Элеонора Дузе

новится излюбленной темой литературных дискуссий и конферен¬

ций».

ГЛАВА XIII

После короткого отдыха в Каире в феврале 1894 года Дузе, по

договору с Чезаре Росси, возобновила свои лондонские выступления.

Они проходили с 3 мая по 16 июня в «Дэли-тиетр». Еще 20 февраля

она написала Росси из Египта, сообщив репертуар будущих гастро¬

лей, выбранный английским импрессарио Герлитцем. В него входили

«Дама с камелиями», «Федора», «Сельская честь», «Трактирщица»,

«Родина» и на выбор — «Одетта» или «Фру-Фру». Дузе просила

«смонтировать» этот репертуар и напоминала, что в Лондоне, как и

всюду за границей, нет суфлеров, что они вовсе не допускаются на

театре и что она считает это правильным. Она отмечала, что, кроме

«Дамы с камелиями», перевод которой был сделан специально для

нее, все остальные пьесы входят в репертуар труппы Росси, и по¬

этому лучше заблаговременно начать репетиции, чтобы все было под¬

готовлено как следует.

10 мая в присутствии членов королевской семьи был дай спек¬

такль в Виндзорском дворце. На долю Дузе, как всегда, выпал гран¬

диозный успех, однако остальные актеры играли слабо, и поэтому

труппа подверглась весьма резкой критике. Разочарованная, совсем

павшая духом, Дузе была охвачена сильнейшим желанием освобо¬

диться от непостоянства и случайностей кочевой жизни. Уже после

первых спектаклей, 8 мая, она писала Арриго Бойто: «Эта так на¬

зываемая «работа», за которую я снова принялась вчера вечером,

больше, чем когда-либо, кажется мне сейчас феноменальнейшей ие-

лепостыо и убожеством моей жизни да и человеческой жизни во¬

обще» *. Товарищи но сцене представлялись ей замкнутой, глухой ко

всему толпой, оркестром с расстроенными инструментами. «...Какая

низость! Подведут себе глаза, посыплют щеки мукой, растопырят ру¬

ки, раскроют рты и думают, что показывают жизнь!» **

Именно в это время, когда она пребывала в состоянии душевного

смятения, она узнала о новой книге Д’Аннунцио, название которой —

«Триумф смерти» — глубоко поразило ее. Она попросила Бойто при¬

слать ей эту книгу. «Название ее,— пишет Дузе в своем письме,—

просто великолепно. Может быть, вся наша жизнь — это триумф

конца?» Через несколько дней она снова писала ему: «Книгу эту

кончила... Каждая из нас, бедных, верит в выдуманные ею слова. Тот

инфернальный Д’Аннунцио тоже знает их все... Нет, я предпочла бы

лучше умереть в заброшенном уголке, нежели полюбить такую душу.

Все величие истинной смелости, вся доблесть мужества, нужного,

чтобы терпеть жизнь, вся безмерность мучительных жертв, все, что и

есть жизнь,— все низвержено в этой книге. Нет! Нет! Нет! Презирай¬

те меня, но я не приемлю ни «Фальстафа», ни Д’Аннунцио, то есть,

пет, Д’Аннунцио я просто ненавижу, но все же преклоняюсь перед

ним» .

Увы, несмотря на мудрое интуитивное предвидение, ненависть ее

довольно скоро развеялась, уступив место любви, ставшей впоследст¬

вии источником величайшей радости и неизбывных страданий. Пока

же она сердилась на «Фальстафа», который украл у нее Бойто. Надо

сказать, что как раз в это время последний отдал все свои знания и

энергию Верди, чтобы помочь ему в его работе над «Фальстафом», и

совсем забросил своего старого друга, Элеонору Дузе. Триумфоперы

Верди в театре «Ла Скала» был заслуженной наградой также и Бойто.

Именно ему Элеонора была обязана тем духовным богатством, кото¬

рое помогало ей теперь жить и надеяться. У нее была слава, были

деньги, но не было никого, с кем она могла бы поделиться своими

сомнениями, кто подал бы ей совет в трудные минуты, которые вы¬

падали на ее долю в жизни и на сцене. В счастливые дни работы над

«Антонием и Клеопатрой» Бойто писал ей: «Если однажды тебе снова

понадобится помощь, смело требуй ее, ты мне это обещала. Это снова

будет, девочка моя, все та же помощь Искусства...» ****.

Почему же сейчас, когда она больше, чем когда-либо, нуждается

в помощи, он замкнулся в упорном молчании и даже не отвечает на

ее письма?

Лондонские гастроли закончились 14 июня, раньше, чем было на¬

мечено. После того как с обычной для нее искренностью и твер-

достыо Дузе уладила кое-какие недоразумения с Чезаре Росси и

условилась о новом совместном турне по Германии с ноября и до'кон¬

ца декабря, она решила в сентябре немного отдохнуть в Венеции.

Именно в это время ее друг Анджело Конти представил ей двух поэ¬

тов—Габриэле Д’Аннунцио и Адольфо Де Бозиса 125. По-видимому,

еще в 1891 году, возможно, под влиянием откликов о триумфальном

успехе Дузе за границей, Д’Аннунцио загорелся желанием написать

что-нибудь для театра. Едва закончив роман «Невинная жертва», он

сообщил Анджело Конти в августе 1891 года: «Пишу драму».

По всей вероятности, он уже сообщал что-то и Дузе, поскольку

27 июня 1892 года она написала ему из Венеции. (Очевидно, она не

знала его адреса. На конверте было написано: «Габриэле Д’Аннунцио,

Неаполь».) Она просила его выслать ей «Саламандру», о которой есть

упоминание на первой странице «Невинной жертвы», причем добав¬

ляла, что в прошлом году она не стремилась прочесть ее, а вот теперь

обращается к нему с этой просьбой. Она замечала, что тогда и сейчас

она одинаково искренна.

Встречи в Венеции, разговоры об искусстве буквально опьяняли

Элеонору. Когда-то Бойто привел ее к триумфу в шекспировской

Клеопатре, благодаря ему она испытала радость, воплотив на сцене

истинное произведение искусства. Теперь ей казалось, что в Д’Аннун¬

цио она нашла поэта, способного при желании создать для нее про¬

изведение, которым она достойно завершит свой беспокойный путь в

искусстве.

16 ноября Дузе отправилась в длительное турне по Германии.

Штуттгарт, Мюнхен, Франкфурт, Карлсруэ, снова Франкфурт, Ган¬

новер, Гамбург, Берлин, Дрезден, Магдебург — вот города, в которых

она играла. 18 декабря 1894 года в Берлине она в последний раз вы¬

ступила с актерами Чезаре Росси.

Вскоре Элеонора безоговорочно приняла предложение импресса¬

рио Шурмана о подписании контракта сроком на восемь лет.

После заключения этого контракта она продолжала свой полный

борьбы и труда, но славный путь к вершинам искусства.

В 1895 году, во время короткого отдыха в Венеции (по всей веро¬

ятности, в феврале), Элеонора снова встретилась с Д’Аннунцио. Пос¬

ле бессонной ночи она вышла на заре подышать воздухом и случайно

столкнулась с поэтом, выходившим из гондолы. Они говорили об ис¬

кусстве, о театре, о поэзии, а сердца их уже заключили меж собой

тайный договор. В эти минуты Элеонора решила снова отправиться

за океан и заработать деньги, чтобы осуществить свою заветную

мечту.

Пригласив на первые роли актера Альфредо Де Санктиса 126, она

отправилась в турне по Европе, исколесив ее за год из конца в конец.

Свои гастроли Дузе начала 5 марта в Голландии, где еще не бывала,

а в декабре она играла уже в Дании, затем в Швеции. Несмотря на

мировую известность и недавние триумфальные выступления на сце¬

пах Голландии и Германии, в Брюсселе Дузе снова оказалась перед

полупустым залом. Это случилось 17 марта. Но, как и следовало

ожидать, едва только Маргерит Готье появилась на сцене, немногочис¬

ленные зрители встрепенулись, словно их ударило электрическим то¬

ком, и овациям, казалось, не будет конца. «Индепанданс бельж» с во¬

одушевлением признавала: «Дузе показала нам подлинное чудо, не¬

ожиданное в своей простоте, чувства утонченные и в то же время

убедительные, верные и столь правдивые, что, кажется, она открыла