Никола Тесла. Безумный гений

Это было последней каплей. Но прежде чем потерять сознание, Никола расслышал негромкий свист: это его душа, рассекая воздух, рванулась прочь из тела. Такого просто не могло быть, но он оторвался от земли, подлетел к распахнутому окну и выскользнул в ночь, подхваченный сумасшедшим вихрем.

Черное небо рассекла серебристо-голубая молния, за ней лавиной обрушился гром. Страшный грохот нарастал с каждым новым всполохом. Никола не хотел кричать, но когда небо вновь раскололось пополам, из его глотки против воли вырвался отчаянный вопль. Ослепительная вспышка обратилась в нестерпимо яркий разноцветный фейерверк.

Через мгновение мир снова окутала тьма. Никола трижды выгнулся в мучительной судороге и застыл. Он лежал с открытыми глазами, восстанавливая внутреннее равновесие. Собравшись с силами, Тесла поднялся с дивана и добрел до подоконника.

Распахнув окно, он высунулся наружу и жадно вдохнул ночной воздух. Небо прочертила молния.

Видения теснились перед глазами и рвались на свободу. Никола вдруг понял, что имела в виду Карина, когда говорила об «одном-единственном делении» и множествах видов энергии. И тогда он раскинул руки навстречу необъятной ночи и завопил от восторга.

Глава шестнадцатая Вечер следующего дня Отель «Новый Амстердам» Нью-Йорк

За окнами шикарного обеденного зала отеля «Новый Амстердам» собирались тяжелые тучи. Гром катился по небу, за ним спешил ветер с очередной порцией ливня. Чугунные печки трудились на славу, чтобы прогреть полный респектабельных посетителей зал. То было царство элегантных нарядов и чопорных манер. Едва ли не единственным послаблением было разрешение курить, и мужская часть публики охотно им пользовалась; тут и там дымили пузатые сигары, трубки из слоновой кости и только что вошедшие в моду тонкие сигареты. По залу плыл голубоватый дымок, приглушая кричащую позолоту. Дамам, затянутым в тугие корсеты и глухие платья, оставалось лишь стойко переносить духоту и стараться не упасть в обморок.

Никола выбрал столик на двоих в глубине зала и, к удивлению официанта, устроился за ним в полном одиночестве. Задумчиво улыбаясь, Тесла глядел в пустоту. Кто-то вдруг отодвинул стоявший напротив стул. Сделав вид, что закашлялся, Тесла прикрыл рот рукой и прошептал:

– Наконец-то мне представился случай разделить с кем-то ужин!

Сидевшая напротив Карина была совсем как живая.

– Мистер Тесла! – пропитанный густым дымом воздух рассек громкий, уверенный женский голос. Вырванный из мира грез Никола вздрогнул и обернулся: к нему направлялась пышно разодетая дама в летах. – Мистер Тесла, я так рада вас видеть! Меня зовут Корин Уоттерс. Мой покойный муж был архитектором, одним из тех, кто построил этот город.

Никола встал, поцеловал даме руку с непринужденной галантностью, которой научился в Страсбурге, и произнес в ответ на ее удивленную и немного смущенную улыбку:

– Рад познакомиться, миссис Уоттерс. Могу ли я быть вам чем-нибудь полезен?

Миссис Уоттерс слегка придвинулась к Николе и проговорила приглушенным, интимным полушепотом:

– Вполне возможно, мистер Тесла. У вас найдется минутка?

– Разумеется, – поспешил с ответом заинтригованный Никола.

– Отлично! – заявила миссис Уоттерс и, прежде чем молодой человек успел ее остановить, плюхнулась на стул Карины.

Тесле пришлось смириться и сесть на свое место.

– У меня много друзей, мистер Тесла, – продолжала дама, – и кое-кто из них рассказал мне, как возмутительно с вами обошелся Эдисон!

– Как, уже?

– Не волнуйтесь, вашей репутации ничто не угрожает. Вы остаетесь молодым ученым с блестящим будущим, немного странным и удивительно талантливым. – Миссис Уоттерс пытливо рассматривала Теслу и тепло улыбалась.

Ее прическа напоминала разоренный ветром стог сена. Жемчужное ожерелье играло приторно-нежными перламутровыми бликами, от которых у Николы слегка кружилась голова.

Миссис Уоттерс продолжала улыбаться.

– Должна признаться, мне вы совсем не кажетесь странным.

– Спасибо.

Больше Тесла не нашелся что сказать. Опыта общения с цветом американской аристократии у него не было. Одного опрометчиво сказанного слова хватило бы, чтобы попасть в неловкое положение и предстать в глазах собеседницы безнадежным глупцом. Больше всего на свете Никола боялся настроить эту милую леди против себя, как будапештских телефонистов или однокашников по училищу. Он слишком хорошо знал, каково это, когда вполне симпатичные люди превращаются в злобных демонов.

Впрочем, пока миссис Уоттерс была настроена вполне благожелательно. Наклонившись к Николе, она с заговорщическим видом сообщила:

– Мой дорогой мальчик, не все в этой стране поклонники Томаса Эдисона! – Затем внезапно возвысила голос и объявила на весь зал: – Я устрою прием в вашу честь, мистер Тесла. Мы назовем его День независимости! Ха-ха!

Потом дама снова наклонилась к Николе и прошептала так тихо, что ему пришлось читать по губам:

– У меня три дочери на выданье. Ох, нет, что я говорю: четыре. Прелестные девушки.

– О! – Тесла совсем немного, насколько позволяли приличия, отодвинулся, незаметно напряг мышцы, глубоко вздохнул и вернулся к беседе. – Миссис Уоттерс, ваше приглашение для меня – большая честь. Однако миновав пору юности, я твердо решил не вступать в брак.

Благовоспитанная леди пришла в ужас:

– Вы хотите сказать, что вам не нравятся женщины?

Никола засмеялся:

– Почему же? Нет, конечно! Это здесь вообще ни при чем.

– Слава богу! Итак, решено! Я намереваюсь познакомить вас с талантливыми молодыми людьми, которых ждет большое будущее. Как и вас, разумеется.

– Вы очень добры, миссис Уоттерс. К сожалению, у меня совсем нет времени на светские знакомства. – Никола бросил тревожный взгляд за спину своей собеседницы и тут же принялся рассматривать столешницу, пряча улыбку облегчения.

– Мистер Тесла, – настаивала миссис Уоттерс, – не будете ли вы столь любезны объяснить, отчего у вас нет времени на светские знакомства, если вы в настоящее время являетесь безработным?

– Безработный – это тот, кому не надо ходить на службу! – радостно пояснил Никола и сообщил, доверительно понизив голос: – Но ведь настоящих дел от этого становится только больше!

Миссис Уоттерс приподнялась с места, преисполненная благородного негодования.

– Сэр, вы едва ли представляете, что теряет молодой человек вроде вас, отказывая опытной женщине в праве украсить его дни. И ночи, – добавила она с игривой улыбкой.

Никола вскинул руки в знак капитуляции.

– Мадам, позвольте мне говорить откровенно… В моей жизни уже есть женщина. Я мог бы назвать ее своей музой.

– Ну что ж, – усмехнулась миссис Уоттерс, – в таком случае вы просто обязаны вывести свою невесту в свет. Продемонстрировать ее обществу. Должна сказать, я не очень люблю попадать в нелепое положение.

– Ну что вы, мадам, вам это вовсе не грозит! И я был бы счастлив появиться в свете со своей музой. Но она… – Тесла отчаянно подыскивал нужные слова. – С ней так сложно! Она утверждает, что я выдумал наши отношения от начала до конца, и появляется, когда сама сочтет нужным.

– Подумать только! А знаете что? Мне уже нравится ваша невеста! – Корин Уоттерс встала и направилась к выходу, на прощание бросив через плечо: – В пятницу, в восемь вечера, мистер Тесла. У меня! Адрес всем известен. – С этими словами почтенная леди удалилась.

Никола проводил ее взглядом, размышляя о том, что же означал сей разговор. Ответа не было, но, по крайней мере, немного улеглась дурнота от приторного блеска жемчужин. Посетители с удивлением поглядывали на молодого человека, не спускавшего глаз с пустого места перед собой, будто занятого беседой с кем-то невидимым.

Никола с трудом сдержался, чтобы не засмеяться во весь голос. Его так и распирало от смеха. Он твердо решил не нарушать приличий, но стоило ему взглянуть на пустой стул напротив, и смех тотчас рвался наружу самым бесцеремонным образом. Пришлось имитировать приступ кашля и прикрывать рот салфеткой.