Ромен Гари, хамелеон
Ромен Гари, хамелеон читать книгу онлайн
Ромен Гари (Роман Касев, Фоско Синибальди, Шайтан Богат, Эмиль Ажар) — личность в литературе уникальная. Он единственный дважды получил Гонкуровскую премию и этим заставил говорить о себе весь мир. Русский читатель познакомился с его творчеством в 1988 году, прочитав роман Эмиля Ажара «Вся жизнь впереди». Тогда в предисловии писатель предстал сыном «московской актрисы», которая в 1921 году увезла его из России. О Гари ходили легенды, которые он сам предлагал читателям в своих произведениях, играя фактами, словно факир.
Эта книга впервые открывает правду о жизни великого мистификатора: здесь он писатель, сценарист, дипломат, летчик, участник движения Сопротивления… и страстный любовник, о котором мечтали многие женщины.
Роман-биография удовлетворит вкусы любого читателя: разножанровость и закрученность интриги нередко не уступают романам самого писателя, а многие факты заставят по-новому взглянуть на хорошо известные произведения Гари-Ажара и перечитать их еще раз.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Многие одноклассники и друзья Гари были евреями — Франсуа Бонди, Эдмон Гликсман, Рене Зиллер, — но в тридцатые годы, когда партия «Аксьон Франсез» называла евреев «темными личностями», этим образованным молодым людям, которых считали иудеями, и в голову не пришло бы говорить о своей национальности даже в разговоре друг с другом. Еврейские корни скрывались, о них никто не должен был знать. Только в 1967 году они подадут голос, когда Гари опубликует «Пляску Чингиз-Хаима», да и то весьма завуалированно. Еврей Чингиз-Хаим (в оригинале Чингиз Кон), от лица которого ведется повествование этой безнадежно-пессимистической книги, не более чем диббук — злой дух умершего, вселившийся в тело живого, в данном случае — бывшего эсэсовца Шаца. Оба, и Кон и Шац, существуют лишь в воображении автора.
В Ницце эмигрантов из Восточной Европы было множество. В те годы во Франции насчитывалось два с половиной миллиона иностранцев, среди которых было много евреев. Гари видел, что родина прав человека отнюдь не такова, какой представлялась из Польши.
Кардо Сысоев, родившийся 22 августа 1914 года в Москве, рассказывал Ромену, что его предки были княжескими боярами, а его дед по материнской линии носил фамилию Шуйский и служил ветеринаром на императорском конном заводе.
Отец Саши, тоже Александр, родился 7 мая 1872 года в Тифлисе, получил инженерное образование и служил в чине полковника в императорском карауле. В феврале 1925 года — тогда они жили в Праге — Сысоев-старший подал заявление на выдачу французской визы для жены и сына. Как и Мина Касев, в качестве причины, по которой им необходимо было выехать на юг Франции, он указал хрупкое здоровье сына, воспитанника королевского французского лицея в Праге. Согласно документам дела, заведенного на его имя префектом полиции, Александр Кардо Сысоев — русский, выходец из Грузии<a name="read_c_201_back" href="#read_c_201" class="note"><sup>{201}</sup></a>, владелец крупного состояния.
Мать Саши, Марианна Сысоева, в девичестве Скрошина, тоже родилась на Кавказе, в городке Гори (Грузия) 15 января 1886 года<a name="read_c_202_back" href="#read_c_202" class="note"><sup>{202}</sup></a>. Она была учительницей и увлекалась живописью. Перебравшись во Францию, стала заниматься пансионом. Ее клиентам, эмигрантам-аристократам, далеко не всегда было чем заплатить за проживание.
Роман утверждал, что, как и Саша, он родился в Москве<a name="read_c_203_back" href="#read_c_203" class="note"><sup>{203}</sup></a>, а псевдонимом своим избрал название родного города Марианны Скрошиной — так, как оно произносится по-русски.
17
В сентябре 1929 года Ромена Касева приняли в четвертый класс бывшего имперского лицея в Ницце третьей категории, что соответствовало седьмому-восьмому классу в России, так как во Франции принят обратный отчет. Лицей был основан 22 сентября 1803 года и сначала располагался в помещениях монастыря босоногих августинцев и Центральной школы, первой в Приморских Альпах. Когда Ницца отошла к Сардинскому королевству, имперский лицей закрылся. Его место в 1820 году занял иезуитский колледж, но 5 мая 1848 года король Италии Карл Альберт отдал приказ о его упразднении и конфискации имущества, поскольку иезуиты выступали против проводимой им политики.
Когда по договору, заключенному 24 марта 1860 года, Ницца вновь стала французским городом, министр народного образования Франции распорядился открыть здесь имперский лицей четвертой, самой низкой категории. Был проведен ремонт спален, восстановлена церковь. После падения Второй империи учебное заведение получило название Большого лицея. В 1872 году, во времена Третьей республики, лицею была присвоена третья категория, в 1876-м — вторая и наконец в 1883-м — первая. Был перестроен фасад здания: вход и крытая галерея.
В 1882 году было решено снести старые здания, кирпичи от которых использовались для насыпи, и выстроить на их месте новые. Первый камень нового лицея президент Арман Фальер заложил 26 апреля 1909 года. Работы несколько раз приостанавливались, и торжественное открытие состоялось лишь двадцать два года спустя, 11 апреля 1931 года.
Именно в этом просторном здании, возведенном на эспланаде Пайон и носящем теперь название лицей Ниццы, прошел первый урок Романа Касева во Франции. Лицей насчитывал более тысячи учеников со всей округи, большей частью интернов.
Священников в лицее сменили преподаватели, и изначально здесь давали классическое образование, причем в старших классах, состоявших из 30 человек, ученики могли выбрать основным предметом риторику, философию или элементарную математику. Позднее были открыты также классы по прикладной математике и классы для подготовки к поступлению в высшие школы — наиболее престижные высшие учебные заведения Франции.
В лицее имени Массены — такое название он получил в конечном итоге — учились такие известные люди, как Альфред Бине, Рене Кассен, Ролан Гаррос, Франсуа Бонди, Эдуард Корнильон-Молинье, командующий ВВС «Свободной Франции» и друг Ромена Гари, Франсис Карко и Вильгельм Аполлинер, он же Шйом Костровицкий («Костро»), который шокировал друзей рассказами о своих подвигах в борделях старой Ниццы. Быть может, по тем же улицам скоро будет ходить и Ромен Гари, несмотря на все наставления матери, которая ханжой не была, но чрезвычайно боялась сифилиса. Находясь под впечатлением от красочных описаний Мины, он не переставал думать о том, что может заразиться венерической болезнью, и неумеренно применял марганцовку, которая была панацеей для нескольких поколений.
Следует отметить и некоторых преподавателей Массена: Фаригуля (Жюля Ромена), Жюля Исаака, Луи Фуасье («Фуа-Фуа»), Фуасьяля, Лулу, преподавателя философии, который пришел на смену Жюлю Ромену и читал с кафедры отрывки из произведений малоизвестного тогда философа Анри Бергсона. Луи Фуасье был в дружеских отношениях с Александром Ажидом и часто бывал у него в гостях в «Эрмитаже». Летом Ажиды приглашали его в свой просторный дом в Шамони. Фуасье был знаменит тем, что, читая лекции, пускал из огромного рта пузыри, которые стекались в уголках. Он стал прототипом персонажа первого неопубликованного романа Гари «Вино мертвых».
В 1932 году Альбер Ориоль, специалист по классическим языкам, к которому все относились с пиететом, напечатал в газете «Тан», всегда отличавшейся строгостью в подаче материала, сочинение Ромена Касева, одного из лучших своих учеников, к которому он относился с большой симпатией. Во втором классе преподаватель французского языка и литературы Антони Мюссо зачитал с кафедры сочинение Ромена, завершавшееся фразой: «Нельзя сказать, что Лафонтен лучше всех во Франции слагал стихи, но из всех слагавших стихи он лучше всех представлял Францию». Можно представить себе, как торжествовала Мина, видя, что сбываются ее пророчества.
Альбер Ориоль был инвалидом Первой мировой войны, носившим усы и бороду, пенсне на шнурке и ходивший в корсете. Каждый день слуга довозил его на коляске до улицы Дезире-Ниэль, где уже ждал специально нанятый человек, который помогал пересадить Ориоля на стул, а затем поднять по лестнице в класс и поставить на кафедру. Только тогда ученики могли занять свои места. Ориоль опирался на костыль и начинал читать лекцию, переворачивая страницы книг ножом для бумаг. К своим ученикам он относился с большим уважением.
Если учеников было мало, Альбер Ориоль приглашал их к себе домой на улицу Джоффредо и встречал в халате, с платком на шее, сидя за секретером. Если у него начинался приступ кашля, он просто просил учеников выйти на минутку — приходил слуга и помогал ему, а Ориоль уже спешил извиниться: «Простите. Давайте продолжим». И продолжал приобщать их к искусству писать сочинения и переводить с французского на латинский. Иногда он читал ребятам отрывки из своих любимых книг. Ромен Касев всякий раз с нетерпением ждал этого момента, потому что чтение давало пищу его воображению. Он слушал, как учитель с выражением читает книгу, автором которой хотел бы быть сам Ромен. Если история была трагическая, у мальчика на глаза наворачивались слезы, но он отважно принимал бравый вид, когда Альбер Ориоль молча закрывал том.