Земля в огне

О силе нашего воздействия на немецко-фашистские войска, рвавшиеся к Сталинграду, и их настроениях правдиво рассказал в своих мемуарах Вильгельм Адам. Бывший адъютант генерала Паулюса, возвратившийся из советского плена по окончании войны антифашистом и внесший большой вклад в строительство новой жизни в ГДР, в подготовку военных кадров для ее Национальной народной армии, описывая бои на подступах к Сталинграду, отмечал: "При наступлении 6-й армии к Волге кровь немецких солдат лилась рекой. Отошли в прошлое легкие успехи западной кампании, равно как и бодрое настроение солдат, характерное для лета 1941 или для мая и июня 1942 года. Во время моих поездок в вездеходе я постоянно встречал отставших солдат, которые после тяжелых боев разыскивали свои части. Особенно запомнились мне двое, участвовавшие в сражении под Калачом Они служили в той дивизии, куда я направлялся. Я взял их в свою машину. Сидевший за моей спиной ефрейтор, еще находясь под свежим впечатлением пережитых боев, рассказывал:

- В таком пекле даже здесь, на Востоке, мне еще не приходилось бывать. Задал нам Иван жару, у нас только искры из глаз сыпались. Счастье еще, что наши окопы глубокие, иначе от нас ничего бы не осталось. Артиллерия у русских знатная. Отлично работает - что ни выстрел, то прямое попадание в наши позиции. А мы только жмемся да поглубже в дерьмо зарываемся. Много наших от их артиллерии пострадало. А самое большое проклятье - это "катюши". Где они тюкнут, там человек и охнуть не успеет.

Товарищ ефрейтора... добавил:

- А как идет в атаку советская пехота! Я от их "ура" чуть совсем не спятил! Откуда берется эта удаль и презрение к смерти?..

Ефрейтор... сказал, адресуясь прямо ко мне:

- Еще три недели назад наш ротный рассказывал нам, будто Красная Армия окончательно разбита и мы, дескать, скоро отдохнем в Сталинграде. А оно вроде бы не совсем так. 31 июля они нам изрядно всыпали. Нашей артиллерии и противотанковой обороне еле-еле удалось остановить... русских"{28}.

Чтобы возмещать потери, фашистское командование было вынуждено перебрасывать под Сталинград все новые и новые соединения из Западной Европы, с других участков Восточного фронта, даже с кавказского направления. И если в июле к Волге рвались 42 дивизии, то уже в августе наступавшая здесь группа армий "Б" увеличилась до 70, а к концу сентября более чем до 80 дивизий.

12 сентября в город Винница в ставку Гитлера был вызван генерал Паулюс. Выслушав его доклад, Гитлер приказал начать штурм Сталинграда, считая, что Красная Армия доживает последние дни и надо ускорить ее гибель.

8 ноября Гитлер обратился по радио к своим войскам с речью, в которой сказал, что он идет к Сталинграду потому, что это весьма важный пункт. Через него осуществляется перевозка 30 млн. тонн грузов, из которых почти 9 млн. тонн нефти. Сюда с Украины и Кубани стекались пшеница, марганцевая руда. Здесь был гигантский перевалочный центр. Гитлер заметил, что он не хотел бы иметь под Сталинградом второй Верден, но город он непременно возьмет с помощью небольших ударных групп.

Так Гитлеру рисовалась победа на Волге. А чем кончилась эта битва, наш народ узнал после контрнаступления наших войск.

Шла упорная и тяжелая борьба. Это знают все, и особенно те, кто участвовал в ней. Наша 91-я отдельная танковая бригада действовала тогда севернее Сталинграда, и у меня навсегда сохранятся в памяти воспоминания об этом небывалом в истории сражении.

Свыше четырех месяцев бригада участвовала в боях под Сталинградом. За это время наши танкисты изведали и горечь потерь, и радость первых больших побед.

Еще до прорыва гитлеровцев к Волге севернее Сталинграда, в районе Самофаловка, Дубовка, Усть-Погожье, началось сосредоточение контрударной группировки войск Сталинградского фронта.

В эту группировку входили подошедшие соединения 1-й гвардейской, 24-й и 4-й танковой армий и 169-я танковая бригада. Затем к ним присоединились 4-й, 16-й танковые корпуса и 91-я танковая бригада.

Войска созданной группировки непрерывно контратаковали прорвавшегося к Волге противника, не давали ему расширить прорыв и использовать свои силы для удара по нашим войскам, оборонявшим город.

В ходе Сталинградской битвы нашей 91-й отдельной танковой бригаде довелось воевать в составе Сталинградского фронта, входя в 4-ю танковую, 24-ю и 66-ю армии, которыми соответственно командовали генералы В. Д. Крюченкин, Д. Т. Козлов (с 1.10.1942 г, - И. В. Галанин), Р. Я. Малиновский (с 14.10.1942 г. - А. С. Жадов); в составе Донского фронта, входя в 65-ю армию генерала П. И. Батова и 21-ю армию генерала И. М. Чистякова. Бригада действовала на многих трудных участках.

Особенно упорные бои развернулись в районе поселка Кузьмичи за высоты 145,1 и 154,1, вдоль железной дороги и балки Конная. С 21 по 26 сентября бригада шесть раз контратаковала противника и нанесла ему серьезные потери, уничтожив 14 танков, около 100 полевых и противотанковых орудий и большое количество живой силы врага. Особенно отличились в эти дни воины 344-го танкового батальона под командованием майора Г. Н. Ильчука и мотострелкового пулеметного батальона во главе с майором X. Мустафаевым. Майор X. Мустафаев был тяжело ранен в грудь, но продолжал руководить боем до тех пор, пока совершенно не обессилел от потери крови. После госпиталя отважный офицер попросил отправить его в свою 91-ю танковую бригаду. К нам он вернулся, когда бригада находилась на Курской дуге.

Мужественно сражались экипажи 344-го танкового батальона. Некоторые машины подорвались на минном поле, однако их экипажи продолжали разить врага из орудий.

Очевидно, многим участникам Сталинградской битвы известно имя Екатерины Алексеевны Петлюк - механика-водителя танка. Прибыла она к нам в бригаду в ходе боев под Сталинградом и была зачислена в роту легких танков. У маленьких Т-60 были такие впечатляющие названия, как "Грозный", "Орел", "Смелый". А машина Екатерины Петлюк именовалась "Малютка". И сама обаятельная девушка с петлицами старшего сержанта была хрупкой малюткой. Бойцы шутливо желали ей, чтобы "крошка подросла немножко".

Но характер у Екатерины Петлюк был стойкий, волевой. До войны она научилась в аэроклубе управлять самолетом, прыгать с парашютом, а в бригаде стала умелым танкистом. За первый же бой она получила благодарность. Вскоре была награждена орденом Красной Звезды, а позднее, за отличие в боях под Орлом, - орденом Отечественной войны. От огня ведомого ею танка нашли смерть многие десятки гитлеровцев. Боевая слава храброй Кати Петлюк гремела и у берегов Днепра, у стен Киева, Житомира, Шепетовки. В конце войны она стала курсантом гвардейского танкового училища в Ульяновске.

У разъезда Конный нашей бригаде пришлось вести за собой пехоту 231-й стрелковой дивизии. После короткой артподготовки танки устремились вперед, а вслед за ними и пехотинцы. Однако с самого начала у нас произошла заминка. Некоторые танки вдруг остановились, продолжая вести сильный огонь с места. Пехота тоже залегла. Атака стала терять силу. Вместе с командиром стрелковой дивизии на НП мы это видели и терялись в догадках: что могло случиться? Командир дивизии все готов был свалить на нерешительность танкистов. Я с ним не мог согласиться. В запальчивых суждениях комдива была ошибочная, необъективная оценка действий танкистов, которых я хорошо знал и никак не мог упрекнуть в отсутствии боевого порыва.

Решили с комиссаром бригады лично выяснить причину остановки танков, хотя сделать это было нелегко. Машины остановились в нейтральной зоне, которая простреливалась противником насквозь. Приходилось добираться где перебежками, где ползком.

Достигнув первой машины, забрались под нее и тут, на месте, уточнили то, о чем догадывались на наблюдательном пункте. Наша артиллерия во время артподготовки не сумела подавить противотанковые средства противника, и ему удалось подбить ряд наших танков. У машины, под которой мы лежали, как и у других, была повреждена ходовая часть. Экипаж, понесший потери, продолжал мужественно драться с врагом.