Из воспоминаний жандарма

Эти обстоятельства послужили к принятию со стороны жандармского управления усиленных мер розысков, денных и ночных, которые продолжались более полугода, пока личности не были установлены и не было установлено место нахождения типографии, и за ними было установлено систематическое наблюдение шаг за шагом, дабы не дать ошибки в задержании лиц и обысках.

24 января 1879 г. наблюдение и розыски увенчались полным успехом: капитаном Судейкиным [146] на Крещатике был арестован Волк с подложным документом на имя Вышнякова, оказавшийся студентом новороссийского университета Иннокентием Волошенко [147] 26 лет, и Валериан с подложными документами на имя Байкова, Ферапонтова и др., оказавшийся сыном генерал-майора, бывшим воспитанником корпуса путей сообщений, секретарем городской и земской управы в г. Ростове на Дону, Валерианом Осинским 26 лет, жившим совместно с дочерью генерал-майора Софьею Лешерн-фон-Герцфельд [148] под именем его жены 41 года от роду, привлекавшейся к делу 193-х и приговоренной сенатом к лишению прав и ссылке в отдаленные губернии, кроме сибирских. (Приговор этот по высочайшей милости не был приведен в исполнение.) Осинский и Лешерн оказали вооруженное сопротивление, причем Лешерн в упор два раза выстрелила в полицейского чиновника, но последовали две осечки, благодаря слабой пружине в револьвере — по заключению экспертов. При обыске у Осинского и Лешерн найдены: подложные паспорта, фальшивые свидетельства о вступлении в брак, револьверы, кинжалы, принадлежности для делания и оттисков печатей, брошюры возмутительного содержания, в количестве 81 издания, рукописи дела о волнении чигиринских крестьян 1875 года по поводу введения люстрационных актов (чигиринское дело, тайная дружина, опыт революционной организации), переписка с Лизогубом, казненным в Одессе, и яды кураре и цианистый калий, принадлежащие к числу самых сильных ядов. У Вышнякова найдено тоже много вещественных доказательств, уличавших его в государственных преступлениях и также яды. Рассылаемые по почте объяснения от исполнительного комитета по поводу совершенных убийств были не только разосланы Вышняковым, но и составлены им, в чем он на суде сознался, быв уличен экспертизою в тождестве его почерка с почерком на конвертах разосланных.

Письма угрожающего характера к Лопухину и Ковалинскому об убийствах эксперты безусловно признали писанными рукою Осинского; сверх того в одном из писем, отобранных в Петербурге при обыске и обращенном к Засулич [149] от Федоровой (Коленкиной), которая также ходила на убийство, указывалось и извещалось, что Осинский ходил также на убийство á la Засулич, но неудачно и вернулся «á la я», т. е. как Федорова, тоже неудачно. Осинский был близок к Гартману, участвовал в убийстве шефа жандармов Мезенцева, и брошюра об убийстве Г. А. Мезенцева вышла из-под пера Осинского.

Осинский, Лешерн и Волошенко приговорены киевским военным судом 7 мая 1879 года: первые двое к смертной казни, а Волошенко в каторжные работы в крепостях на 10 лет. Лешерн заменена смертная казнь — 20-летней каторжною работою.

После заарестования Осинского, Лешерн и Волошенко, находившихся в непосредственных сношениях с лицами, проживавшими в г. Киеве в д. Коссаровской, где находилась тайная типография, в которой и печатались вышеозначенные объявления и жили другие члены исполнительного комитета, — усилия жандармского управления были направлены ко взятию типографии и к заарестованию всех лиц исполнительного комитета, но так как по собранным сведениям этих лиц было не мало и они решили оказать вооруженное сопротивление, взятие их представляло немало затруднений, пришлось употребить средство для отвлечения некоторых лиц из дома Коссаровской, во избежание перекрестного огня и пришлось заарестовать в двух местах и на улице; несмотря на трудности дела, они были обойдены, и шайка была заарестована с типографиею; вооруженное сопротивление было встречено в двух местах самое отчаянное, с обеих сторон было выпущено до 60 выстрелов. Заарестованы: прусский подданный Людвиг Брантнер 28 лет, сын полтавского полицмейстера Ростислав Стеблин-Каменский [150] 22 л., дворянин, бывший киевский студент Владимир Дебагорий-Мокриевич 31 года, мещанин Павел Орлов [151] 22 л., сын купца Николай Позен [152] 28 л., греческий подданный Степан Феохари [153] 23 лет, неизвестный — раненый в голову [154], именовавшийся Антоновым (впоследствии после повешения, личность установлена, учитель симферопольского городского училища Свириденко [155] 26–27 лет), жена дворянина, бывшего учителя киевской военной гимназии и киевского института благородных девиц, Марья Ковалевская [156] 29 лет, дочь чиновника, слушательница акушерских курсов при университете Екатерина Сарандович [157] 21 года, дочь действ. ст. сов. Наталья Армфельд [158] 30 л., дочь офицера Александра Потылицина [159] 19 л., вдова лекаря Екатерина Ниточаева [160] (притонодержательница) 27 л., дочь унтер-офицера Вера Васильева [161] (сестра Неточаевой) 17 л. и два брата дворянина Иван и Игнат Ивичевичи, 25–26 л.

При этом вооруженном сопротивлении контужен в грудь капитан Судейкин, контужен в живот жандарм, ранен в плечо жандарм и убит наповал жандарм Казаник выстрелом из револьвера. Из злоумышленников Брантнер, два брата Ивичевичи и неизвестный, не открывший своего звания, — ранены; из них два брата Ивичевичи от ран через несколько дней умерли.

При обыске в доме Коссаровской была взята масса вещественных доказательств, типография, до 40 фальшивых печатей, отлично вырезанных на камне и графите, всевозможных правительственных учреждений, инструменты для вырезки, брошюры, бланки правительственных учреждений и мест, револьверы, патроны, кинжалы и т. п. вещи.

Военный суд 4 мая 1879 г. приговорил: Брантнера и Антонова — к смертной казни, Мокриевича, Позена, Каменского, Орлова, неизвестного, Феохари — к лишению прав, ссылке в каторжные работы на рудниках, каждого на 14 л. и 10 месяцев, за исключением Феохари, который осужден на 5 л. и 4 мес. в крепостях; Ковалевскую, Армфельд, Сарандович, Потылицину — к лишению прав и ссылке в каторжные работы, первых троих на 14 л. 10 мес., а последнюю на 4 года. Ниточаева и Васильева оправданы.

По заарестовании этих лиц более объявлений от исполнительного революционного комитета — не появлялось.

Из вышеупомянутых осужденных лиц судом главные агитаторы Дебагорий-Мокриевич и Владислав Избицкий — бежали с дороги между Красноярском и Иркутском.

В г. Николаеве в конце 1879 года был задержан беглый матрос Петр Ключников [162] 27 лет, по показаниям его принадлежавший также к киевской партии социалистов и имевший большие знакомства с членами этой партии. Ключников был вытребован в Киев и 27 января 1880 г., дал в Киеве большое показание, не лишенное интереса в смысле характера действий членов партии. В нем рельефно рисуются социалисты, покушавшиеся на убийство командира флотского экипажа с целью грабежа и убившие содержателя харчевни Головкова, его жену, сына и служанку, причем взято было 750 рублей.

После взятия типографии и заарестования в большинстве членов исполнительного комитета в г. Киеве, до сведения киевского жандармского управления дошло, что злоумышленники, оставшиеся на свободе, приготовляют разрывные снаряды, с тем чтобы отмстить властям за задержанных лиц. Розыски и установленное наблюдение дали возможность установить местонахождение разрывных снарядов; дом, где они находились, был в такой местности города, что наблюдение могло быть только с высоты птичьего полета, для чего и была избрана колокольня ближайшей церкви. 6 мая 1879 г. было приступлено к обыску и аресту. При обыске взяты: ящик с прессованным пироксилином прусской фабрикации, приготовленные из металла пустые гранаты для отливки гранат, наполненные землею, 2 картечи с воронкообразным углублением, коловорот для выделки углублений в картечах, колодка, употребляемая для приготовления стержней для гранат, семь стержней, обмотанных мочалом, сита, решета для просеивания земли, принадлежности для растопки металла, кузня, револьверы, кинжалы, подложные паспорта, брошюры преступного издания и т. п. Арестованы: именовавшийся мещанином Анисим Федоров [163] около 40 лет, отказавшийся объяснить свою фамилию, личность его осталась неустановленной, сын дьякона Федор Предтеченский [164], воспитывавшийся в Мелитопольском духовном училище, затем был слесарем на железных дорогах, 23 лет, и обыватель г. Варшавы Владислав Красовский [165] 22 лет.