музыканту требовался другой звук для “Stairway”. Он вытащил старый Телекастер, подаренный ему еще Джеффом Беком, подключил к усилителю “Supro” и сразу же записал соло. Пейдж не использовал гитару несколько лет, но она как талисман оказывала благотворное воздействие на музыканта. И когда Джон Пол Джонс наиграл свою партию на студийные магнитофоны — “Stairway”, то практически весь альбом был завершен … Подходил к концу февраль. Оставалось только сделать монтаж и выпустить альбом как можно скорее, чтобы разобраться с продолжавшимися проклятиями в адрес последнего альбома (Джимми до сих пор очень переживал). Он говорил корреспонденту: «После всех тяжелых, изнурительных гастрольных приключений, он (акустическая часть третьего альбома) выявил совсем другие настроения. Я всегда пытался схватить эмоциональный контекст моих песен. Передача чувств — то, чем должна заниматься музыка.»

Выход нового альбома отложили после обвинения Энди Джонса в отборе уже готовых для монтажа записей в студии “Sunset Sound”. Цеппелины заехали домой после месячного турне по британским университетам и небольшим клубам, которые первыми сделали ставку на неоперившихся еще музыкантов. Только для них группа играла за мизерное вознаграждение в знак благодарности. Эта поездка должна была снять пробу с некоторых новых песен безымянного еще альбома, а также проверить временные рамки исполнения последних песен акустического звучания. Турне было призвано доказать беспочвенность утверждений: ЛЕД ЗЕППЕЛИН РАСПАДАЮТСЯ! Такие подзаголовки частенько появлялись в последнее время в британской музыкальной прессе. В 1971 году эти слухи почти еженедельно публиковались в “Melody Maker”. Досталось и Питеру Гранту, управлявшего еще и ELP. “Melody Maker” напечатала карикатуру, изображавшую Гранта в виде могучего кита с двумя группами — Лед Зеппелин и ELP, дрейфовавшими на плотах у живота гиганта. Фонтан фунтовых банкнот извергался из отверстия на спине кита. Грант разъярился и обещал подать в суд на журнал. Штат издания почувствовал, что может оказаться с переломанными ногами, поэтому быстренько напечатали опровержение. Не стоило забывать, что огромный Грант очень ревностно относился к своему весу.

Концерты начались 5 марта в «Ольстерском» зале Белфаста. Это был первый приезд группы в Ирландию. Очень редко английские группы навещали эту страну: большинство музыкантов просто боялись стать жертвой постоянной борьбы между католиками и протестантами. С подозрением относясь к воздушным перелетам, музыканты предпочли пересечь Ирландское море в собственных автомобилях на пароме. Беда случилась на одном из вечерних концертов в Белфасте. Кто-то угнал бензовоз, который и подожгли прямо у зала: один юноша погиб, а коктейль Молотова разлился по улицам. Но вот вышла Лед Зеппелин — стали исполнять “Immigrant Song” и случай был забыт при виде пышного зрелища. Далее, следовал медленный, размеренный блюзовый марафон — “Since I’ve Been Loving You”, высокопарная “Black Dog” с нового альбома исполнялась впервые, так же, как и “Stairway To Heaven”, которую Джимми исполнял на гитаре с двумя грифами — 12 струн на верхнем и 6 на нижнем. Год назад в Чикаго, Джимми увидел блюзмена Эрла Хукера и понял, что это единственный инструмент, способный передать различные секции “Stairway” в условиях концерта. Но такие гитары не производились: было сделано лишь очень ограниченное количество. И Джимми отдал обычную гитару Гибсону, который ее и переделал.

Роберт, облаченный в красно-черную рубашку, так представил барабанное соло Бонзо: «Вот то, что немного улучшит ваше настроение.» Когда смолкли овации за игру руками на барабанах, Плант опять заговорил: «Многие газеты, там — за морем, сообщают, что мы собираемся развалиться. Мы никогда не распадемся». И сразу же — “Whole Lotta Love”. Конечно же она надоела музыкантам, но Цеппелины знали, что за нее хорошо платят и относятся с благоговением. Роберт заявил журналисту: «”Whole Lotta Love” — то, что мне лично необходимо, то, что я просто обязан чувствовать. Мы как бы сдерживаем ее, а когда выходим на сцену, то выпускаем джинна из бутылки”. В костюмерной после концерта симпатичная ирландка подошла к Ричарду Коулу. «Это английская группа?», — спросила она. «Я всегда думала, что они американцы».

Из Белфаста группа отправилась на автомобилях в Дублин. Машинами управляли ирландские шоферы, а Бонзо захватил с собой личного водителя — Мэттью, который повернул в другом месте и поехал по Фоллз Роуд, где за сутки до этого происходило столкновение между войсками Британии и ИРА (Ирландская Революционная Армия). «Улица была усыпана битым стеклом», — скажет Бонзо впоследствии, — «разбитые машины и дети, рывшиеся в них. Мы старались не смотреть на это.» Ричард Коул был уверен, что в каждой машине Цеппелинов должна находиться, по крайней мере, одна бутылка виски «Джеймсонс». Тем вечером, когда обслуга суетилась в дублинском “International Hotel”, музыканты здорово нарезались. Питер Грант заболел. Он и Коул находились в люксе, попивая ирландский кофе. Около полуночи их известили о происшествии на кухне. По словам Коула, Бонзо и Мэттью отправились готовить ужин, который превратился в шумную драку. Мэттью наехал на повара, который и вытащил разделочный нож. Прибыл Коул для успокоения. Бонзо принялся требовать крови повара и ударил одного кулинара, которых было много поблизости, но Коул схватил Бонзо, сказав: «Закрой свое поганое хлебало», и так врезал барабанщика по лицу, что сломал ему нос. Боннэм был весь в крови. Разъяренный, пьяный, изрыгая угрозы и матерщину, Бонзо ворвался в номер к Гранту. «Вот», — всхлипнул он. «Я ухожу из этой вонючей группы». Но Питер Грант чувствовал себя очень плохо, поэтому он заявил барабанщику: «Эй ты, уебывай, занимаешься тут хуйней посреди ночи». Происшествие было быстро забыто и о нем напоминала лишь небольшая кривизна носа Джона Боннэма.

Дублинский концерт был организован на боксерском ринге. Группа сыграла акустический сет, состоявшего из фолк-композиций третьего альбома. Сидя на стуле, Роберт пел, Джонс играл на мандолине, а Пейдж на гитаре. Затем, следовала “Going To California”. Бонзо находился немного поодаль. (В разговоре с ирландским журналистом Цеппелины отмежевались от современных американских групп, типа грубых и неотесанных Grand Funk Railroad и Mountain и вынуждены записать более нежные акустические вещи. После обычных номеров, завершавшихся “Communication Breakdown”, дублинцы не позволили Лед Зеппелин покинуть сцену. Концерт завершили композицией “Summertime Blues”.