Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 2. 1941–1984 гг.

М.А. рассказывал мне о свадебной церемонии и назвал ее участников. Но сначала о разговоре с Л.И. Брежневым. – Собрались мы с Марией Петровной, – повел разговор М.А., – отметить свою золотую скромно в кругу своих детей с семьями. А получилось совсем неожиданно. 10 января, накануне свадьбы, я был в ЦК у Павлова. Он, как бы уличая меня, говорит: «Что же это вы, М.А., на золотую свадьбу не приглашаете?»

М.А. Думаю семейно отметить, а если ты прознал и имеешь желание навестить, милости прошу.

Пав. Меня-то что просить. Вы позвоните Леониду Ильичу.

М.А. Что ты, ему не надо говорить. Подумаешь, свадьба у Шолохова, грех какой генсека от дела отрывать разговорами по семейным мелочам, да и объявляться неудобно с личным интересом.

Пав. Не беспокойся, М.А., Леонид Ильич об этом знает, и неудобно будет об этом умолчать. Звони, он дома сейчас.

М.А. Вот это оборот, у меня и стола нет, чтобы принимать его.

Пав. Ничего, найдем, приглашай. Мы для этого золотого банкета зал подготовим в нашей интернациональной гостинице.

М.А. Оказывается, вы меня в сети поймали, не знал. Ну что, набирай, буду говорить.

М.А. Алло! Дорогой полковник, здравствуй! Не в худой час Шолохов.

Л.И. Слышу и знал, что ты иначе меня не называешь, и генерал, и генсек, а для тебя так и остался полковником.

М.А. Для кого ты генерал и генсек, а для меня дороже полковника друга нет. Одно дело – во фронтовой землянке спать под одной шинелью на голом столе двум полковникам, другое – иметь дело с генсеком.

Л.И. Все тот же юмор, для меня, пожалуй, приятнее его нет. Шутишь.

М.А. Спасибо, но тут не до шуток. Завтра золотая свадьба, а в то время нам двоим пятидесяти не было.

Л.И. Золотая – это зрелая молодость.

М.А. Боюсь, перезрела.

Л.И. Ну, что же молчишь, приглашать будешь?

М.А. У меня в квартире стол вроде того – фронтового, на каком мы коротали ночи с тобой.

Л.И. Это не вопрос. Я уже сказал своим, что у М.А. друзей много. Они побеспокоятся принять их в удобном банкетном зале. Много у вас будет гостей?

М.А. Своих человек 16, а всего, видимо, 25. Рассчитывали на прием в квартире.

Л.И. Нет-нет, зачем? Берите зал. Много или мало, но там лучше будет. Там искусные повара, официанты, все обойдется без домашних забот.

М.А. В таком случае спасибо за внимание и заботу. Тронут вниманием и с большим удовлетворением прошу принять приглашение ко мне вместе с супругой.

Л.II. Кого имеешь в виду еще пригласить?

М.А. Свои и из вашего аппарата думаю человек шесть пригласить, Алексея Николаевича с домочадцами.

Л.И. Компания подходящая, приглашение принимаю. Но тебе говорили, что я под эгидой врачей? Так вот, я попробую их уговорить, чтобы они меня отпустили. Время сбора?

М.А. В 7 часов вечера завтра.

Л.И. Подходящее время.

М.А. Благодарю за внимание, будем ждать. Разрешите откланяться?

Л.И. Спасибо, что позвонил. Привет Марии Петровне, до встречи.

(Запись со слов М.А. не дословная, сокращенная, относящаяся только к юбилею.)

Далее М.А. говорил:

– Ну, думаю, дело принимает глобальный оборот. Рассказал об этом Марии Петровне, ребятам, детям, и пришлось на ходу перестраиваться: бросить своих баранов, гусей и индеек и отправить Соколова в гостиницу смотреть зал и заказывать сервировку стола.

Стол был накрыт мастерски, гости собрались вовремя. Объятия, цветы, подарки.

– Было бы лучше, если бы так и было в молодые годы, когда мы женились, Маруся, – обращался он к Марии Петровне.

М.П. И сейчас было приятно, тогда о живых цветах и мысли не было, а сейчас их было целое море.

М.А. Но пили и ели, сколько хотели, много было тостов, пели до хрипоты.

3. Как Алексей Николаевич?

М.А. Бутылку вина выпил, к водочке и коньячку не прикладывался, пел и много шутил. Очень приятный человек. Его зять, Жармен, с нашими ребятами хохмили (шутили) и добре пили. Людмила Алексеевна (дочь Косыгина) – очень милая женщина. Да ты ее и видел, знаешь, такие они и есть.

3. А что, Леонид Ильич не приехал?

М.А. Он нас сковал, я не стал лишних людей приглашать, а его не отпустили. Ровно в семь часов от него прибыли гонцы. Привезли цветы, личные поздравления. Маруся, принеси папку и все там, – обратился М.А. к жене. – Мне и Марии Петровне подарил по золотым часам, какие-то заграничные. Мне – карманные с цепочкой, а Марусе – маленькие, наручные с золотым браслетом. Вот они, посмотри и почитай приветствия.

Часы, действительно, из чистого золота 750-й пробы с дарственными надписями:

«Дорогому другу М.А. Шолохову в день золотой свадьбы 11.01.74. Л. Брежнев».

«Марии Петровне в день золотой свадьбы. Брежнев».

Затем М.А., продолжая рассказывать, показал подарки и от других гостей. Дети все вместе подарили набор хрустальных ваз для сервировки банкетного стола. Алексей Николаевич – поднос с рюмками и высоким кувшином, украшенный позолотой и инкрустацией с дарственной надписью: «Михаилу Александровичу и Марии Петровне Шолоховым в день золотой свадьбы. А. Косыгин. 11.01.74 г.».

Зять Косыгина Гвишиани Ж.М. и Людмила Алексеевна подарили необычный набор чашек на 2 персоны, изящно отделанный серебром и золотом.

– На этом дело не кончилось, – продолжал М.А. – Коль дело приняло такой оборот и молодым общение понравилось, мы решили собрать компанию и на второй день.

Второй день – 12 января.

М.А. Мы пригласили некоторых писателей, близких друзей и вновь пили, ели и пели.

З.А. Как ваше здоровье?

М.А. Что спрашивать у молодых: четыре рюмочки, и конец. Главное – веселье, – продолжает смеясь. – И опять цветы, подарки, и на черта они нужны мне в старости. Скориков ездил в Индию. Привез шашку какого-то хамарджи, использовали ее для охраны, – покажи, Маруся. – Вот, бери ее на приемы и обороняйся от шизофреников. Да, приглашал же я Скорикова генерала-лейтенанта, что сына твоего устраивает. Ну и говорун, и от себя, и от всех военных дифирамбы пел. Марии Петровне подарил старинную шаль, но выделка новая. Где он ее взял, говорят, из Турции, что ли. Мне подарил какие-то заковыристые запонки. Разошлись мы с Марией Петровной не на шутку, понравилось бездельничать. Думаем и в Вешенской собрать станичную элиту. И людям сделать приятное, и самим на своих посмотреть, а то, скажут, заскупился Шолохов.

Разговоров было много, приятно слушать, а время катилось к отбытию.

В 17 часов «Волгами» выехали на вокзал, а в 17.48 поезд отправился от Казанского вокзала на юг до ст. Миллерово. Провожали Мелентьев Ю.С., министр культуры РСФСР, пред. Госкомиздата РСФСР Свиридов И.В., писатели Иванов, Фирсов и др.

19–20 января

11.45. Возвратились в Вешенскую благополучно, как всегда, разгрузили ящики. В тот же вечер пригласили своих родичей – держали совет о проведении вечера золотой свадьбы в Вешенской. Все сошлись на том, чтобы пригласить всех своих знакомых и особенно врачей, которые были очень внимательны к М.А.

На другой день шел официальный разговор с руководством района – секретарем Н.А. Булавиным и предриком Ю.Ф. Коротковым. Решено было провести вечер встречи в зале столовой, которую в торжественных случаях мастерски преображали в первоклассный ресторан. Горячие закуски решено готовить дома, а холодные закуски и выпивку М.А. дает из московских закупок.

21–22 января

Сегодня на 19.00 намечена встреча со станичниками – день золотой свадьбы М.А. и М.П.

М.А. Не хвалебные оды в мою честь, не обилие вин и коньяков привлекают меня. Надо направить вечер так, чтобы там было больше воспоминаний. Вон как вырос район с наших времен! Надо, чтобы это был вечер дружбы, откровенных разговоров, честных суждений о наших успехах и, главное, где и когда делали промахи и как они потом исправлялись. Надо, чтобы они не таились друг от друга, а раскрывались, доверялись во всем друг другу, так-то всегда легче работать, и дела спорятся. У нас в 30-х годах была «красная эстафета»: актив слетался, советовался, разлетался по хуторам, затем опять сбегались и информировали друг друга, подсказывали, что и как делать, остерегали от ошибок. Было это у нас без совещаний и прений, а в откровенно-дружеских встречах.