Не уймусь, не свихнусь, не оглохну
Не уймусь, не свихнусь, не оглохну читать книгу онлайн
Дневник — это особый способ разговаривать: говоришь — и тебя не перебивают, не переспрашивают. Необходимость такого разговора возникает при появлении редкостного счастливого сочетания внешних обстоятельств и внутренних возможностей человека. Когда жизнь дарит окружение талантливых личностей и человек, чувствуя удачу судьбы, воспринимает это не как возможность интересной жизни, а ищет свою роль в данной композиции, осмысливает свое положение. У Николая Чиндяйкина хватило внутреннего такта и благородства вовремя понять значение мощных личностей, с которыми довелось ему жить и работать.Дневник Николая Чиндяйкина — иногда просто хроника, с повседневными наблюдениями, мемуарными вкраплениями, разного рода созерцаниями и зарисовками, но чаще всего «течение ежедневного воображения».
Обрывистые, короткие записи — это состояния, запечатленные на бумаге, важные и случайные, подчас не совсем отчетливые. Но сквозь эти состояния ощущаешь жизнь времени, его ритм.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Сегодня были на концерте (сольном) Плетнева. Плетнев играл Баха, Бетховена, Чайковского. Счастье. Праздник. Видеть талантливого человека уже подарок, ну, а слушать...
Он слышит, или, наверное, чувствует музыку цельно, пропевает всю вещь душой, — пальцы бегают как-то вторично. Сами... А мы, артисты, часто просто запоминаем, какую клавишу после какой надо нажимать, очередность, так сказать, и посредством этой очередности (игнорируя порою даже ритм) пытаемся создать музыку.
Есть ведь музыка роли, из отдельных этих музык — ролей — рождается полифония спектакля. Тут очередностью не возьмешь.
Да, посмотрел «Мать и сын» — так теперь именуются «Разговоры в темноте». Ужас! Господи, возле какой пропасти мы стоим! Ведь эдак можно все растерять. С такими штуками. Все, что было в пьесе (а там было немного) живого, правдивого, за что можно было уцепиться и развивать — вытравлено, вымарано или замято, все гадости же, сопли, мура и проч. — раздуты и поданы как смысл. Сидел с трудом, все болело. А. — ужас, все жуткое, что есть в театре, в ней. К большому сожалению, в унисон с нею — и Н. Нет, это не стоит даже анализа — просто безобразие. Остальные кое-как карабкаются, что-то мямлят и проч. Какой театр?! Какая правда, какой ветер? Буря? Смысл? Борьба? Какие идеи? Вот беда —так беда! Вот! Это — упасть и отдать свою жизнь бессмыслице, глупости, позору. Боже упаси!
4 февраля 1985 г., Москва
Экзамен курса М.А. Захарова (1-й курс). Ощущение целостного спектакля, веселого, остроумного, даже изящного. Изобилие юмора скрашивает некоторую актерскую робость. Серьезен круг тем. «Дуэль» по Лермонтову (изобразительно!), «Нельзя» (это стул, это пол, это рука и т. д.), «Яблоко» — змей... волосы... доесть яблоко; «Раз в крещенский вечерок», «Сила любви», «Марафон», «Стрельба по цели», «Семья» (телевизор), звери (вообще одушевление): молоко, дихлофос, медведь, блоха-мазохист, осьминог.
Таганка, «На дне», играл первый состав (кроме Яковлевой). Странно напомнило артуровские спектакли. Много работы для рацио, много трактовочных моментов, чрезвычайно интересных, а все — холодно, нигде сердце не встрепенулось. Первым номером, пожалуй, Бортник Ваня — Сатин. Золотухин — Пепел — необычно. Смехов, кажется, просто балуется, а может, так и есть.
6 февраля 1985 г.
Театр имени Вахтангова. «И дольше века длится день...».
Ульянов все-таки хороший артист — вот все, что выносишь после спектакля.
Красивое оформление... и остроумное... а зачем?
Пашкова — смертный грех. Помню, как я ее любил когда-то!
Обидное явление — и сам роман вдруг, мне показалось, не так силен, как до спектакля. Спектакль убил ощущение от прозы.
7 февраля 1985 г.
Театр на Малой Бронной. Б. Васильев, «Вы чье, старичье?».
Новый главный театра. Художник Бархин.
Все чистенько, уютно. Осколки хорошей прозы... Скучно. Неправда... У Бархина хороши стеночки катающиеся. Ушел после 1-го акта.
Был у Райхельгауза. Ужинали. Смотрели фото. Много интересных. Например, с К. Симоновым, с А.А. Поповым. Интересно.
Сейчас приехал в номер — и вдруг один.
8 февраля 1985 г.
Лекции о конце театра Айхенвальда, кризис поисков Мейерхольда.
10 февраля 1985 г.
Вчера была лекция Банниковой по зарубежной литературе. Это не женщина, а... отбойный молоток по ритмам, энциклопедия по знаниям и проч. и проч. Впечатление неизгладимое. Общаться с таким педагогом год-два — счастье необыкновенное. Хотя сдавать ей, надо думать, большое несчастье.
Иду сдавать философию. Боже, помоги.
14 февраля 1985 г.
«Кто боится Вирджинии Вульф», «Современник». Оформление Бархина. — Хорошо. В отличие от нашего —локально, «комнатно» (по фактуре — дешевенько), архитектурное мышление, стилистическая история и проч. Спектакль — это Гафт. Блестяще. Боль «на просвет», а внешне — хлещет юмор, юмор, юмор. Характер — очень точно: он и юродивый, и смешной, и никчемный, и смятый, подмятый, проклятый, падший, и — Герой! Трагический — для тех, кто способен это увидеть.
Неелова — на своем хорошем уровне.
Парень — плох. Молод и плох.
14 февраля 1985 г.
Самое главное — не потерять надежду!
15 февраля 1985 г.
Иду сдавать русскую литературу. Все читал, все знаю, ощущение школьное.
Все, больше не буду стараться, чем больше «стараешься», тем хуже.
Выписал в Бахрушинском музее: «Театр — народная радость и народное дело... Театр — сила, организующая народную душу, выковывающая и выражающая народную мысль и волю народную». (Из постановления Наркомпроса)
18 февраля 1985 г.
Экзамены все сдал на «5». Остались еще пара зачетов и... режиссура.
Еще две недели, а тоска по дому уже невыносимая.
Ну, вот и все! Метро... трясет, писать невозможно. Танюша, моя хорошая! Все позади!
Без даты
Ленком, «Оптимистическая трагедия».
День потрясения. Я не мог себе такого представить. Спектакль «неразъемный», целостный — от «а» до «я». Читается даже неграмотным. Диалектика революции — вот она. Оформление Шейнциса — фойе, фото, импрессионистские картины, пол, стружка, люки... Пиротехника!!! Живопись. Начало. Скоробогатов — ветеран. Количество «массовки». Невозможность — «ставить» такие мизансцены и проч. Этюд!!! Явление комиссара (костюм). Фотография.
Песня (две группы).
Финал акта — пиротехника, 1 раз (вспышки — дым!!!).
Сцена Алексея — комиссара. — Ночь.
Манера говорить.
Сцена с фонариками (помигивание...).
Капитан.
Концепция — не произнести.
23 февраля 1985 г.
!!! Таганка, «Серсо» Славкина.
А.А. Васильев.[Далее А.А. — прим. ред.)
«Я вас пригласил только потому, что вы дети Мих. Миха., моего любимого педагога. Я думаю, что мы говорим на одном языке, хотя спектакль еще не готов и показывать его нельзя».
Малый зал. (Встретил Игоря Попова — он оформлял.) Славкин сидел в зале.
Филозов,
Гребенщиков,
Щербаков,
Полякова,
Андрейченко,
Петренко!!
Романов.
Это — не спектакль!! Это — что-то в другом, более объемном измерении. Как это делается, никому пока не понять. Васильев — грандиозный режиссер. Описать спектакль не могу, не в моих силах.
25 февраля 1985 г.
Театр имени Моссовета, «Вдовий пароход», режиссер Яновская.
«Высокий» пример мертвого театра. Просто ужас — это невозможно смотреть. Впечатление очень плохих артистов, а может, это так и есть. Вот провинция — так провинция. «Наигрывают», как... лошади.
Больно, тоскливо смотреть на реакцию зрителей. Боже, о каком там уровне может идти речь. «Кушают», просто едят эту гадость и получают свое удовольствие. Это мучительно, но... Огромный зал, красивые люди, оделись, пришли... Смотрят и... верят!
26 февраля 1985 г.
Театр «Сфера», Еланская.
«Комедии Зощенко» — как понравился театр (здание)!! Чудо. Вот бы что-нибудь такое! Так интересно работать.
28 февраля 1985 г.
Репетиция М.А. Захарова. «Ревизор», 4-й курс Гончарова, в театре имени Маяковского, большой репзал. М.А. элегантен, вельвет в коричневых тонах. Репетиция спокойная. Легкие правки. Необычная интонация. Конечно, все сегодняшнее, от костюмов до идей и типов. Особенно типов.
28 февраля 1985 г.
14 часов 18 минут. Сдали экзамен по режиссуре. Играли своего «Лира». Зрелище получилось интересное. Кафедра приняла хорошо, говорили, что даже «праздник всего института».
