Ромен Гари, хамелеон
Ромен Гари, хамелеон читать книгу онлайн
Ромен Гари (Роман Касев, Фоско Синибальди, Шайтан Богат, Эмиль Ажар) — личность в литературе уникальная. Он единственный дважды получил Гонкуровскую премию и этим заставил говорить о себе весь мир. Русский читатель познакомился с его творчеством в 1988 году, прочитав роман Эмиля Ажара «Вся жизнь впереди». Тогда в предисловии писатель предстал сыном «московской актрисы», которая в 1921 году увезла его из России. О Гари ходили легенды, которые он сам предлагал читателям в своих произведениях, играя фактами, словно факир.
Эта книга впервые открывает правду о жизни великого мистификатора: здесь он писатель, сценарист, дипломат, летчик, участник движения Сопротивления… и страстный любовник, о котором мечтали многие женщины.
Роман-биография удовлетворит вкусы любого читателя: разножанровость и закрученность интриги нередко не уступают романам самого писателя, а многие факты заставят по-новому взглянуть на хорошо известные произведения Гари-Ажара и перечитать их еще раз.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Но, может быть, эти иммигранты по крайней мере что-то приносят в интеллектуальную жизнь Франции? Вопреки тому, что может показаться на первый взгляд, это вряд ли так.<…> Благодаря своей изобретательности и изворотливости евреи из других стран преуспевали в либеральной Франции, где над силой духа и мужеством властвовали деньги и интеллектуализм! Одна и та же способность к накоплению, будь то денег или знаний, позволила им проникнуть в высшие сферы власти. Тогда как многочисленные иммигранты-чернорабочие входили во французское общество в его основании, постепенно перенимая все те особенности, которые характеризуют нацию; евреи, напротив, сразу пробивались к «нервным центрам» страны и начинали напрямую влиять на управление. Некоторым удалось даже попасть во власть, не обладая ни качествами, необходимыми руководителю, ни жизненным опытом. Таким образом, они ослабляли власть и способствовали падению ее авторитета в глазах французов {179}.
Другой эксперт расистского толка Рене Марсьяль, специалист в области здравоохранения, проповедовал идею отделения иммигрантов от коренных французов. Он заявил о существовании французской нации и был противником смешения и натурализации иностранцев, утверждая, что это нацию погубит. Марсьяль классифицирует различные народы по некоему «биохимическому показателю», вычисляемому на основе процентного соотношения групп крови его представителей, и утверждает, что допустимо смешение лишь тех народов, чьи биохимические показатели близки. По его шкале французы имеют коэффициент 3,2, а евреи и арабы — 1,6. Следовательно, французы с евреями и арабами несовместимы.
В рамках правого католического движения, для которого не существовало фундаментальных принципов Великой французской революции, многие полагали, что если иностранец и может формально стать гражданином Франции, внутренне еврей никогда не переродится в потомка крестоносцев<a name="read_c_180_back" href="#read_c_180" class="note"><sup>{180}</sup></a>.
Суждения Жоржа Моко и Рене Марсьяля были подвергнуты критике, в частности, Уильям Уалид, профессор юридического факультета Сорбонны, заявлял:Во имя равенства всех людей по отношению друг другу и равенства всех людей перед законом, во имя всеобщих прав человека мы против такого разделения, тем более что реальные результаты этой меры могут оказаться отличными от желаемых и ожидаемых {181}.
Но когда Мина с Роменом поселились в Ницце, во Франции всего 0,8 процента населения были евреи, тогда как в Польше — 9,5, а в Варшаве, откуда Касевы только что приехали, целых 30 процентов. Хоть французские власти и не воплощали в жизнь 30-е в годы рекомендации своих экспертов, несмотря на то что в стране работало много иностранцев, получить французское гражданство было нелегко.
14
С Ажидами Мина познакомилась в одной из самых шикарных гостиниц Ниццы — в «Эрмитаже», расположенном на холме Симиес. Александр Ажид был ее директором. Трое из его детей, Роже, Рене и Сюзанна, в будущем станут близкими друзьями Ромена. В тот день госпожа Касев, как обычно в неприглядном сером платье, вошла в холл гостиницы с палочкой в одной руке и чемоданом в другой.
«Сударь, — обратилась она по-русски к Александру Ажиду, — я хотела бы предложить вашим постояльцам серебро царской семьи!»
Угадав бедственное положение посетительницы, Ажид не только разрешил ей предложить свой товар жильцам, но и выставил его образцы в просторном холле на первом этаже.
У Александра Ажида тоже была непростая судьба. Он родился в 1875 году в Лемберге {182} в семье польских евреев и был девятым ребенком в семье. Одного из его братьев убили в Польше прямо на улице, а убийцу оправдали после заявления, что «это был всего-навсего еврей». В день суда Александр Ажид решил порвать с миром своего детства и юности — Польшей антисемитизма и погромов.
Александр Ажид с женой и детьми в саду «Эрмитаж». В первом ряду (слева направо): Андре, Жорж, Роже на коленях отца, Эстер и Сюзанна; во втором ряду — Рене и Лилиан.
Collection Roger Agid D. R.
Он отправился в Гейдельберг изучать немецкий и английский языки и устроился директором гостиницы «Норд» в Кельне, а затем в Берлине и Каире. Во Францию Ажид приехал в 1899 году, когда ему исполнилось двадцать четыре года. В это время в «Компании спальных вагонов», которой принадлежали все гостиницы класса люкс в Каире и Луксоре, его брат Иосиф, на три года старше Александра, уже работал директором лондонского отеля. Ему поручили построить в Париже несколько новых гостиниц в связи со Всемирной выставкой 1900 года. Благодаря братьям в течение несколько месяцев были возведены все те дома, которые теперь окружают площадь Трокадеро. Комнаты в них были обставлены мебелью, взятой внаем в магазине «Самаритен». Когда выставка подошла к концу, мебель вернули в магазин, а здания поделены на квартиры и выставлены на продажу.
Женой Александра стала Эстер Эмон {183}, еврейская девушка из Брюсселя, семья которой в свое время уехала из Лотарингии. У них родились шесть детей: Жорж, Роже, близнецы Сюзанна и Андре, Лилиан и Рене. Последний станет ближайшим другом Ромена Гари, его доверенным лицом, советчиком, духовным отцом и последним прибежищем вплоть до смерти писателя.
Приняв французское гражданство, Ажид стал протестантом только для того, чтобы защитить своих детей. Он их даже крестил, чтобы дети избежали дискриминации. Будучи уже состоятельным человеком, Ажид ездил навестить оставшихся в Польше родственников, но так боялся за безопасность жены и детей, что оставлял их дожидаться его возвращения в Вене.
Под управлением братьев Ажид находились две гостиницы в Ницце: «Куинз» на бульваре Виктора Гюго и «Ривьера» в районе Симиес.
На средства, полученные от продажи зданий на площади Трокадеро, в 1904–1906 годах братья построили «Уинтер Палас» в Симиесе, «Руат Палас» в Руате, курортном местечке Пюи-де-Дом, и «Эрмитаж» — огромный роскошный отель, в котором любили останавливаться магараджи {184}, день и ночь охраняемые личной стражей в форме. Все здания были спроектированы архитектором Шарлем Дальмасом. Постоянные клиенты «Эрмитажа» Пабло Казальс, Альфред Корто и Жак Тибо часто проводили репетиции в гостиной у хозяйки дома Эстер, которая предоставляла в их распоряжение прекрасный рояль.
Директор сам встречал клиентов на вокзале, выделял для них служащего гостиницы. Он заботился о своем персонале. Повар, который готовил для служащих, когда-то был коммунаром. Каждый день приходили пробовать еду директор или сам Александр Ажид, прежде чем она будет подана на стол.
В «Эрмитаже» было двести комнат. Его огромное здание стояло на холме Карабасель, возвышаясь над Ниццей; эти земли были выкуплены пивоваром Эмилем Бьекером у монастыря урсулинок. После событий 1870 года эльзасец Бьекер уехал вместе с братьями в Аргентину, где сколотил себе большое состояние. Вернувшись, он скупил все выставленные на продажу земли Симиеса и Карабаселя. «Эрмитаж», выстроенный на просторе посреди камней и буйной растительности, когда-то принадлежал графу де Венансону, а теперь стал собственностью братьев Ажид.
С первого же дня своего открытия он стал настолько популярен, что Александр Ажид решил использовать в тех же целях дворец Лангам: между ними был проведен фуникулер. Кроме того, Ажид приобрел роскошную гостиницу «Атлантик», расположенную в центре города.
